Отцы и деды
Шрифт:
— Мы — дармоеды! — проворчала Иоханна. — Да в Зулкибаре любой был бы рад, если бы у него остановились такие высокопоставленные особы!
— Мы не в Зулкибаре, — напомнил я, окидывая взглядом зал.
Кто бы мог подумать, что я — Мерлин Эрраде, буду заниматься уборкой? Так, а что у нас тут мусором назвать можно? Шелуха от семечек — это мусор. Вот шкурки колбасные тоже мусор, пыль всякая и шерсть иоханнина. Куда мы в итоге все это денем? А куда подальше! Пара жестов и все это безобразие собралось в аккуратную кучку. Правда, напутал я что-то, и там же чуть не оказалась принцесса
— Иоханна, отойдите от мусора, а то я Вас зацеплю, — буркнул я.
Принцесса замолчала на полуслове и в два прыжка оказалась на шкафу. Мусор был отправлен… не знаю куда, но в квартире его больше не было. Надеюсь, это сойдет за уборку. В конце концов, меня не учили на уборщика помещений. Как мог, так и навел порядок.
Я сел на вычищенный от шерсти и шелухи диван и посмотрел на шкаф, где гордо восседала моя "нареченная".
— Ханна, я вот не пойму, ты боишься высоты или нет?
— С чего ты взял, мажонок, что я высоты боюсь?
Настроение у меня было хорошее, поэтому "мажонка" я пропустил мимо ушей и объяснил лохудре этой:
— Когда я тебя на шкаф отправил несколько дней назад, у тебя глаза испуганные сделались.
Иоханна грациозно соскочила со шкафа, запрыгнула на диван, устроилась поудобнее и только тогда отвечала:
— А ты бы не испугался, если бы какой-то недоучка стал на тебе магию демонстрировать?
Интересно, она специально меня злит или это у нее случайно получается?
— Ваше Высочество, сомневаясь в моей образованности, Вы ставите под сомнение способности моего отца как наставника.
— О…хм…
Это было все, что сумела сказать принцесса, прежде чем надолго замолчать. Какое счастье, что она замолчала!
Правда, через полчаса это уже не казалось таким счастьем. Скучно же!
Я включил телевизор. Ящик этот с движущимися картинками. Пощелкал по каналам. Не увидел ничего, что могло меня заинтересовать, и выключил.
— Оставь.
О, голос прорезался у принцессы моей задумчивой!
Я пожал плечами и включил. Показывали какую-то ерунду. Коля называет такое вот действо фильмом. Похоже на наши спектакли, только здесь не живые люди, а картинки эти движущиеся. Иоханна смотрела, а мне было скучно. Какая-то запутанная история про любовь. Как только наступал какой-нибудь особенно душевный момент, персонажи начинали петь и танцевать. Оно может быть и красиво, но слишком уж часто они это делали, на мой взгляд. Скука, одним словом.
— И что ты там интересного нашла? — не выдержав, спросил я.
— Да, в общем-то, ничего, — призналась принцесса. — Обычная любовная история. Я просто убиваю время.
Еще немного помолчали, и тут Иоханна задала вопрос. Не иначе как этот фильм ей в голову ударил.
— Лин, ты когда-нибудь любил?
— Вот так? Чтобы песни орать через каждые пять минут? Нет, — ответил я со всей серьезностью, на какую был способен.
Кажется, принцесса обиделась. А какого ответа она от меня ожидала? Любовь, она как привидение — все о ней говорят, но никто ее не видел. Вот и я не видел. У нас при дворе
— А ты, Иоханна?
— Так чтобы песни орать? — ехидно отозвалась она. — Нет!
— А без песен?
Мне вдруг и, правда, интересно стало. Мы же хоть и знакомы всю жизнь, я о ней можно сказать практически ничего не знаю.
— Отстань, — буркнула Иоханна, — лучше бы семечек мне почистил, вместо того чтобы глупые вопросы задавать.
— Сама тему эту подняла, — напомнил я и послушно притянул к себе тарелку с семечками.
Николай ворчит, что кошкам вредно семечки есть. Но она же не настоящая кошка. Пусть ест. Это даже забавно — кормить с рук зулкибарскую принцессу. А язык у нее по-кошачьи шершавый, щекотно, когда семечку с ладошки берет. А как оно было бы, будь она сейчас человеком? Представил я, как кормлю с рук блонду эту, а она языком по ладони мне… Лучше бы не представлял.
— Ты чего? — удивилась Иоханна, когда я резко вскочил с дивана.
— Я? Ничего, — главное физиономию каменную сделать и добежать до ванны быстрее, чем она догадается. Хотя куда ей — догадаться. Впрочем, может удивление выказать. Не каждый день я, ни с того ни с сего, кидаюсь душ принимать. Холодный.
Вот до чего воздержание доводит! Не привык я так долго без девушки. Уже неделя почти. Где в этом мире девушку взять, да такую, чтобы не ломалась особо? Не то у меня настроение, что бы тратить время на заигрывания и прочие конфетно-букетные глупости. Надо задать Николаю этот вопрос. Когда Иоханны поблизости не будет.
Это я принцессы застеснялся? У меня вообще с головой все в порядке?
В чем дело? И что это наш мажонок вдруг таким прытким оказался? И куда-то он так стремглав полетел? Неужто в уборную? Или в душ? Ох, как нравится мне здешнее изобретение — душ. Не как кошке нравится, а как человеку. Как представлю, вот стоишь так, практически обнаженная, а струи воды стекают по волосам, по телу, такие теплые и нежные, как летний дождь, как… Ох… муррр, как приятно сразу сделалось. Хм, может, Лин под душ пошел? Мыться? С чего бы это? Неужели я своим языком так его запачкала? Так мог бы семечки и на блюдце складывать. Я, что ли виновата в том, что ему показалось, что так удобнее — подставить свою ладонь. Кстати, она у него слегка солоноватая. Или мальчик наш нафантазировал себе что-то? Очень интересно.
Нет, что-то он долго! Пойду, посмотрю, не случилось ли чего?
И дверь, что странно, не заперта. Действительно, мальчик стоит, наслаждается водой. Брызги! Брр! Вода-то холодная! Вот уж не понимаю. Фу, какая гадость, я лапы замочила!
— Лин, ты…
Мамочки! Да он же голый! Совсем! Совсем-совсем голый, и меня не видит, и не слышит. Хм, вот так, со спины, он больше на отца похож. Что-то есть, все-таки, в этом княжиче. Или появится с годами. Ну да он еще молод совсем. Вот подрастет…