Отцы-основатели. Весь Саймак - 3.Игрушка судьбы
Шрифт:
Итак, я должен был вызволить это создание из неприятности. Но понятия не имел – как. Можно было доставить его туда, где меня дожидались те трое и где ему было бы ничуть не лучше… Развернуться и уйти, плюнув при этом, было нельзя. Лежавшее передо мной заслуживало и учтивости, и сострадания…
С того самого момента, когда я увидел клетку и понял, что она – разбившийся корабль, мысль о запасах провианта, оставшихся на борту, придавала мне силы. А теперь вот выяснилось, что никаких запасов нет. И существо, перед которым я сидел, не в силах было помочь
– Ничего хорошего предложить тебе не могу… – сказал я. – Мы тут вчетвером, и у нас нет ни пищи, ни воды.
– Как вы попали сюда?
Я начал объяснять ему, но вскоре понял, что напрасно теряю время, пытаясь найти нужные слова. И разве, в конце концов, это имело значение – как мы сюда попали? Но меня, кажется, поняли.
– Ах вот так, – сказало существо.
– Мы ничего не можем для тебя сделать – ясно?
– Но ведь вы можете отнести меня на свою стоянку?
– Да, могу.
– Или у вас другие планы?
– Нет-нет… Если ты хочешь…
Конечно, я не горел желанием тащить его через барханы. Но послать бедолагу к черту, холодно просчитав все «за» и «против», было бы еще тяжелее…
– Я очень хочу, – сказало существо. – Когда кто-то рядом – спокойнее. Одному – плохо… К тому же в числе – сила. А в ней может возникнуть надобность.
– Между прочим, меня зовут Майк, – представился я. – Моя планета называется Земля. Она между Килем и Лебедем…
– Майк, – повторило оно, вернее, тщетно попыталось. – Это приятно щекочет голосовые связки… Местоположение вашей Земли мне неизвестно. Слышу впервые это название. Вы будете в том же недоумении, если я обозначу координаты своей планеты. С именем дело обстоит еще сложней. Эта конструкция, включающая в себя идентификационные данные, вряд ли усвоится вами. Назовите меня как-то по-своему, коротко и просто.
Заводить разговор о наших именах было, конечно, самое время. А ведь я не намеревался делать этого! Мое «Майк» вырвалось совершенно ни с того ни с сего, почти инстинктивно! И ситуация удивительным образом изменилась. Мы больше не были абстрактными чужаками, столкнувшимися по воле случая. Мы были двумя индивидами.
– Как насчет имени Хух? – спросил я и тут же пожалел о своей поспешности.
Имечко было не шедевр. От таких отказываются.
Но мой собеседник придерживался другого мнения. Задумчиво покачав щупальцами и повторив это имя несколько раз, он сказал:
– Хорошо. Замечательно. Очень подходит… Привет, Майк!
– Здорово, Хух, – отозвался я и, обхватив его обеими руками, вскинул на плечо.
Он оказался тяжелее, чем я думал, а округлости его тела были уж совсем некстати. Уложив наконец этот бурдюк более-менее устойчиво, я стал взбираться по склону.
Тяжелая ноша вынуждала меня двигаться по бесконечной диагонали, ноги по щиколотку уходили в песок, и каждый дюйм стоил немалых усилий. Честно говоря, я не предполагал, что это будет так скверно.
Добравшись наконец до гребня, я опустился на колени и,
– Я причиняю вам много хлопот, Майк, – сказал Хух. – Я обуза для вас.
– Дай отдышаться… Тут уже недалеко…
Перевернувшись на спину, я стал разглядывать небо. Оно сияло. Прямо над головой висел голубой гигант, похожий на драгоценный камень. Чуть в стороне тлел уголек сверхгиганта. Терпеливая рука неведомого художника оживила черноту мириадами звезд.
– Где мы, Хух? – спросил я. – В какой части Галактики?
– Это одно из сферических скоплений. Разве вы не знали?
Я предполагал. Потому что планета, к которой привел нас этот редкий идиот Смит, располагалась вдали от плоскости Галактики, в сферической ее подсистеме…
– Твой дом где-то здесь?
– Нет, – ответил он. – Далеко.
По тону, каким это было сказано, я понял, что продолжать расспросы не стоит. Хух явно не хотел откровенничать со мною, и явно неспроста. Он мог находиться в бегах, быть выдворенным или просто беженцем. Такие вещи время от времени происходят. Космос полон скитальцев, не имеющих возможности вернуться домой…
Я смотрел на звезды и размышлял о том, куда же именно мы попали. Нас, конечно, могли швырнуть к любому из сферических скоплений. В транспортировках такого рода расстояние вряд ли что-то значит. Координаты, собственно, тоже не имеют значения. Если мы не обнаружим воды, то продержимся очень недолго. Перекусить, конечно, тоже не мешает, но главное – вода… Я вяло удивился собственному спокойствию. Бесчисленные переделки, в которые приходилось попадать, сделали меня достаточно хладнокровным. А что, если запас везения исчерпался и на этот раз уже не выпутаться? Если подкралось то, чего так долго удавалось избегать? И либо сама планета, либо какая-то некоммуникабельная скотина прикончит меня? Ну, прикончит – так прикончит, если судьба. А заранее нечего терзаться…
Я уже почти представил, каким образом это стрясется, но тут что-то ткнулось в плечо.
– Майк! – квакнул Хух, деликатно прикоснувшись ко мне одним из щупалец. – Посмотрите! Мы не одни!
Вскочив, я крепко сжал свое ружье…
Из-за бархана, в том месте, где стоял потерпевший аварию корабль Хуха, выкатывалось колесо. Его зеленая ступица ярко блестела в лунных лучах. Видимая часть колеса возвышалась над гребнем футов на сто. Десятифутовой ширины обод сверкал, как хромированный, и был соединен со ступицей множеством серебристых спиц.
Теперь колесо не двигалось. Оно нависало над клеткой, которая в сравнении с ним казалась разбитой игрушкой.
– Оно живое? – спросил Хух.
– Возможно.
– Тогда будет лучше, если мы подготовимся к защите.
– Будет лучше, если мы будем вести себя смирно, – прошипел я.
Оно наблюдало за нами, вне всяких сомнений. И возможно, появилось здесь для того, чтобы исследовать обломки корабля. На вид в этом колесе не присутствовало ничего живого, однако, как мне казалось, зеленоватая ступица вполне могла быть этим живым.