Отцы-основатели. Весь Саймак - 4.Заповедник гоблинов

Саймак Клиффорд Дональд

Достигнув гребня, Харкорт увидел внизу глубокую долину, заполненную кипящим туманом, — как будто утренний туман почему-то не исчез с восходом солнца.

— Еще одно проклятое болото, — задыхаясь, проворчал аббат рядом с ним. — Ни в какое болото я больше не полезу.

— Уверяю тебя, это не болото, — сказал коробейник. — Скорее спускайтесь по той стороне холма и прямо в туман. Там вы будете в безопасности. Только скорее!

Харкорт застыл на месте, собираясь возразить. Здесь, на голой вершине

холма, они могли, по крайней мере, дорого продать свою жизнь. Если же Нечисть настигнет их, когда они будут спускаться по склону или в туманной глубине этой долины…

— Скорее, идиот! — заорал на него коробейник. — Ты что, не слышал, что я сказал аббату?

— Я туда не побегу, — ответил Харкорт. — Я останусь здесь и буду сражаться.

— Один? — спросил коробейник, и Харкорт увидел, что в самом деле остался один: все остальные уже бежали вниз, в долину.

— Да, один. Если понадобится, я могу сражаться и один.

— Ты мне не веришь, — сказал коробейник.

— Ничуть не верю, — подтвердил Харкорт. — Я верю только в свою правую руку и во Всемогущего Господа.

— Ты ненормальный! — в ярости накинулся на него коробейник. — Неужели ты ничего не понял? Там, внизу, безопасное убежище! Нечисти вход туда закрыт, там вам ничто не будет угрожать.

Харкорт поглядел назад, в ту сторону, откуда они только что пришли. Нечисть приближалась, она была уже на полпути к вершине и стремительно поднималась. Снизу доносился яростный рев, от которого кровь стыла в жилах.

Аббат и все остальные уже почти добежали до края тумана, заполнявшего долину.

— Я ухожу, — заявил коробейник. — Умоляю, пойдем со мной. Это бессмысленный жест — остаться здесь и принять бой в одиночку.

Харкорт пожал плечами:

— Наверное, ты прав. Но если окажется, что эта долина — не то безопасное убежище, о котором ты говорил…

Он зловеще усмехнулся:

— Не окажется. Говорю тебе, это оно.

— Ну смотри, — пригрозил Харкорт.

Коробейник пустился бежать вниз по склону, Харкорт за ним.

Погрузившись в первые полупрозрачные волны тумана вслед за бегущим во весь дух коробейником, Харкорт остановился и обернулся. Нечисть неслась за ними густой толпой, с ревом, брызгая пеной, спеша вцепиться в добычу.

Но это ей не удалось. Как только чудища достигали самого краешка тумана, они мгновенно останавливались, упираясь всеми конечностями. Некоторые падали и катились по земле, цепляясь за нее, чтобы задержаться. Они налетали друг на друга и валились целыми грудами, пытаясь остановиться на этой непроходимой границе, рыча и ревя от ярости. Те, что стояли выше по склону, приплясывали в бессильной злобе, издавая леденящие кровь вопли, размахивая стиснутыми кулаками, рассекая воздух сверкающими когтями.

Глядя

на них, Харкорт почувствовал непреодолимый ужас. Вот с кем он в своей непомерной гордыне собирался принять бой. Ни один смертный не мог бы и секунды устоять против этого сгустка злобы. При первом же натиске он был бы смят, раздавлен, разорван в мелкие клочья. В мгновение ока от него не осталось бы и следа.

Нечисть остановил туман. Туман и чары: он понял, что сам туман ничего не значит, что он не более чем внешнее проявление чар. Кто и зачем наложил такие могучие чары на это место в самом сердце Брошенных Земель?

Нечисть начала понемногу отходить вверх по склону — нехотя волоча ноги. Первый порыв злобы и ярости оставил их, и теперь они отступали, поняв, что добыча ушла у них из-под носа и отомстить не удалось.

Харкорт снова повернулся и посмотрел вниз, в глубь долины. Это было узкое ущелье, усеянное скатившимися вниз валунами и заросшее угрюмыми вековыми деревьями. Над ним, как растянутое одеяло, висела тяжелая тишина.

Снизу, пыхтя и задыхаясь, поднимался аббат. Он подошел и остановился прямо перед ним.

— Идиот проклятый! — выкрикнул он. — Ты собирался сражаться с ними? Принять бой, чтобы прикрыть наше отступление? Неужели ты не поверил коробейнику?

— Нет, не поверил, — ответил Харкорт. — С какой стати я должен ему верить? С его дурацкими раковинами, со всеми этими разговорами про Колодец Желаний, про то, что надо опасаться драконов…

— Раковина сообщила нам про это место, — возразил аббат. — А там, в обители Древних, коробейник стоял плечом к плечу с Шишковатым и Иоландой.

— Да, как будто, — сказал Харкорт. — Но даже Иоланда не была в этом уверена.

— Оурррк! — прокричал попугай.

— Пойдем, мой друг, — сказал аббат Харкорту. — Оставь пока всякую мысль о том, чтобы сражаться с Нечистью. Сейчас, во всяком случае, нет нужды с ней сражаться. Будь благодарен за то, что мы еще живы.

— Я благодарен за это, — ответил Харкорт.

— Тогда пойдем со мной.

Они вместе спустились вниз, обходя валуны и деревья, и увидели, что остальные уселись в кружок между скатившимися вниз валунами.

Иоланда подбежала к Харкорту.

— Значит, ты в безопасности! — воскликнула она. — Я так беспокоилась! Когда я оглянулась, ты все еще стоял на вершине. И как будто спорил с коробейником. О чем ты с ним спорил?

— Он не спорил, — сказал аббат. — Он остался наверху только для того, чтобы прикрыть наше отступление.

— Это неправда, — заявил Харкорт. — Я просто не поверил ни одному его слову.

— Ты не веришь ничему, что не можешь потрогать руками, — сказал ему аббат. — Чарлз, ты полон противоречий. Ты романтик, ты циник…