Отцы-основатели.Весь Саймак - 9.Грот танцующих оленей
Шрифт:
А вот второй документ…
— Мисс Крейн! — взревел Спенсер.
Она возникла в дверном проеме с папкой под мышкой, внешне никак не отреагировав на прозвучавшую в его голосе муку: к этому она уже привыкла.
— В чем дело, мистер Спенсер? — осведомилась она по крайней мере на три порядка спокойнее.
Спенсер припечатал стопку листов кулаком.
— Они не имеют права так со мной поступать! Я этого не потерплю! Соедините меня с Роджерсом!
— Хорошо, сэр.
— Нет, погодите-ка минутку, — мрачно остановил ее Спенсер. — Лучше я
— Но вас ведь люди ждут…
— Пусть еще подождут. Это заставит их забыть о гордыне.
Он подхватил командировочный лист и устремился к выходу. Лифтом он пренебрег. Промахнув вверх по лестнице два пролета, он направился к двери с табличкой «Отдел оценки».
Роджерс сидел, откинувшись на спинку кресла, положив ноги на стол и глазея в потолок.
Опустив глаза, он уставился на Спенсера с явным беспокойством, снял ноги со стола и подался вперед.
— Ну? Что стряслось на сей раз?
— Вот это! — Спенсер швырнул лист на стол.
Роджерс легонько постучал по бумаге тонким пальцем.
— Ничего трудного. Всего лишь чуточку изобретательности и…
— Ничего трудного?! — взвыл Спенсер. — Кино об устроенном Нероном римском пожаре!
— Киношники нам порядочно заплатят за это, — вздохнул Роджерс.
— Всего-навсего! Значит, кто-то из моей команды просто появляется на улицах пылающего Рима и устанавливает кинокамеру — и это в эпоху, когда о кино и речи не шло!
— Ну, я же сказал, что нужно проявить изобретательность. Послушай, будет масса беготни, люди будут тащить барахло, пытаясь спасти себя и свое имущество, насколько возможно. На вашего человека никто и внимания не обратит. Он может замаскировать камеру под что-нибудь, напоминающее…
— Толпы будут настроены весьма недоброжелательно, — настаивал Спенсер, — Это не просто городской пожар. Пойдут слухи, что поджог устроили христиане. Толпы будут высматривать подозрительных типов.
— Элемент риска есть в любом предприятии, — заметил Роджерс.
— Риска, но не такого же! — вспыльчиво отозвался Спенсер. — И не преднамеренного, как на сей раз. Но дело не только в этом.
— А в чем же еще?
— В доставке сложной техники в прошлое. Если твоя толпа побьет моего человека и расколошматит камеру…
— И что с того? — пожал плечами Роджерс, — Они в ней ничего не поймут.
— Быть может. Но по-настоящему меня тревожит, — стоял на своем Спенсер, — что скажут цепные псы-аудиторы, когда будут поднимать наши бумаги. Это предприятие должно принести нам бешеную кучу денег, прежде чем я решусь за него взяться.
— Поверь, оно и принесет кучу денег! А заодно откроет для нас новое поле деятельности. Потому-то оно мне и понравилось.
— Вам, спецам по низким выходкам, на все начхать! — с горечью бросил Спенсер. — Вы готовы всучить нам что угодно…
— Вовсе не что угодно, — возразил Роджерс, — Но принять этот проект нас просто-таки вынуждают расценки…
— Расценки! — презрительно сплюнул
— На днях к нам заходила женщина, горевшая желанием послать двух своих детей к прапрапрапрадедушке в девятнадцатый век. На каникулы, прошу заметить. Чтобы провели лето на лоне природы в ином столетии. Дескать, это будет для них весьма познавательно, да и отдохнут на славу. Дескать, старики поймут и обрадуются, как только мы им все растолкуем. — Роджерс тяжело вздохнул, — Ну и разговорчик был! Плевать она хотела на наши правила. Она, мол…
— Вы прозевали прекрасную возможность, — саркастически усмехнулся Спенсер. — Это открыло бы новое поле деятельности — отдых в прошлом. Я вижу как наяву: воссоединение со старыми друзьями и соседями, нить, протянутая сквозь столетия!
— Как будто проблемы есть у тебя одного.
— Сердце мое кровью обливается, глядя на вас, — откликнулся Спенсер.
— А есть еще телевизионщики, жаждущие взять интервью у Наполеона, Цезаря, Александра и прочих древних шишек. Хватает и охотников, мечтающих отправиться в первобытную глушь и пострелять вволю. Университеты мечтают выслать исследовательские команды в…
— Ты же знаешь, что ни о чем таком не может быть и речи. Мы вправе посылать лишь обученных нами времяпроходцев.
— Но ведь были же случаи…
— А, ну да, пару раз. Но лишь по особому разрешению. И потом, с ними мы посылали охрану, так что получалась целая экспедиция, а не просто небольшая исследовательская команда. — Спенсер поднялся с кресла. — Так что там насчет последнего мозгового штурма?
Роджерс взял отвергнутый командировочный лист и швырнул его в переполненную корзинку для бумаг.
— Пойду в отдел сбыта со слезами, сбегающими по щекам…
— Спасибо, — проронил Спенсер и вышел.
Вернувшись в кабинет, он уселся за стол и взял папку Кейбла. Тут задребезжал интерком, и Спенсер щелкнул тумблером.
— Ну, что еще?
— Хэл, говорит оперативный. Уильямс только что вернулся. Все в порядке — он вытащил Пикассо без проблем. Только это заняло шесть недель.
— Шесть недель?! — завопил Спенсер, — Да за это время он мог написать это полотно сам!
— Возникли осложнения.
— А бывало такое, чтобы они не возникали?
— Хорошее полотно, Хэл. Не повреждено. За него можно сорвать изрядный куш.
— Ладно! Отнесите его в таможенный, пусть проведут формальности. Старое доброе правительство должно получить причитающееся. А как насчет остальных?
— Никерсон вот-вот отправится.
— А И-Джи?
— Поднял хай насчет локализации времени. Заявляет Дугу…
— Слушай, — возмущенно заорал Спенсер, — скажи ему от моего имени, что локализация времени — работа Дуга. Дуг ведает о ней больше, чем И-Джи узнает за всю свою жизнь. Как Дуг скажет, что пора делать скачок, так И-Джи пусть и отправляется вместе со своей нелепой шляпой и прочим!