Отдам босса в хорошие руки
Шрифт:
– Вижу, вам нечем заняться?
Интересно – так, чисто гипотетически, – если бы я раздевалась, он бы такую глупость спросил? Он бы вообще хоть что-то сказал или так и вынуждал меня проникнуться тем, как тихо работают лопасти кондиционера в его кабинете?
Но у меня, понятно дело, риторические вопросы. И я была в полной уверенности, что у генерального тоже, вдобавок ко всему еще и нелепый. Но по взгляду, который становится жестче, понимаю, что нет.
– В смысле? – прочистив пересохшее горло, уточняю ход его мыслей, которые от
И вот мне точно нельзя участвовать в шоу «Интуиция» или «Кто выиграет миллион» – только время потрачу и деньги на такси и прическу, потому что генеральный явно ожидал услышать что-то совершенно другое.
– Я имею в виду, – говорит он практически по слогам, будто давая себе время и на ходу сочиняя, – что после отъезда Павла Ивановича вы себе не находите места.
Нет, ну я действительно переживала, удачно ли долетели молодожены. Но – каюсь, и тут мне должно быть даже немного стыдно – я больше волновалась за Люсю, а не за шефа. Хотя теперь, с учетом этого нападения генерального, понимаю, что была не права: мало ценила свое руководство.
Ну простите, забыла, что может быть и такое. Когда толком и не поймешь, чего от тебя добиваются.
Павел Иванович хоть и требовал много, но всегда четко ставил задачи. И явно не был любителем немого кино, когда губы открываются, но слова все равно не имеют значения, или японских кроссвордов, где слов нет вообще – вместо них одни цифры, и черт поймет, куда нужно шагнуть.
Нет, все, вот выживу… вернее, вот выйду из этого кабинета и пойду на подлог: подтасую анкеты, заполню как минимум три, и в каждой напишу ручками разного цвета, что заместитель генерального – красавчик, душка и де бест оф де бест!
А генеральный смотрит так, будто подозревает, что я не только не состою в его местном фан-клубе, но и собираюсь активизировать деятельность, чтобы взрастить ему конкурента.
– Павел Иванович долетел хорошо, – говорю отстраненно, усыпляя его подозрения, – он уже сбрасывал фотографии.
– Давно сбрасывал? – вроде мы миролюбиво интересуется генеральный.
– Около часа назад, – говорю и, раз для него это важно, даже проверяю на своем телефоне. – Час и пятнадцать минут назад, если точнее.
– И много там фотографий?
Мне слышится нотка обиды, и я правду смягчаю:
– Не больше десятка.
Генеральный все еще выглядит настороженным, может, впервые так надолго расстался с приятелем, да и знает ведь, что перелет очень долгий и с пересадкой, так что я решаю его успокоить:
– Они хорошо устроились, и там действительно очень красиво. Все, как и обещали в рекламе. Так что так долго летели не зря.
И? По известному мне закону – что я получаю взамен?
Правильно! Кто-то сверху решает, что мои объяснения – это еще одно доброе дело, и я слышу очередное чудесное заявление генерального:
– Вот, значит, чем вы были заняты помимо того, что отвлекали коллектив от работы! Понятное дело, вашего
И вот смотрю я на лицо генерального, и единственная связная мысль у меня – про носки, о которых так пеклась Катерина. И про бикини от Марины Ивановны. Интересно, опять же чисто гипотетически, что из них подошло бы больше в качестве кляпа?
А еще – но это не так важно, как первое, – как он узнал, что я в обеденный перерыв, и исключительно когда нет срочной работы и шефа, вяжу папе в подарок шарф?
Глава № 6. Алла
Странный, конечно, разговор. Но хобби – не то, ради чего стоит ссориться с руководством.
К тому же теперь, когда нет Павла Ивановича, я буду освобождаться пораньше и вполне могу вязать дома. Но вот упрек в том, что с утра я шатаюсь без дела, зацепил очень сильно.
– Я сказал что-то не так? – тоном, передающим полную уверенность, что это в принципе невозможно, интересуется генеральный.
– Насчет хобби замечание принимаю, – соглашаюсь с претензией. – Могу обещать, что больше этого не повторится. Но хотела бы отметить, что отсутствие моего руководителя не заставило меня расслабиться. Утром была проведена планерка с сотрудниками, после чего…
– Планерка? – перебивает мой отчет руководство.
– Как и всегда, – терпеливо поясняю тому, кто, как я и подозревала, сам отстал от офисной жизни и теперь в этом подозревает других. – Как заведено – в понедельник.
Натыкаюсь на непередаваемый взгляд. Н-да, Павел Иванович, избаловали вы своего друга, избаловали.
Вздохнув, принимаюсь отчитываться, какие вопросы были подняты во время планерки, на какие показатели мы ориентируемся к концу недели, какие нюансы возникли в отделе закупок и чем грозился порадовать нас отдел продаж.
Меня, откровенно говоря, прогнозируемые цифры весьма впечатлили. А генеральный выглядит так, будто я вещаю ему о прогнозе погоды, когда он уже вышел из дома в дождь, без зонта. Упирается локтем в стол, подпирает подбородок, а потом принимается задумчиво потирать пальцем нижнюю губу. Отвлекает ужасно.
– У вас возникли уточняющие вопросы? – не выдержав, прерываюсь на полуслове.
– Только один, – кивает покладисто он. – С чего вы решили, что планерку, которую обычно проводит заместитель генерального директора, должен и, главное, может провести секретарь?
– Я не секретарь, – поправляю его, проглотив нотку обиды, – я – личный помощник.
– Разница только в названии, – отмахивается от моих доводов генеральный. – Но я по-прежнему не вижу причин, из-за которых вы решили взять на себя часть обязанностей Павла Ивановича. Важных обязанностей. Руководителя высшего уровня.
Внутри меня от спокойного голоса руководства взрываются фейерверки. Мысленно я тянусь к его галстуку, чтобы затянуть узел потуже, а в реальности натягиваю улыбку и отвечаю: