Отдам фея в хорошие руки или операция «Новый год»

Штерн Нелли

– Она пообещала и сдержит слово, – уверенно ответил Эрик.

Ольгард замолчал, старательно давя в себе желание прямо сейчас бежать в соседнюю квартиру, чтобы схватить в объятия любимую малышку и никогда не отпускать, защищая от несправедливости и жестокости мира этот нежный и хрупкий цветок, потому как не примет сейчас, не услышит, не поверит. И от этого было больно вдвойне.

А Эрик, с большим трудом расположившись на диване, также был очень далек от спокойствия, которое он всеми силами демонстрировал. Противоречивые чувства, обуявшие принца, изрядно беспокоили его. И ведь не хотел же говорить всего того, что в конечном итоге наговорил.

Но выскочка-маг, посмевший посягнуть на внимание Оленьки, как никогда точно описал то, что творилось в душе Его Высочества. Эрик настолько испугался зарождающихся чувств, что просто решил все обесценить. Ведь так жить гораздо проще: нет любви – нет боли. Вытравить робкие ростки и идти дальше, не заботясь, как и прежде, ни о ком. Тогда почему же так тянет внутри, и полное ощущение ужасной, невосполнимой потери жжет сильнее огня? Как теперь смотреть в ее удивительные глаза? Если, конечно, она вообще согласится на него посмотреть. Принц сам собственными руками сломал ее, растоптал. Взор потух и заледенел, в нем больше не было мягкого тепла, и внутренний свет погас.

Ольга Горцева

Мобильный надрывался в спальне уже в который раз, но у меня просто не было сил встать. Будто вынули стержень, удерживающий мою целостность, и как быть без него, пока не знала. Наверняка это Аленка, и с подруги станется примчаться ко мне лично, если я не отвечу. Неимоверным усилием поднялась и прошаркала к кровати.

– Горцева, слава богу! – облегченно выдохнула девушка. – Где тебя носило? Я уже волноваться начала. Мы вас ждем. Гусь в духовке, Олька с Макариком успели разгромить гостиную, все убрать и заново разгромить. Слышишь? Оль? – испуганно пробормотала Алена. – Ты чего молчишь? Случилось что-то?

– Да, – безжизненно ответила я. – Мы не приедем.

– Как так? Почему? Дети, тихо! Подожди минутку, Горцева, – в трубке раздался шорох шагов. – Так, а теперь четко и по существу.

– Мне в очередной раз указали на мое место, и теперь я зализываю сердечные раны, вот только думаю, что теперь собрать все по кусочкам не выйдет, – слезы снова потекли по щекам.

– Так, Ольга, ты сейчас одеваешься и не абы как, а в красивое платье, делаешь макияж и сразу к нам. Мальчиков и детей отправим гулять, а сами посидим девочками. Не реви, – сама уже шмыгала носом Трофимова.

– Не реву, – всхлипывая, отвечала ей.

– Я все слышу, – старалась сдерживаться подружка. – Через полчаса контрольный, чтобы была уже в такси, не то, ты меня знаешь – приеду сама, еще и тяжелую артиллерию в виде Сони Марковны захвачу, – и положила трубку.

Глава 12

Когда Алене что-то нужно, она прет, как танк, и нет такой силы, которая способна ее остановить. Даже улыбнулась вымученно. А что я, собственно, теряю? «Платье», – сказала подруга. Должно быть платье, значит, будет ей платье! Насыщенный, глубокий синий цвет, прямое, чуть выше колен, без рукавов с довольно глубоким вырезом на груди, на шею кулон. Макияжем, конечно, не замаскируешь потухший взгляд, но кое-что мне вполне по силам. И вот уже бледность превратилась пусть в не совсем естественный, но румянец. Кожа вокруг глаз утратила красноту. Лучше уже вряд ли получится. Приложение сообщило, что машина подъехала, можно спускаться. Надеюсь, удастся сбежать по-тихому, второго круга объяснений я уже не выдержу.

Осторожно прикрыла входную дверь и сбежала вниз. Только оказавшись в машине, почувствовала

себя в безопасности. Водитель мягко тронулся и выехал из двора. Не успела снова с головой погрузиться в пучину безрадостных мыслей, как раздался звонок мобильного.

– Горцева! – голос подруги дышал оптимизмом. – Рассказывай, где ты?

– Уже еду, как ты и хотела, – ровно ответила ей.

– Прекрасно, – Аленка явно улыбалась. – Соня Марковна уже выгнала Петра Александровича прогревать машину. Паше тоже досталось, он успел выпить со мной бокал вина и теперь не может сесть за руль. А ведь «девочку срочно надо забирать», – Трофимова весьма достоверно изобразила интонацию своей свекрови. – «Это Оленька?» – в трубке послышался ее низкий грудной голос.

– Да, – ответила Алена. – Она уже едет. «Вот и славно. Петя!» – звонко крикнула Соня Марковна.

– В общем, мы все тебя ждем, – задорно хихикнула подруга и отключилась.

Волна тепла окатила мою душу, согревая, заставляя замерзшее сердце немного оттаять. По приезде семья Трофимовых по предварительному сговору взяла меня в оборот. Началось все с потрясающего гуся с яблоками и пирожков от мамы Сони, как ее называла Аленка. Когда от стола нас всех можно было только откатывать, маленькая Оленька не выдержала и звонким голосом спросила:

– Тетя Оля! А почему Эрик не приехал? – ничего не поменялось, мне по-прежнему больно.

– Дорогая, – мягко обратилась к ней бабушка, – его каникулы внезапно закончились, и он вернулся домой, – если бы домой, этот вопрос без моей помощи не решится. – А давайте-ка вы с дедушкой и папой пойдете на улицу лепить снеговика.

– Да-да! – запрыгали вокруг маленькие трофимчики, мужчины молчаливо поддержали и весьма оперативно вывели малышню во двор.

– А теперь рассказывай, – безапелляционно заявила Соня Марковна.

Отказать этой женщине было просто невозможно. Слова, одно цепляясь за другое, сами собой складывались в предложения. Дамы слушали, затаив дыхание, не решаясь прервать мое весьма урезанное повествование. Ну не могла же я им в самом деле поведать про другой мир и наследного принца Дома серебряных фей, и мага из Совета десяти. Поэтому сократила историю, выдав Эрика за ловеласа, для которого стала лишь очередной, ничего не значащей галочкой в череде побед.

– Сказка обернулась банальщиной, – тяжело вздохнула я.

– Так, девочка моя, отставить хандру. Значит, не твой это принц, – выдала Аленина свекровь. Ох, как говорится, не в бровь, а в глаз. – Ты же умница, красавица, и все у тебя еще обязательно будет. К вечеру баньку затопим, веничком тебя лично попарю, вся грусть-печаль мигом пройдет.

Вряд ли, конечно, но я очень надеюсь, что мне станет хотя бы немножко легче.

В это время в квартире Веры Павловны

– Хватит предаваться рефлексии, – резко поднимаясь со стула, решительно произнес Ольгард. – Я иду к ней. Нужно удостовериться, что все в порядке.

– Думаешь руки на себя наложила от большой любви? – цинично и зло выдал Эрик и внутри скривился от собственной жестокости.

Судя по всему, Риммэйн хотел ответить, но сдержался. Ни к чему попусту сотрясать воздух, Его Высочество так ничего и не понял, а, может, наоборот, понял слишком многое. Маг в несколько шагов пересек лестничную клетку и осторожно постучал в заветную дверь. Никто не ответил. Стук повторился и стал сильнее.

– Оля! – громко крикнул мужчина. – Это я, Олег. Открой, пожалуйста, – и снова тишина.