Отдам сердце только королеве!
Шрифт:
То, что судьба уготовила нашему герою славу незаурядной личности, можно было заметить уже тогда.
Когда Петя учился в четвёртом классе, районный отдел образования устроил конкурс детского рисунка среди учащихся начальных классов. Вероника Анатольевна взялась за него с превеликим энтузиазмом и ежедневно контролировала сына, заставив его шесть раз переделать свою работу. Она специально купила листы ватмана и акварельные краски.
Техника работы с последними в начальных классах преподавалась неважно, в чём она скоро убедилась по мазне сына. Тогда заботливая мама не поленилась съездить в Республиканскую
В результате столь напряжённого труда на свет родился подлинный шедевр. На целом ватманском листе был изображён, естественно, рыцарский замок, стоящий на холме. Его окружала крепостная стена, а в небо устремились башни и шпили с развевающимися знамёнами. По спущенному через ров мосту двигалась процессия рыцарей на конях со знамёнами и пышными перьями на шлемах.
В левом нижнем углу полотна, как положено, стояла подпись художника: «Петя Лопух, 1964 год».
Руководство, прежде чем отправить работы учеников в Отдел образования, решило провести отбор лучших внутри школы. Рисунки вывесили в одном из классов, освободив для этого его от парт.
Петина картина сразу привлекала внимание своими размерами и яркостью красок. Почти все рисунки были меньше в несколько раз. Многие были выполнены карандашами либо одним простым карандашом. Поэтому, когда специально созданная комиссия в составе учителей младших классов, старшей пионервожатой, учителя рисования и завуча по воспитательной работе вошла в класс, у всех непроизвольно вырвалось: «О-о-о!»
– Неужели это нарисовал ученик четвёртого класса? – дивилась комиссия.
– Да, – развеяла сомнения учительница Петиного класса. – Петя Лопух всегда рисует рыцарей и замки.
Так о нашем герое узнал весь педагогический коллектив школы. На Петю стали смотреть как на подающего большие надежды юного художника.
Однако конечный результат районного конкурса разочаровал. Высокая комиссия нашла в работе дарования из двадцать седьмой школы политические недочёты: «В Советском Союзе нет таких замков и рыцарей». Руководству школы было высказано замечание: «Недостаточно проводится работа по воспитанию социалистического реализма и местных национальных особенностей».
А первое место досталось также учащейся четвёртого класса тридцать девятой школы Динаре Мухаметкуловой, которая изобразила юных пионерок на фоне башкирской юрты.
Больше всех расстроилась Вероника Анатольевна. Напряжённый труд и долгие переживания пошли коту под хвост.
Глава VI
Первые шаги юного ловеласа
В пятом классе наш герой наконец дождался своей Прекрасной Дамы.
Как-то классная руководительница завела в класс новую ученицу. И тут произошло светопреставление. Юный Ромео словно увидел мечту тогдашних пацанов Анастасию Вертинскую, снявшуюся в двух культовых фильмах: «Человек-амфибия» и «Алые паруса».
Глядя на новенькую, даже у хулиганов пропадало желание сделать что-то предосудительное. В классе воцарилась тишина.
Что до Пети, то с этого момента его спокойной жизни пришёл конец. Если герой рассказа Николая Носова Витя Малеев в школе и дома мечтал получить пятёрку по математике, то идеей фикс юного влюблённого стало
– Что это за девочка в вашем классе появилась? – спросила однажды Вероника Анатольевна. – Она прямо как солнышко всё вокруг освещает.
Сын густо покраснел.
– Как электрическая лампочка? Это Галька! – неожиданно резко ответил он, убоявшись, как бы мама не догадалась о его чувствах.
Новенькая оказалась круглой отличницей. Но посадили её не за первую парту, как, по обыкновению, самых успевающих учеников, а за предпоследнюю, на единственное свободное место.
За спиной у Гали оказались третьегодник по прозвищу Сом и его сосед Маленький Радик (наличествовал и Большой Радик, он сидел за первой партой). Сом был здоровенный детина, на целую голову выше одноклассников и на две головы – Маленького Радика, носившего говорящее прозвище Шакал Табаки. Он был главным пугалом всего класса, а с учителями его связывали особо доверительные отношения. Третьегодник мог в любой момент попроситься выйти из класса, чтобы вернуться пропахшим табаком.
Естественно, Сом, не будь дураком, не упустил неожиданного соседства с новенькой. И при каждом удобном случае выказывал неподдельный интерес, правда, по-своему, в примитивно-грубоватой форме.
А наш юный Ромео сидел за третьей партой, и, поскольку о красавице Гале он думал каждую секунду, его голова то и дело поворачивалась назад. Так что из сорока пяти минут, что длился урок, сорок он сидел затылком к учителям. Последние не оставались в долгу и лепили двойки как пирожки. – Ваш Петя совсем от рук отбился, – жаловалась классная Веронике Анатольевне. – Вместо того чтобы слушать урок, глазеет на оболтуса на последней парте. А из-за него, представьте, у одной учительницы инфаркт случился!
Но мама пылко влюблённого только руками разводила.
Мысли же сына были заняты исключительно Галей и тем, что бы такое сделать, чтобы с ней подружиться. В голову пришло только одно. Как-то Петя пришёл в класс раньше всех и сунул в парту красавице свою любимую книгу «Квентин Дорвард» Вальтера Скотта. Перед тем он пытался её подписать, но, нацарапав «Дорогой Гале», ощутил такую дрожь во всём теле, что больше ничего не придумал. А подписать и вовсе не решился.
Галя была немало озадачена неожиданным подарком и несколько дней пыталась определить дарителя. На Сома это было совсем непохоже. Она внимательно осмотрела всех мальчиков класса, делая про себя вывод: «Этот? Вряд ли». Но когда её взгляд остановился на человеке, рисующем рыцарей и замки, она призадумалась.
Однако наш герой сделал всё, чтобы избранная им Прекрасная Дама поскорее о нём забыла. Когда их взгляды соприкасались, Петя отворачивался как ошпаренный. И за всё время совместной учёбы ни разу не обмолвился с ней.
А соперник времени зря не терял. И однажды на уроке, в порыве ухаживаний, перешёл все границы дозволенного. Дёрнул прилежную ученицу не за одну косу, а сразу за обе.
Сердце Пети, наблюдавшего эту сцену, учащённо забилось. Желание наказать негодяя вступило в противоречие с могучим инстинктом самосохранения. И тогда благородного героя осенила мысль воспользоваться учебником Кольки Мотыги, сидевшего за соседней партой, в качестве боевого снаряда. Расчёт был прост: пусть Сом подумает, что Мотыга рехнулся.