Отдам сердце только королеве!
Шрифт:
Улучив удобный момент, когда весь класс, включая Сома, склонился над тетрадками, юный мститель прицельно направил Мотыгин учебник, угодив точно в цель.
– Вон из класса! – тут же отреагировал учитель.
Ничего не оставалось, как подчиниться. Но каков же был ужас Пети, когда следом за ним в коридор вывалилась жертва его атаки. Рядом с ним Сом казался настоящим Голиафом. Схватив здоровенной ручищей за горло рыцаря без страха и упрёка, главный классный монстр пробасил:
– Ты чего учебниками кидаешься? Ну-ка, пойдём в туалет, поговорим!
– Я не кидал учебник, – пропищал отважный
– А кто кинул?
– Я не знаю.
– А зачем ты вышел?
– Меня учитель выгнал.
– Выгнал? – Сом внимательно посмотрел на свою потенциальную жертву, прищурив глаза. – Ну ладно.
Громила вернулся в класс и на перемене провёл целое расследование. Но виновника так и не нашёл, несмотря на активную помощь Шакала Табаки.
Тот, потрясая учебником родной речи в качестве вещественной улики, подскакивал к каждому и орал в самое ухо: «Говори, гад! Твой?»
Когда очередь дошла до Кольки Мотыги, тот сделал круглые глаза и сказал, что сегодня вообще пришёл без учебника, потому что забыл его дома.
После уроков гроза класса собирался продолжить дознание, но ситуацию смягчила учительница географии, двумя фразами взорвавшая класс: «В некоторых водоёмах Башкирии обитает хищная рыба сом. Он опасен для маленьких детей».
Когда все разошлись, случайно проходя мимо открытой двери в класс, наш герой стал свидетелем завершения эпопеи со злополучным учебником. Колька Мотыга, крадучись, словно вор, схватил валявшуюся на полу «Родную речь» и торопливо засунул в свой ранец.
Больше наш рыцарь на такие поступки не отваживался, а приставания лютого врага к любимой девочке пришлось заглатывать наподобие горькой пилюли. Галя проучилась до конца учебного года и перевелась в другую школу.
Красноречивые взгляды её одноклассника и загадочный подарок не остались незамеченными. И, несмотря на то что юный воздыхатель так и не осмелился сказать ей хоть одно слово, Галя в последний день учёбы в школе № 27 сама подошла к нему, внимательно заглянула в глаза и сказала:
– До свидания, Петя! Счастливо тебе!
Глава VII
О том, как Лопух сел в лужу
В шестом классе сердце юного ловеласа отдыхало. Чего нельзя было сказать о глазах. Детские тела одноклассниц начинали приобретать женские формы, и не заметить это было сложно. Среди девочек выделялась Клара, обогнавшая сверстниц как по росту, так и по степени развитости женских прелестей.
Провидение подчас создаёт в людях совершенно невообразимые сочетания. Клара являла тому яркий пример: примерная девочка, круглая отличница, активистка, дисциплинированная, ответственная, аккуратистка, чистюля… И вот такую образцово-показательную школьницу Небеса наградили совершенно невероятной, роскошной грудью, в несколько раз превосходящей размерами таковую у ровесниц. Неудивительно, что Клара стала предметом притяжения школьников мужского пола. Однако её строгое поведение не давало никаких поводов для вольностей.
Однажды на физкультуре акселератка приняла такую позу, что толстяк по кличке Муха раскраснелся, словно обгорел на солнце, и, повернувшись к ребятам, выдохнул: «Вот это ляжки!»
Неудивительно, что Клара стала являться
Зимой во дворе школы соорудили большую горку, ставшую местом настоящего паломничества детворы. Как и подобает истинному рыцарю, Петя решил не отставать от товарищей и встал в длинную очередь желающих прокатиться. Двигалась она очень быстро, не то что в магазине за московской колбасой.
И надо же было такому случиться, что перед ним оказались три лихача, которые эффектно скатились, стоя на ногах, под одобряющие вопли публики. Лопуху и в голову не могло прийти такое ухарство. Но что ему было делать сейчас: скатиться на заднице, показав себя всей школе слабаком? Или отказаться от затеи? А сзади подталкивали:
– Ну, что застрял! С парашютом, что ли, прыгаешь!
Деваться было некуда. Что-что, но показать себя трусом рыцарю никак не позволительно. И вот он ступил на наклонный, скользкий спуск, широко расставил ноги, согнулся и напрягся что было сил. В ушах засвистело, секунда – и спуск преодолён! «Удалось! Не осрамился!» Дальше катиться по горизонтальной ледяной дорожке было значительно проще. Бравый супермен выпрямился, расправил плечи, гордо поднял голову и тут увидел разрумянившуюся на морозе Клару. Никак не ожидавшая от Лопуха такой доблести, она удивлённо смотрела на него, стоя в конце ледяной дорожки.
Пережитый страх и лавина адреналина так распёрли нашего ловеласа, что выбили привычные сомнения, как пробку из бутылки шампанского. Все его потаённые желания, словно освободившись от оков, разом выплеснулись наружу. Он с ходу схватил девицу за талию и крепко прижал к себе, ощутив даже через два зимних пальто пару будто накачанных волейбольных камер.
Длилось умопомрачение меньше мгновения. «Что я делаю?!» – мелькнула мысль и, устыдившись своего поступка, Лопух разжал объятия и бросился бежать прочь. Клара же ещё какое-то время стояла неподвижно, словно заворожённая.
Некоторое время она стала как-то по-другому смотреть на непутёвого одноклассника, но, поскольку своей страсти тот больше ничем не подтвердил, благополучно всё забыла.
А рыцарь Прекрасного Образа помнил всё. Однажды весной на уроке физкультуры, совершая по заданию учителя бег вокруг зала, он так засмотрелся на достоинства Клары, что со всего ходу налетел на Вовку по прозвищу Сова, который остановился, чтобы завязать шнурок на кедах. От удара Сова отлетел и врезался головой в штангу гандбольных ворот.
– Лоп-п-пух, уб-бью! – простонал Вовка, обхватив голову руками. – Ну всё, сег-годня после ур-роков набью тебе мор-р-рду.
Он начинал заикаться, когда волновался или гневался, чем особенно прославился на уроке геометрии, выступая у доски. И без того сложное в произношении слово «параллелограмм» Сова от волнения ещё больше усложнил: «пам-параллелограмм». Когда учительница вызвала его к доске, Вовка побледнел и был явно не в своей тарелке, хотя урок выучил. И всё из-за проклятого слова, которое (он печёнкой чувствовал) выговорить не сможет.