Отдам жену с доплатой, или Драконий антистресс идет в лес!
Шрифт:
– А как же магический след? Они ведь все поймут, если что…
– А ты не далеко портал построишь. В лес. Вдали от реки, где они не будут искать. Ну а дальше уже ножками, ножками пойдешь до деревеньки под названием… Та-а-а-ак… – он завис на картой. – Веселые Хрюпики!
– Почему именно туда?
– А там тетка твоя живет. Четвероюродная.
Нахмурилась. Если честно, то никакой тетки я в Веселых Хрюпиках не помнила, но хомяк-хранитель рода настаивал, что она была и будет просто счастлива повидаться, поэтому мне ничего не оставалось,
ГЛАВА 4
– Кариночка! – Хайясуфь прослезилась. – Ну какая же ты у меня красавица! Вся в мать! Ох, видела бы она тебя, с ума бы сошла от радости, что красотку такую родила! Да как выгодно мы тебя пристроили! Не просто барыней будешь, императрицей!
– Шальной, ага… – вспомнилось, как одна из подружек себя таковой возомнила, напившись отцовской наливки.
Как-то расхотелось быть таковой, да…
И все же, как бы я мысленно не оттягивала этот момент, он все равно наступил. День икс. Меня нарядили в платье красивое, белоснежное с розочками. И дикими орхидеями – желание самого короля Амрана третьего! Волосы мне заплели в тысячи мелких косичек – традиция. Ну и на руки одели звенящие золотые браслеты. На ноги – мягкие сапожки, на которых настояла я. Сколько слез и нервов мне это стоило! А ведь в туфлях по лесу бежать – ужас. Я как никто понимала важность удобной обуви в этот день.
– Карина, кажется, пора… – сказала Хайясуфь, поправляя края фаты и смахивая очередную крупную мутноватую слезу.
– Угу.
Я направилась к выходу. Рядом со мной призраком, невидимым для посторонних глаз, витал мой друг хомяк, которому я уже за это время успела дать имя – Арри.
Итак, мы спустились по лесенке вниз, туда, где уже меня ожидал паланкин. Жених ехал отдельно и как раз должен был встречать процессию со мной на другой стороне моста, на который и были обращены все мои надежды на побег.
Отец, улыбнувшись тепло и неожиданно грустно, подал мне руку у паланкина. Кивнула сдержанно и нервно.
– Спасибо, папа.
Залезла внутрь. После была очередь Хайясуфь, которая уселась напротив меня в качестве компаньонки. Дверь хлопнула и закрылась. Судя по покачиванию, мы тронулись вперед.
– Милая, ну улыбнись уже! – попросила нянюшка, глядя на то, как я бессовестно комкаю край отпаренной до хруста фаты.
Улыбнулась. Натянуто и фальшиво. Но на сердце у нянюшки полегчало.
– Ну, вот! Уже лучше! Уже хорошо! Сразу вид такой свеженький стал!
– Ага.
Глянула в окошко. Город заканчивался. Впереди виднелся лес. Вскоре показался и мост, и я, готова поклясться, что увидела на той стороне и уже разряженные свадебные экипажи жениха. Мне показалось, что я увидела и вылезающего из одного из них Дориана, который явно собрался встречать меня лично. Усмехнулась. Нет уж. Лечи свои нервишки в одиночестве! Хотя, нет, о чем это я. Вместе с первой женой, разумеется!
Паланкин
– А-а-а… – выдала я, схватившись за живот. – Зачем я ела тот селедочный паштет?
Нянюшка нахмурилась. Закрались в ее большую добрую душу нехорошие подозрения. А мне было ни капельки не стыдно. Не ее замуж за невростеника отдавали!
– Паштет?
– Ага! И еще огурчики, по-моему, не очень хорошо зашли…
– Огурчики? Милая, что с тобой? – обеспокоенно спросила она.
– Огурчики… О-о-о! Не могу-у-у… Ой, все.. Сейчас стошнит… Ой, еще и молочком запила…
– Карина! – Хайясуфь схватилась за сердце. – Ты с ума сошла?! Кто тебя надоумил на ту гадость!
– Ой! Остановите, или, кажется, сейчас испорчу платье! – я надула щеки и замолотила руками по двери паланкина.
– Стойте! Стойте, окаянные! – закричала нянюшка, явно опасаясь за то, что мой великолепный свадебный образ будет безнадежно испорчен, а ее труды канут в Лету.
Дверь паланкина открылась. Мне помогли спуститься.
– Дайте емкость! – крикнула няня.
Экипажи из слуг, охрана, все всполошились, но я выпучила глаза и застонала, что моя честь будет запятнана, а свадьба безнадежно испорчена, если хоть кто-то увидит меня в подобном виде.
Намек был понят, охрана повернулась спиной, а я, отвергнув предложенную гвардейскую шляпу в качестве требуемой емкости, довольно перегнулась через парапет. Внизу бурлила шустрая и глубокая река Быстрянка.
Раз-два… Стала отчитывать я себе, чуть наклонившись, а потом еще побольше… Кажется, на три, я повернула голову и заметила несущегося ко мне со всех ног Дориана, на ладони которого разгоралась пожаром какая-то магия, вытягивающаяся в длинный огненный жгут.
– Пора! – выдохнула я и, качнувшись, с криком полетела вниз.
– Карина-а-а-а! – заорала нянюшка, оставляя в руках клок фаты, за который она безнадежно пыталась меня вытащить.
Где-то возле мягкого сапожка просвистел огненный жгут жениха…
– Промазал, – прошептала машинально я, а после с громкими брызгами упала в воду.
Дориан
В этот день все пошло не так. Впрочем, как и вчера, как и во все дни, что предшествовали этому. Я продолжал пить настои Ивериуса, надеясь теперь на совсем иное исцеление. Исцеление, которое так отчаянно не желало им становиться.
– Ваша супруга, Айванка, вчера отказалась от ужина, – сказал лекарь, забирая пустые пиалки с моего стола из-под лекарств. – Говорят, у нее мигрени.
– Плевать, – поморщился я. – Айванка решила устроить очередное шоу, но на этот раз у нее слишком мало зрителей.
– Ее мать… Церемониймейстер Алви и Шон.
– Шон, – усмехнулся, вспоминая любовничка благоверной, который каждую неделю караулил меня с саблей у моих покоев, но все никак не решался использовать ее по назначению.
– Все они взволнованы.