Отдана чудовищу
Шрифт:
— Не всегда стоит слушать отца.
— То есть, ты не поэтому так часто… занимаешься со мной этим?
— Сексом? — улыбаясь, переспросил он. До каких пор я буду краснеть до кончиков ушей от одного только слова?
— Да.
— Занимаюсь, потому что хочу. Но ребенок сейчас совсем некстати, — я возмущённо открыла рот. Так это неприятно кольнуло, что он не хочет, хотя наша позиция совпала.
— Почему? Ты не хочешь вообще или со мной?
— Хочу только с тобой. Просто… Я не могу сказать. Грядут перемены. И детям нет
— Что? Какие перемены?
— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — он шутливо нажал на нос пальцем. Глеб только старался выглядеть непринуждённым и весёлым. Его глаза оставались безучастны.
— Я хотела признаться. Я принимаю противозачаточные.
— Отличное решение, Фиалка, — нет радости от того, что мы заодно. Я вдруг представила, что по парку бегает такой же мальчуган, так похожий на Глеба. Взгляд мужа тоже остановился на том малыше, который перебрался на руки к папе. Отец, целовал его в шею, а тот заливался смехом
— Посмотри. Люди такие счастливые. Гуляют семьями, над головой мирное небо. Надолго ли?
— Почему должно быть по-другому? Вроде в стране все спокойно.
— Это сейчас. А в любой момент может грянуть война, — за нашей спиной сверкнула молния и прокатился раскат грома. Откуда ни возьмись набежала туча и упали первые капли дождя.
— Побежали! — я потащила Глеба к машине.
Мы, как дети, бежали под проливным дождем. Я запнулась, чуть не упала, а Глеб поймал меня. Рассмеялась. По нам стекали теплые капли дождя, мы замерли в объятьях друг друга, чувствуя как наэлектризовывается воздух между нами.
— Ты вся мокрая, — хрипло прошептал Глеб, сжимая руки на моей талии, притягивая ближе. Мое белое платье промокло насквозь, сквозь прозрачную ткань видны затвердевшие соски. Он такой горячий, пылкий. И так смотрит на меня, словно я центр его вселенной. Сердце то заходится в башенном ритме, то замирает. И слова сами срываются с губ.
— Я так тебя люблю, — успеваю прошептать ему в губы, прежде чем он впивается в мои губы своими. Страсть, неудержимая и неуправляемая, как и разбушевавшаяся стихия, накрывает нас с головой.
Когда он стал всем для меня? Я не могу дышать без него, каждую минуту в голове мысли только о нем. И это запредельное счастье когда он с таким же безумием смотрит на меня.
Природа окончательно сошла с ума как и мы. Сильный ветер гнал капли дождя, кроны деревьев скрипели над нашими головами, царапали крышу машины. А мы как голодные не могли оторваться друг от друга. Глеб толкнул меня на заднее сиденье и тут же усадил к себе на колени. Провел языком по мокрой шее, задирая платье.
— Глеб, — глаза закатывались от удовольствия, а мысли превратились в кисель. — Мы на парковке, — попыталась вразумить своего пылкого мужчину.
— Никого нет. Все от дождя спрятались. Я хочу тебя, Олеся. Прямо сейчас, — он сжал ягодицы, придавил к своему стояку, давая почувствовать его нестерпимое
Я сама стащила с него футболку и покрывала поцелуями горячую кожу с запахом дождя. Нетерпеливо расстегивала дрожащими руками ремень, пока он ловил губами торчащий сосок. Он освободил член и тут же нетерпеливо ворвался в меня, одновременно со вспышкой молнии за окном.
— И я тебя люблю. Так сильно люблю, — толкался в меня сильнее, словно наказывая. — Не могу без тебя, Олеся. Каждую минуту хочу трахать тебя. Умираю просто.
Я так много хочу ему сказать, но эмоции захлестнули меня, лишили голоса и разума. И все что я могла сделать это впиться в его губы и мычать от каждого резкого толчка.
Боже! Он любит! Любит!
Мы взлетали так высоко и падали целую вечность в порочную пропасть. Я обессиленно положила голову ему на плечо и счастливо улыбнулась. Но что-то внутри тревожило.
Когда познаешь счастье, так боишься все потерять. А если однажды это случится с нами. Как жить? Ведь нет ничего вечного. А вокруг него постоянно вьются красивые уверенные в себе девушки. Что будет со мной? Это боязнь, что он легко найдет себе другую, и точно так же будет счастлив с ней, вонзала в сердце острый нож. Смогу я уйти красиво или упаду в его ноги, буду умолять остаться?
С ужасом подумала что скорее второе. Он необходим мне как воздух.
— Ты какая-то рассеянная. Что случилось? — спросил Богдан, отрываясь от экрана компьютера.
— Скажи, ты любил свою девушку? Как ты пережил расставание?
— А что случилось? С Глебом проблемы?
— Да нет. Все хорошо. Даже слишком. И я так боюсь его потерять. Так что? Как ты справляешься? Есть жизнь после разлуки?
— А я не справляюсь, Олеся. Она не просто моей любимой была. Она моя истинная.
— Так что случилось? — Богдан отвернулся. Я видела как он выстраивает стену, не пускает никого. — Прости. Я не должна лезть в твою жизнь.
— Всё нормально. Просто, я не готов говорить об этом, — он улыбнулся и посмотрел на телефон. — У меня есть отличный способ поднять твое настроение.
— Какой?
— Увидишь, — ушел, прихватив телефон. Через несколько минут вернулся, загадочно улыбаясь. К тебе посетитель.
— Кто?
— Заходи.
В кабинет вошёл мой отец.
— О Господи! Пап! — я подлетела к нему и повисла у него на шее.
— Не буду вам мешать, — сказал Глеб и затворил дверь.
— Ну что ты, Фиалка, — папа гладил меня по голове, пока я обливалась слезами на его плече.
— Пойдем, — потащила его на диван. — Кофе? Чай?
— Ничего не нужно, малыш, — он сжал мою руку. И осмотрел меня с головы до ног. — Новый имидж? Тебе идёт. А как же очки?