Отдел примирившихся врагов
Шрифт:
— Да, примерно так я и размышлял, — подтвердил Оскар потеплевшим тоном. — Но затем он переключился на оборотней, и эта теория потеряла смысл.
Рик совершенно не понимал, почему преступления какого-то отдельного вампира или оборотня должны были так сильно, по их мнению, повлиять на мировую обстановку и возобновить войну между целыми видами. Единственное, что приходило ему на ум, так это то, что в верхушке все переругались бы. Тыкали бы друг в друга, мол: «душегуб из вашего племени, а не нашего». Но слишком уж нелепой выглядела эта мысля, поэтому
— А я думаю, что Воспитатель — просто мерзкий извращенец, что стремится получить какое-то больное удовольствие, вот и уродует тела, — голос Офиры звенел от ярости. — Как вспомню ребёнка из Пледокса, меня аж всю трясёт! Когда поймаем подонка, я его собственными руками придушу.
— Нет, он слишком педантичен, чтобы быть обыкновенным извращенцем, — с мягкой улыбкой оспорил её слова Аллен. — Он профессионально вырезает органы. Ни одного лишнего движения. И в артерию иглой попадает с первого раза, при необходимости.
— Для него это как будто работа, — поддакнул Оскар, в задумчивости смотря перед собой в пустоту.
— Да, именно. Никаких признаков ярких эмоций, возбуждения. Убийство совершается не ради убийства, как бывает у серийников с патологиями психического развития. Тут совсем другой подход — практичный, холодный.
— А записки — лёгкая забава от скуки, чтобы хоть как-то разбавить рутину.
— Это что же за работа такая… — пробормотала Офира, поёжившись.
— Такая работа у киллера, — ответил капитан, внезапно возникнув у них за спинами. Рик чуть не выругался от неожиданности. Нельзя же так подкрадываться к оборотням, рано или поздно это точно чем-то плохим для него закончится. — Киллеры убивают не по личным мотивам, а за денежное вознаграждение.
— Но можно убить, выстрелив в голову или задушив, не знаю, — она обхватила смуглыми пальцами белую кружку, — зачем потом издеваться над телом жертвы?
— В этом-то и состоит главная загвоздка нашего дела, — ответил капитан и взглянул на наручные часы. После чего быстрым шагом обогнул столы, и уже в дверном проёме остановился, чтобы бросить через плечо строгим тоном выпускникам журфака: — Я не даю разрешение на разглашение этой информации.
— Он — дьявол, — выдохнул Кинзи, расплываясь лужицей на стуле. Резко подпрыгнул и взмахнул руками. — Чёрт. Нет! Ну серьёзно!.. Он же это специально, да? Подразнил конфеткой, поводил ею у нас под носом и убрал обратно в карман! Чего улыбаешься?..
— Радостно мне оттого, что, наконец, и ты познал эту боль. Не всё коту масленица. А то привык всё нахрапам брать: врываться без приглашения и воровать информацию, как какой-нибудь папарацци. — Мина поймала на себе взгляд Рика, улыбнулась ему уголками губ и указала глазами на входную дверь.
— На одних принципах журналистской этики далеко не уедешь. Ты тому наглядный пример, Минчик.
— Наглядный пример собирается выйти в магазин. Тебе что-нибудь взять?
— Не-а. Тут хорошо кормят и поят.
Выждав несколько минут, Рик последовал за ней. Как-то не
— Ну привет, красавица, — уперевшись рукой в стену, он навис над ней.
— Привет-привет, — она шустро выскользнула, не дав себя подпереть второй рукой, присела на лавочку и призывно похлопала ладонью рядом с собой. — Падай. У меня есть к тебе пару вопросов.
— По расследованию? Боюсь, я тебе в этом не помощник. Меня не посвящают в детали, а у самого кумекалка неважно работает. Особенно в последнее время.
— Так значит мне не показалось: у тебя и правда что-то случилось?
— Извини, но я не хочу об этом говорить.
— Хорошо, не вопрос, — отозвалась Мина с понимающей улыбкой, ухватилась за пару крайних пальцев на его руке и потянула на себя, вынуждая усесться рядом. — Видишь ли, мои вопросы не совсем работы касаются. Вернее, они не о расследовании.
— Давай ближе к телу, — усмехнулся он.
— Как много ты знаешь об Эрвине Гросе?
— Да всё то же, что и остальные, — чуть растерялся Рик, элементарно не ожидая от неё расспросов о настолько неприметной личности. И ладно, если бы ещё капитаном интересовалась — он всё-таки главный в отделе. Грос-то на фига ей сдался? Старший детектив никак не может повлиять на разрешение освещать ту или иную собранную ими информацию.
— Расскажи всё, что о нём знаешь.
— Ну, ему вроде под сотню лет. Хотя выглядит моложе… Ведьмак. Физиологическая способность, со слов Вэл, заключается в том, что он может растягивать руки. Думаю, остальные конечности у него не менее гибкие.
— Прям все конечности? — уточнила она, быстро записывая в блокнот каждое слово. Поднял на него свои светло-серые глаза и, кажется, смутилась. — Да господи, боже мой! Опусти бровь, пошляк. Что за бес в тебя сегодня вселился? Ведёшь себя, как озабоченный подросток.
— Да, думаю — все — конечности, — произнёс он с особой интонацией, сделав акцент на нужном слове. И захохотал под её недовольным взглядом. — А вообще, я так-то ещё подросток. Мне в следующем месяце только тридцать девять стукнет. Мы с тобой почти что ровесники. Оба через годик станет совершеннолетними.
— Твоя сестра вполне соответствует званию подростка. А вот ты обычно ведёшь себя старше своего возраста.
— Приму за комплимент.
— К слову о Вэл. Что происходит между ней и Гросом?
— Логичнее было бы спросить, что приходит между ней и Марселем… Почему тебя так интересует старший детектив? Что, понравился? Запала на чёрноглазку? Ну да, тогда и твой особый интерес с его конечностям понять можно.
— Ой, иди в задницу, с тобой сегодня невозможно общаться, — не выдержала Мина и вскочила с лавки.