Отдел странных явлений Часть 2 : Тайны Черной Земли
Шрифт:
Она вышла на улицу. Да маскировка не оказалась напрасной. Вряд ли бы военачальник и его собеседник стали бы говорить об истреблении чужестранцев, увидь они блондинку за соседним столом. А если бы и осмелились, то не исключено, что Маша бы попала под раздачу и сейчас бы не стояла на улице, раздумывая, чем дальше заняться, а довольствовалась бы компанией двух подозрительных мужчин, видевших в каждом хетте врага кеметского народа.
Мимо нее два парня в пыльных одеждах проволокли за упряжку упирающегося рыжего осла. Ребята грязно ругались и тащили животное изо всех сил. Один даже подпинывал осла сзади и кричал, чтобы
Животное показалось Маше до боли знакомым. Не тот ли это осел, на котором приехала Ира к дворцовой стене? Скорее всего тот, если, конечно в Кемете рыжая порода не считалась делом обыкновенным.
— Давай, шевели задницей, Сетова зверюга! — ругался подпинывающий.
— Зря мы его это… — вздыхал тянущий за упряжку.
— Ты что, не видишь, что он редкой породы! Мы его продадим в чужих землях…
— Ну-ну, — скептически скривился молодой человек, не выпуская из рук упряжи осла, — ты его до дома дотащить не можешь, а уже размечтался.
Воры, не иначе, догадалась девушка. Неб, если не врет, жил один. А это означало, что парни попросту украли животное с привязи.
— Позвольте, я его у вас куплю, — лукаво подмигнув, к парням подошла Маша и развернула платок с мелочью. — Заморские монеты ручной работы, божества северной страны, вы только посмотрите…
Она перебирала одну монету за другой, показывая, насколько диковинна каждая из них. Удивленные молодые люди об осле и думать забыли, и жадно перебирали российскую мелочь. Двуглавый орел, мужчина, убивающий змея, витиеватые цветочки, а для полноты восторга девушка достала десятирублевую монету с гербом Челябинска — верблюдом на фоне крепостной стены.
— Все за необычного ос…
Воришка оглянулся и остался стоять как вкопанный. Осла и след простыл, будто тот, почувствовав свободу, просто вырвался и был таков. Молодые люди испепеляющее смотрели друг на друга, потом перекинули свою ярость на девушку, готовые высказать ей все, что о ней думают.
— Будем считать, что осел сбежал от меня, — улыбнулась она, протягивая десятирублевую монету.
Москва, июнь 2007 года
Кирилл стоял напротив двери в свою комнату и чесал в затылке. Ключ, а точнее, то, что от него осталось, парень спрятал в карман мятых брюк, так что наружу торчали только ноги резиновой анимешной девочки-брелка. Вот незадача: стоит отлучиться за пивом, как приходит сосед и запирается так, что в скважине пропадают ключи.
Юля сидела в холле на подоконнике и нервно выкуривала одну сигарету за другой. Глаза ее покраснели от слез, а на щеках ясно вырисовывались кривые дорожки от потекшей туши. Кому, как не ей, было ясно, из-за чего произошли все эти неприятности. Но найти достойный выход из сложившейся ситуации у нее не получалось.
На многочисленные стуки и вопли: 'Иван, открывай, подлый трус! и тому подобное отозвалась только Алевтина Игнатьевна.
Одно слово 'комендантша' говорило само за себя. Перед студентом предстала до боли знакомая за пять лет особа шкафообразных размеров, волосы с шестимесячной завивкой покрашены дешевой хной, любимая одежда — заношенный спортивный костюм 'Адидюс', купленный на Измайловском, Петровско-Разумовском, Черкизовском, Каширском (нужное подчеркнуть) рынке. Таких комендантш можно запросто описать фразой
— Что шумим? — первая контрольная фраза.
— Дверь открыть не могу, ключ сломал, а сосед, наверное, заснул или ушел куда. Вон, девушка плачет, отошла в чайник воды набрать, возвращается, а… избушка на клюшке, — тараторил студент.
Шаулина поддакнула, а потом опять затянулась. Можно, конечно, позвонить отцу, он соберет отряд быстрого реагирования, оборотням ничего не составит снести железную дверь с петель. Только пропавший в скважине ключ не давал покоя: в комнате творились не совсем обычные процессы и, могло статься, ее открытие в данном случае обернулось бы катастрофой. Да и набирать ни номер отца, ни его помощницы Марго девушка из принципа не хотела. Нечего вовлекать отдел в их с Ваней выяснение отношений, пусть даже на магическом уровне.
Тем временем комендантша порылась в кармане и в связке нашла ключи от комнаты.
— Вы сами попробуйте, Алевтина Игнатьевна, — предложил студент, которому шестое чувство подсказывало, что и этот ключ будет перерезан под самый корешок.
Просто если бы Кирилл сам взял ключ у комендантши и сломал его, то она бы взвыла по шаблону: 'Пить меньше надо! а потом бы развопилась: 'Выселю! А последнего никому из студентов не хотелось.
Пока Кирилл думал о совсем не радужных перспективах переезда, Алевтина Игнатьевна 'зависла' у двери с перепиленным ключом. Именно, что 'зависла', потому что фразы из дежурного сборника афоризмов для студентов на такой поворот событий у нее не нашлось.
— Жесть! У вас тоже…? — нарушил тишину Кирилл.
— Что за пьяные шутки вы тут со мной выделываете? — сгенерировала, наконец, Алевтина Игнатьевна.
— Я трезв как стёклышко, — пожал плечами долговязый студент и дыхнул в сторону комендантши.
Юля повторила его действия, и комендантша, проклиная всех курильщиков на свете, отвернулась. На крик о пьяных шутках из соседних комнат высунулась пара физиономий, но, не увидев ничего занятного, все они исчезли обратно по углам, готовиться к экзаменам.
Алевтина надула и без того полные губы:
— Дверь у вас куда открывается?
— Внутрь, — от безнадеги вздохнул Кирилл.
Комендантша потёрла руки, разбежалась и со всей силы налегла. Но вдруг случилось нечто невероятное: ее тело спружинило словно желейная масса и отлетело к противоположной стороне на хлипкую деревянную дверь, установленную чуть ли не во времена перестройки. Кирилл удивленно проследил за траекторией полета комендантши. Она не поддавалась никаким известным законам физики, а поведение двери в их комнату противоречило всем ведомым человечеству законам упругости.
Естественно, от массы несостоявшейся сумоистки Игнатьевны дверь в комнате напротив слетела с петель и, вместе со вцепившейся в нее женщиной, ввалилась в комнату.
— Чё ботать мешаете? — поднялась из-за стола невысокая девочка с короткими русыми косичками и в огромных очках диоптрий, этак, на семь.
При виде комендантши, лежавшей на слетевшей с петель двери, её тон изменился:
— Алевтина Игнатьевна, вы не ушиблись?
Охая и ухая, комендантша поднялась.