Отдел странных явлений Часть 2 : Тайны Черной Земли
Шрифт:
Служанка тут же кинулась к Анхесенпаамон, но та лишь отмахнулась:
— Принеси маку, — слабым голосом попросила царица, ложась на спину.
Она смотрела на лазурное небо, чуть видимое из-за широких листьев пальм, и тяжело дышала. А по штырю в голове уже били своими молотами незримые кузнецы. Боль пульсировала и не давала думать ни о чем, кроме нее.
Маковая настойка помогла, но слабо. Немного отпустило, но потом невыносимая боль вернулась, и царице пришлось свернуться клубочком, прижав ноги ко лбу.
— Не беременны ли вы, госпожа? — хлопотала вокруг нее
Подоспевший на зов служанки дворцовый лекарь просил царицу расслабиться, и лечь на спину, но Анхесенпаамон только стонала и каталась по тюфяку.
Боль прошла так же внезапно, как и появилась. Измученная правительница медленно поднялась на локтях и прохрипела служанке:
— Найди Сенеба, пусть соберет паланкин, я еду в город.
— Госпожа, если вы считаете себя здоровой, то я смею с вами не согласиться, — придворный лекарь придержал за руку служанку, пока не услышал в ответ:
— Это проклятье, мне срочно нужно в храм, чтобы жрица наложила на меня защитные чары.
— Вы уверены? Позвольте мне изучить мету [27] .
— Господин Синухе [28] , я уверена, меня прокляли, и пока не поздно позвольте мне защититься.
— Как бы не оказалось поздно потом лечиться, — с укоризной в голосе предупредил доктор.
— Все будет хорошо, мой лекарь, — она крепко обняла его, словно то был не придворный врачеватель, а ее родной отец.
27
Мету — каналы в человеческом теле, согласно представлениям древнеегипетских целителей задачей врача является не допустить их закупорки во избежание застойных явлений в теле.
28
Придворный лекарь Синухе — главный персонаж романа Мики Валтари 'Египтянин' — лечил Эхнатона и его преемников, а далее и Эйе, и Хоремхеба.
И тут боль снова пронзила виски царицы. Владычица отошла к ближайшей пальме и уткнулась лбом в ствол. Немного помогло.
— Я приготовлю маковую настойку, — не унимался лекарь, понимая, что только он хоть как-то способен помочь госпоже.
— Паланкин, пожалуйста, ради всех богов, — еле шевеля губами, прошептала царица.
Ее просьбу исполнили очень быстро. Когда Анхесенпаамон садилась на подушки в паланкине, боль снова отступила, и она даже нашла в себе силы улыбнуться доктору Синухе, протянувшего чашу с крепкой настойкой.
Царицу прокляли, в этом она ни капли не сомневалась. Обычная боль, следствие закупорки мету, не возникает столь внезапно и не способна бесследно исчезать. Очевидно, не очень доброжелательный колдун то втыкал, то вытаскивал из восковой куклы медную иголку. К тому же пропали серьги. Личная вещь связывала куклу и жертву, об этом правительница прекрасно знала. Она помнила, как подобным образом закупорили мету ее старшей сестры Мекетатон, и девочка умерла не дожив до восьми лет. Позже кто-то
Единственное средство от предметной магии — общение со жрицей. Только бы успеть доехать, пока болезнь не стала необратимой, и проклятье полностью не овладело телом Анхесенпаамон. Шум толпы на улице, крики глашатая с просьбой освободить дорогу, вопли ослов и мычание коров, — какофония звуков давила на уши, а в висках снова начала пульсировать невыносимая боль.
Царица ехала, прижав колени ко лбу, не выглядывая за штору. Но когда рабы опустили паланкин на землю, она нашла в себе силы самостоятельно спуститься на горячий песок площади перед храмом.
— Подождите меня тут, я скоро, — приказала она телохранителю и служанке.
Те попытались было воспротивиться, но царица одарила их таким тяжелым взглядом, что слуги решили с ней не спорить.
Осторожно ступая, не делая лишних движений, она пошла вдоль колоннады. Мерит и телохранитель переглянулись, и оба прочитали в глазах друг у друга: 'Ей очень плохо!
— Избавление от проклятья — это мистерия, — ответил на укоризненный взгляд служанки охранник. — Надеюсь, все будет хорошо.
Царица ушла уже довольно далеко, слабая боль лишь напоминала о себе все это время, но решила вернуться и помучить девушку при входе в храм. Она прислонилась лбом к раскаленной колонне-лотосу и заплакала.
— У вас болит голова, госпожа? — вдруг она услышала ласковый тоненький голосок.
Анхесенпаамон медленно повернула голову, тяжело глядя на стоявшую в двух шагах от нее девушку в дорогом платье и с талисманом богини любви. Скарабей вместе со своим сердоликовым солнышком уютно устроился на груди, как поняла правительница, одной из жриц. А кто еще мог позволить себе носить талисманы богов, как не их любимые слуги и избранники? Богиня любви живет в Бубастисе, как ее жрица попала в Фивы? Эта мысль молнией пролетела в голове царицы, на некоторое время заставив боль притупиться.
— Я жрица Исиды, — представилась девушка, склонив голову перед Анхесенпаамон, — и я, кажется, знаю, как вам помочь.
— Я должна зайти в храм и принести жертву вашей богине.
— Нет, поговорим, Ваше величество, — такого поворота событий правительница не ожидала.
Жрица оказалась какой-то странной, несмотря на амулет: кожа ее бледна как у хетта, глаза круглые, словно ее кто-то напугал, только густой парик да дорогие одежды свидетельствовали о том, что эта девушка успела немало заработать в Кемете.
— Меня прокляли, почтенная жрица.
— Кто и зачем мог это сделать? — тут же поинтересовалась девушка, приглашая царицу в сад перед храмом.
Странная какая-то, ведет прочь от обиталища богини и хочет поговорить: Анхесенпаамон заволновалась. Жрицы так не разговаривают. А что, если это и есть проклявшая ее доброжелательница… Но девушка, поймав подозрительный взгляд царицы, продолжила:
— Чем больше вы мне расскажите, тем быстрее я смогу вам помочь. Итак, у вас болит голова, и вы считаете это проклятьем. Почему?