Отдел странных явлений: Проклятье в подарок
Шрифт:
– Так, Санджи, - маленький Ваня уселся спиной к растущему рядом с зарослями травы дубу, - рассказываем, что это за вселенная, как тут люди живут, и где быстрее всего мы сможем найти Нату-Кит.
Давненько не прогуливался Киса по лугам Джутто, как наместник назвал государство, в которое он перенес нас. Если говорить в двух словах, то местность эта - копия острова Хоккайдо настоящей Японии, однако вместо обычных животных местные жители занимаются разведением кармамонов. Самые амбициозные подростки отправляются искать свою удачу на дорогах Джутто. И целью каждого из них является получение лицензии карманника.
– Думаю, - Иван не смотрел
– Я тоже, - согласился с ним я.
– А насчет Наты ты прав. Так мыслила бы практически любая зацикленная на своем девица.
– Зато я не уверен, что в Джутто могла прийти и требовать лицензию девушка, которая очень плохо относится к животным, - рассуждал Санджи.
– Если Ната - поклонница здешней флоры и фауны, то она относится к ним бережнее, чем Гринпис к уссурийским тиграм.
– Тогда она какой-нибудь выдающийся краматренер, который наставляет на путь истинный всех остальных, - предположил программист, - а убийство… может, профессор Лиственница стала случайной жертвой, а преступник искал Нату. Или Ната и профессор - одно лицо?
Тут Санджи покачал головой:
– Ребята, чтобы стать выдающимся карматренером, надо получить лицензии как минимум трех государств кармамира. Для путешествия по островам требуется как минимум лет пять. А за то время, что Ната-Кит находится здесь, вряд ли такое возможно! Тем более…
Но он не договорил, потому что из зарослей высокой травы на нас выскочила большая фиолетовая крыса и с диким воплем прыгнула на Киномото. Животное, к счастью только казалось страшным. В его арсенале присутствовало только две атаки - прыгать на жертву и щелкать зубами. Но так как кожа наместника оказалась для крыски не по зубам, Санджи отделался легким испугом.
Иван Дураков держал фиолетового кармамона (а монстр был размером со взрослую кошку) за шкирку и думал - куда бы его пристроить. Киса что-то говорил о том, что подобные звери очень любят жить в кармамячиках - специальных шариках размером с мяч для большого тенниса. Это считалось чем-то типа клетки для пойманных диких кармамонов. Стоило животному попасть внутрь мячика, как встроенные механизмы этого гениального устройства переключали в мозгу монстрика несколько мыслей, и кармамон полностью привязывался к хозяину этого нехитрого инвентаря. Изобретение одного из мадзоку, хвастался Киномото.
– Никогда не думал, что придется держать в руках настоящего покемона!
– фыркнул программист, отбрасывая крыску обратно в траву.
То ли Иван Дураков промахнулся и кинул крысу слишком далеко, то ли это было обычным стечением обстоятельств, но из кустов вдруг выскочил давешний мальчуган в зеленом костюмчике. Впившись ему в лицо всеми своими когтями, висела фиолетовая крыса и крутила хвостом.
– Бежим, - сквозь зубы процедил Санджи, и мы кинулись наутек по дороге, изредка оглядываясь.
Лишь мальчуган опять остался стоять посреди дороги, вопрошая, почему его никто не любит. Он провел пальцем по самой глубокой из царапин и расплакался. И только фиолетовая крыса скакала вокруг него, дружелюбно махая хвостиком.
Долго ли коротко ли мчались мы от обычного школьника из Джутто, но вскоре дорожка
Синеволосый парень лет восемнадцати шел под ручку с грудастой фигуристой девицей. Эта парочка, одетая в форменную белую одежду с буквами 'С' на груди, была явно в хорошем настроении. То один, то другой тыкали пальцами в сторону детишек и злорадно хихикали над увиденными кармамонами.
– О, зырь, Ника, лысый карматренер!
– ржал парень тыкая пальцем в мою сторону.
Злость сама вырвалась наружу, и я стиснул зубы, а щеки загорелись, словно от стыда. Хихиканье за спиной не стихало, и я, сжав кулаки, бросился прочь.
– Слушайте, вы, - нахально крикнул гогочущим взрослым Иван, обернувшись, - мы вам покажем Кузькину мать!
– Бугага, - рассмеялась девица, пряча белоснежную улыбку под малиновой косой, - молокососы, да у вас и кармамонов-то нет!
Она развернулась на каблуках и пошла прочь, таща за локоть своего нахального спутника. Только у Ивана осталось чувство, что этих двоих он когда-то видел.
– Команда Комета, - прокомментировал Санджи, - преступная организация кармамира.
– А почему они взрослые, а нам приходится… вот так?!
– не скрывал своей досады я.
– Потому что они родились и повзрослели тут, а мы - пришельцы, - иного объяснения у Кисы не нашлось.
– Но не забывайте, мальчики, что ваше образование никуда не делось. Внешне вам десять, а в мозгу кому-то двадцать три, а кому-то и три тыся…
Я среагировал мгновенно, и вскоре моя пятерня уже закрывала рот болтливому наместнику. А над левым моим виском пульсировал красный крестик, о котором Киса объяснил чуть позже: знак ярости.
– Да встретится вам Апоп на пути, - буркнул я вслед хохочущим преступникам, желая им куда более худших напастей.
На все расспросы Санджи о новом ругательстве пришлось отвечать односложно и намекать на то, что рассказ об Апопе и том, чем чревата встреча с этим товарищем, придется отложить на потом, а пока надо срочно найти лабораторию профессора Лиственницы и провести допрос свидетелей.
Насколько я помню наши разговоры, именно профессор с какой-нибудь древесной фамилией выдает начинающим карманникам их первых подопытных зверушек и лицензии.
Лабораторию найти труда не составило. Тут и детективом быть не нужно, чтобы понять, что домик на высоком холме, располагающийся за городом, и есть обиталище профессора. Как и любой уважающий себя исследователь, ученый предпочитал отшельническое существование шумной жизни.