Отдых на озере
Шрифт:
Я продолжала воспитывать Севку лично, пытаясь впихнуть в его юное сознание столько разумного-доброго-вечного, сколько позволяла ёмкость сего непрочного сосуда.
На свою работу (я переводчик и частный преподаватель, знаю несколько европейских языков) у меня получалось тратить пока лишь редко выдающиеся свободные часы. Поэтому я бралась только за особенно интересные заказы от постоянных клиентов, что не мешало нам с сыном жить далеко не впроголодь.
Мои родители, кстати, тоже официально в разводе. Но у них это, как втайне считаем мы с младшим братом Костей, скорее милое семейное развлечение, чем следствие какого-либо серьёзного конфликта. Дело в том, что разводились они дважды, и оба раза, по рассказам весело
– Даже знать друг друга больше не желаем!
Но после обоих разводов они очень быстро мирились, вновь съезжались, и не проходило и года, как у них рождался ребёнок. Сначала я, а затем мой младший брат.
Когда появился на свет Костя, мама, по профессии преподаватель высшей математики, твёрдо сказала:
– Традиция эта, конечно, хорошая и очень перспективная, но приобретённый комплект из дочери и сына количественно меня вполне устраивает.
Мама вообще обожала порой ввернуть в повседневные бытовые разговоры фразы, больше подходившие для университетских лекций. Многодетность в её планы не входила никогда. Зато в них входила, и к тому моменту уже томилась в длительном и тяжком ожидании недописанной, её кандидатская диссертация.
В общем, третий раз жениться родители не пошли, решив, что это лишь дурацкая формальность, и в их случае текущее положение вещей будет гораздо удобнее и где-то даже веселее.
Мой папа, ранее руководитель в сфере торговли, а с недавнего времени пенсионер, активный, по-прежнему подтянутый и спортивный, дома сидеть категорически не любит. Каждый раз, собираясь в свою очередную поездку, или, как он сам их гордо называет, экспедицию, папа пытается уговорить жену составить ему компанию. И бывает неизменно и с возмущением отвергнут, независимо от цели и планируемого наполнения предстоящего путешествия.
– Дети, уймите наконец своего отца! – обычно обращается мама к нам с Костей. – Он снова сошёл с ума и пытается засунуть меня в спальный мешок и скормить голодным комарам.
В общем, собирается ли мой папа на поиски редкой рыбы в речках соседней области, созерцание экстремально прекрасных закатов в алтайских горах или на дегустацию идеального виноградного купажа на просторах южных республик (в зависимости от того, какое из увлечений берёт над ним верх), он вынужден ехать туда без её компании. Моя родительница, всё ещё практикующий преподаватель, в свободное время ценит тишину и уединение и получает счастливый шанс использовать их сполна, погрузившись в чтение любимых детективных романов, рукоделие и воспитание кота. Как два этих, столь разных по увлечениям и темпераменту, человека ухитрились встретиться, полюбить друг друга и вот уже целую жизнь прожить вместе – ума не приложу.
Мой брат и внешностью, и характером пошёл скорее в маму. Вчерашний студент-психолог, он всем прочим развлечениям предпочитает домашние просмотры каких-то заумных авторских короткометражек и чтение книг по психологии и социологии. Непременно бумажных, чтобы с понятным лишь ему эстетическим наслаждением выделять тонко заточенным мягким карандашом особенно интересные абзацы. И единственное место, куда его за последние месяцы на регулярной основе удавалось вытаскивать из дома его девушке Рите – студия исторической реконструкции. Это такое место, где увлечённые люди долго готовятся, репетируют, шьют костюмы, а потом разыгрывают сцены каких-то важных событий, происходивших в далёком прошлом. Но что-то мне подсказывало, брат быстро соскочит и с этого крючка подруги, с ног сбившейся в попытках спихнуть Костю с любимого дивана и вывести в люди. Сильно подозреваю, брат ходит в студию с сугубо профессиональной исследовательской целью.
Я же по многим признакам больше напоминаю своего лёгкого, весёлого и предпочитающего живое общение отца. Особенно своей склонностью
Мой сын Сева, пока мне так кажется, тоже проявляет в целом признаки нашей с папой шумной и жизнелюбивой породы. От своего же собственного отца Севке посчастливилось унаследовать высокий рост, любовь к плаванию и категорическое неприятие любых иных видов физической нагрузки. Любых! Отчего учитель физкультуры Севкиной «английской» школы регулярно пишет мне в мессенджер пространные сообщения разной степени возмущённости. Собственно, платная школа-секция дзюдо, с которой мы приехали отдыхать и тренироваться в «Сартовы озёра», была моей очередной, не особенно пока успешной, отчаянной попыткой увлечь ребёнка хоть каким-нибудь «наземным» видом спорта.
Думаю, на первый взгляд текущая картина моей жизни выглядела для многих почти идиллически гладкой, весьма расслабленной и даже, уверена, могла вызывать у некоторых определённую зависть. Однако спешу заверить, и в ней было множество мелких и неприятных шероховатостей, эпизодически доходивших до уровня наждачной бумаги. Не говоря уже о том, что на момент описываемых событий период постразводной адаптации хоть и приближался к своему завершению, всё ещё временами давал о себе знать фантомными болями, преимущественно организационно-бытового характера.
Обо всём этом я обязательно поведаю при случае. А пока передо мной и сыном лежал открытый, огромный, сверкающий мир, на который мы оба смотрели чистыми, чуть наивными, зато совершенно свободными глазами.
Свободу я упомянула здесь не случайно. Дело в том, что, будучи молодой разведённой женщиной, не связанной при этом никакими серьёзными обязательствами, я по-прежнему оставалась одинокой. Точнее, так считали и регулярно об этом напоминали мне мама, осторожно соглашавшийся с ней в этом папа и несколько моих ближайших подруг. Я же себя одинокой совершенно не считала. Более того, признаюсь, я начинала с каждым днём всё больше ценить эту самую свободу и плюсы, ею в женскую жизнь привносимые. Но, как однажды веско изрекли после очередного кухонного консилиума члены переживавшей за меня группировки подруг, «это путь в никуда». И в ответ на мои бурные протесты потребовали от меня хотя бы иногда ходить на ничего не значащие свидания.
Моя соседка по коттеджу Наташа, как выяснялось, придерживалась по данному вопросу сходного мнения.
– Курортный роман? – машинально переспросила я, услышав её неожиданное заявление.
– А что тебя так удивляет? – Наташа кокетливо похлопала ресницами. – Детка, тебе, по-моему, достаточно годиков, чтобы знать: иногда люди заводят курортные романы. Мутят друг с другом, понимаешь?
– Мутят, – передразнила я её. – Слово-то какое противное. На тошноту похоже.
– Ага, – принялась объяснять Наташа, не обращая внимания ни на моё замечание, ни на мой презрительно сморщившийся нос, – ну, там, для разнообразия мутят, а бывает, что банально для здоровья. В конце концов, просто от скуки. Знакомятся на курортах, проводят вместе время, и в основном, заметь, приятно проводят!
Здесь соседка сделала многозначительную паузу, после чего, не дождавшись от меня ни единой реплики на сей счёт, продолжила:
– Потом люди обычно разъезжаются по домам и хранят в памяти особенно горяченькие моменты, и, если повезёт, это обходится без последствий для их здоровья и, даже бывает, семейного положения.
И приятельница артистично закатила глаза, изображая, по-видимому, один из сладострастных моментов курортного романа, предполагаемый к особенно тщательному хранению в памяти его участницы. Затем она бросила паясничать и, уставившись на меня в упор, спросила: