Отец Народа
Шрифт:
Ростислав, поняв, что продолжения не будет и видя, что никто из соратников высказаться не хочет, откашлялся:
— Мы понимаем, владыка. Не следует считать нас глупцами — то, что изгнанникам нет места в Триединстве, очевидно. Раны, нанесенные восемьдесят лет назад, зарастут не скоро. Участники тех событий ещё живы. Тем не менее, первый шаг к примирению может быть сделан.
«Может», не «должен». Опасается, что я назначу высокую цену за посредничество.
Вообще-то говоря, удачно складывается. Я-то думал, придётся Огневых уговаривать, объяснять, какие они тупые идиоты, доказывать, что худой мир лучше доброй ссоры. А они сами, оказываются, понимают, насколько в их положении полезна куча дальних родственников, пусть
— Приятно слышать. Что ж, раз вы готовы встретиться и пообщаться, это всё упрощает. Я свяжусь с Давидом, он, думаю, тоже не против.
Внезапно меня осенило, возникла мысль, показавшаяся светлой. Подчинённые говорят, в такие мгновения на моё лицо наползает улыбка и взгляд становится до того благостным, что шерсть по всему телу дыбом встаёт.
— Надо бы вас поощрить. За внезапную рассудительность, обернувшуюся приятным сюрпризом. Гордей, ты сказал, у вас стариков мало? То есть тренировать молодняк некому?
— Эм, владыка, не всё так плохо…
— А будет ещё лучше! Эгиль и Карина ещё здесь, вы их никуда не услали?
— Нет, владыка!
— Прекрасно. Понравились мне эти детишки. Спокойные, рассудительные, лишенные большинства предрассудков. Слегка ограниченные и задавленные окружением, но вы все такие. Дарую им право заключить индивидуальные контракты призыва с представителями Игривого Народа! У меня в лепестке дел полно, а как-то обмениваться сведениями надо, вот через них и будем связь держать.
— Благодарны за великую честь, владыка Александр! — понятливо поклонились люди. Отказ от подарка в данном случае не предусматривается.
— Отправьте их под благовидным предлогом в столицу, в новый храм Баси. Там они встретятся со своими будущими помощниками.
Следует признать — Огневых я люблю. Поганцы меня выбешивают временами, но без них живётся скучно и как-то неправильно. Поэтому я их простил. Но простить — не значит забыть, старый гнев полностью не утих, в чем они скоро убедятся. Эгиль первым, остальные позже. Заодно избавятся от лишней самоуверенности, один из намеченных для них контракторов обожает макать лицом в грязь самоуверенных зазнаек. Ничего, им даже полезно.
Будут знать, как меня расстраивать.
Заключившие с Народом или отдельными его представителями контракт люди могут призвать исполнителя рядом с собой. В таких случаях заказчик служит маячком, и неважно, передаются координаты напрямую либо через алтарь. Правда, по мере возможности призывы стараются осуществлять в точках перехода или поближе к ним, потому что прокол пространства жрет много энергии и вообще штука болезненная, причем для обеих сторон. Так что прямой призыв практикуют только в исключительных ситуациях, когда остальные варианты перепробованы.
Однако сам контракт заключается лично. Человек и представитель Народа вносят образцы своей энергетики в артефактное хранилище, причем делают это более-менее одновременно, пауза должна составлять не более одной минуты. Условие простое, понятное, никем не оспариваемое. Поэтому придётся Эгилю и Карине прокатиться до ближайшего храма, где устроена камера перехода и где они познакомятся со своими будущими партнёрами.
Перспектива направить наблюдателей к Огневым имеет массу достоинств. Я, кстати, не солгал, у меня нет возможности постоянно
А может и не иметь. Зависит от многих факторов.
Так вот, что нам дают два контрактора-индивидуала, связанные с двумя Огневыми? Во-первых, канал связи. Во-вторых, непрерывное отслеживание ситуации в клане и в Триединстве. В-третьих, влияние на события, корректировка их в нужную сторону. В-четвертых, подчинённые перетянут на себя чужое внимание, тем самым облегчая мне работу по другим направлениям, с теми же Незлобиными. Главное, инструкции правильные выдать.
— Гриша. Гриша, хватит дрыхнуть!
— Старший? — сознание на том конце Духовной Нити наконец-то обрело четкость. — Ты же, вроде, вне доступа?
— Зависит от обстоятельств. Когда надо кому-то работы подкинуть, я очень даже рядом.
— Поимей совесть, глава! — искренне возмутился Григорий. — Я в отставке! Дай помереть спокойно!
— Не дам. Ты нужен здесь.
Воцарилось молчание. Никаких ощущений с другой стороны не приходило, Григорий «закрылся», что свидетельствовало о том, что он проснулся окончательно, и мозг у него заработал. Разумеется, он знал, где я сейчас нахожусь. И знал, что просто так я бы его дергать не стал.
— Всё так плохо?
— Не особо. Точка невозврата ещё не пройдена, — успокоил его я. Нам обоим не было нужды уточнять, о чём именно он спрашивает. — Но приятного мало. Клан в кризисе, причем двойном — и внешнем, и внутреннем. Подойдёшь к Игорю, он даст тебе всю нужную информацию, почитаешь. Задание для тебя следующее. Через неделю-другую заключишь договор с Эгилем Огневым, он будет тебя регулярно вытаскивать в большой мир на предмет тренировок. Мне Эгиль показался человеком правильным и бойцом неплохим, но чему его учить, решай сам. Я хочу, чтобы ты, во-первых, оценил реальное положение дел в клане, во-вторых, оценил высших магов. Они соответствуют нашим критериям или нет? Молодое поколение, похоже, зазналось и себя переоценивает, так что унизь их. Потопчись по гордости.
— Без проблем.
— Рыжих не трогай, только если сами нарываться станут. Волки — законная добыча, но не на территории города. С остальными кланами особо не контактируй, ими займётся твоя напарница, на тебе Огневы. Ты должен знать о них всё.
— Сделаю. А напарница кто?
— Увидишь, — ухмыльнулся я. — Пусть будет сюрприз. Да, ещё к Татьяне в госпиталь подойди. Она тебе расскажет, как Огневы связались с изумрудами, и во что их игры вылились.