Отец подруги. Скандальная связь

Ромуш Джулия

– И что нам теперь делать?

– Нам?
– Михаил, именно так мне нравится его называть про себя. Потому что Миха как-то слишком некрасиво. Так вот, Михаил вопросительно вздергивает брови и даже кривит губы в саркастичной улыбке.

– Ну да, - согласно киваю.
– Иначе эти амбалы, что меня зажимали, поймут, что вы им соврали и снова захотят со мной что-то сделать. Так что нам нужно держаться вместе. До пяти утра.

В моей голове сейчас даже и мысли нет, что он меня может послать. А судя по его потемневшим глазам

и выражению лица именно это он и собирается сделать.

– Слушай....

– Соня, - я тут же его прерываю и называю свое имя. И при этом опять улыбаюсь как не совсем адекватная. Ситуация у меня мало смахивающая на позитивную. А я радуюсь так, как будто меня пообещали спасти, да еще и домой доставить на личном вертолете.

– Соня, свали с моих глаз и не отсвечивай, — вот тут то улыбка с моего лица и спадает.

– Подождите, а как же...

Я чисто машинально подаюсь вперед и сжимаю пальцами его руку. Скорее от боязни, что он сейчас уйдет и я останусь здесь совсем одна.

Договорить не успеваю, потому что в следующую секунду ойкаю от того, что Михаил сжимает рукой мою талию и притягивает настолько близко к себе, что его горячее дыхание обжигает лицо.

На коже моментально появляются мурашки от пронзительного взгляда мужчины. Он смотрит прямо мне в глаза. Завораживает своими темно карими глазищами. Я таких и правда никогда не видела. С янтарными вкраплениями. Он меня как будто заколдовал, и я не могу оторвать от него взгляд.

– Двенадцатая, - произносит хриплым голосом, а я непонимающе моргаю.

– Что двенадцатая?

– Номер моей каюты, - И тут же перед моими глазами появляется ключ, - заходишь, принимаешь душ, и голая ждешь меня в койке.

С каждым его я все больше коченею от страха. Вот тебе и спаситель. Тут же упираюсь ладонями в его грудь, отталкиваю мужика от себя.

– Козел!

Он же нагло усмехается.

– Надумаешь, номер каюты знаешь.

И просто сваливает, оставив меня одну на палубе! Обхватываю себя руками за плечи и оглядываюсь по сторонам. И что же мне теперь делать

– Гадство!
– Шиплю и ударяю ногой по двери в каюту, в которой мы с Катькой переодевались. Там остался мой телефон. Вся моя нормальная одежда. И шоколадка, которую я предусмотрительно вкинула в сумку, чтобы было чем перекусить.

Сжимаю пальцы в кулаки и несколько раз подпрыгиваю на месте от негодования. Ну вот и что мне теперь делать?! Так я хотя бы позвонить кому-то могла.

В моей голове уже сложился план, как я звоню в полицию и сообщаю, что на яхте творятся ужасные вещи. В моей голове этот план был гениален. Я, конечно, не была уверена, что именно в полицию нужно было звонить. Может в какую-то морскую? Ну я думаю, мне бы там уже подсказали. Так вот, какой-то час-второй, сюда бы нагрянули с проверкой, я бы бросилась дяде полицейскому на шею и начала бы реветь, что меня здесь удерживают насильно. Кто бы мог подумать, что мой гениальный

план так быстро рухнет.

Живот громко урчит, а я забиваюсь в темный уголок, чтобы никому не попадаться на глаза.

Как я вообще могла попасть в такую историю? Ну вот почему моя пятая точка постоянно вляпывается в какие-то неприятности?

Просидев в своем укромном уголке часик, я все-таки из него выбираюсь. Во-первых, ужасно затекли ноги. Во-вторых, я не ела ничего с самого утра и мой желудок в самом буквальном смысле прилип к спине. А в-третьих, я решила пройтись по этажу с каютами и подергать за ручки. Вдруг какая-то окажется открытой? И я смогу там спрятаться до утра? А может там еще и еда будет? В эту секунду во рту собирается слюна, а живот начинает активнее бурчать.

Когда я снова выхожу на палубу, чтобы пробраться к лестнице, которая ведет к каютам, замираю на месте. Потому что в эту самую секунду вижу, как козлина Михаил как раз таки сворачивает к той самой лестнице. Сжимаю сильнее зубы. Я-то считала его нормальным, а он оказался самым настоящим говнюком еще и озабоченным!

Жду несколько минут, пока козлина спустится вниз и быстренько бегу к лестнице. Сердце при этом так стучит в груди, что я чуть с ума не схожу. Ужасно боюсь, что меня сейчас засекут и тогда уже я больше не сбегу от огромных хряков.

По лестнице сбегаю быстро и на носочках. Кривлюсь, потому что в ступни что-то неприятно впивается. Туфли на огромных каблуках мне пришлось оставить в укромном уголке. На них совершенно невозможно бегать и бесшумно передвигаться. Поэтому сейчас я сбегаю по лестнице босиком.

Как только оказываюсь внизу тут же начинаю нажимать на ручки и толкать двери. На пятой каюте я уже начинаю понимать, что мне сегодня вряд ли повезет.

– Давай, переставляй ножки, - замираю и не двигаюсь, когда слышу мужской голос, а после женский смех.

Повернув голову к лестнице, вижу, что по ней кто-то спускается. Тут же срываюсь с места и несусь к повороту, чтобы за ним спрятаться.

– А у тебя правда вип каюта?
– Голос Катьки узнаю сразу и тут же кривлюсь. Не могу ничего сделать со своим любопытством. Высовываю нос и один глаз из-за поворота и мои глаза тут же округляются. Катька идет по коридору с тем самым женихом. Он же без всякого стеснения мнет ее зад, а Катька довольно хихикает. Фу, какая мерзость.

– Конечно вип, и отымею я тебя на вип качестве.

Одногруппница снова громко хихикает, а я чувствую, как тошнота подкатывает к горлу. Эта парочка заходит в третью каюту, и я слышу, как щелкает замок.

В этот момент у меня закрадываются мысли, что все Катины подработки заканчиваются именно таким финалом. Иначе как объяснить то, что она сама добровольно пошла с этим в каюту?!

Грустно вздохнув, я разворачиваюсь и тут же взвизгиваю, потому что передо мной оказывается тот самый хряк, который стащил меня со сцены и притянул к диванчику.