Отец сводной сестры
Шрифт:
Затронули тему отношений с Пашей. В начале мне было стыдно вспоминать, но мне Инна помогла преодолеть внутренний дискомфорт. Я рассказала, как мы познакомились. Призналась, что из-за чувств ко взрослому несвободному мужчине согласилась с Пашей встречаться. Имя Ромы вслух не произносила. Я искренне ведь старалась забыть Романа, зная, что он встречает с Ликой и у них все серьезно. Я хотела, чтобы у меня с Пашей было все серьезно. Оказалось, что моему бывшему парню ничего серьезного не нужно было. Он не раз выполнял странные задания, получая за них деньги. У него
Буквально перед окончанием сеанса, Инна спросила, есть ли в моей жизни человек, которому я верю, даже несмотря на то, что произошло со мной. Которому мне не страшно доверить свою жизнь. Есть. И когда в сумочке оживает мой мобильный телефон, а на дисплее высвечивается имя Ромы, Инна понимает меня без подробного ответа.
После окончания приема, у меня было странное и одновременно необычное чувство внутри. Словно мне в ускоренном режиме показали мою прожитую жизнь, подчеркнули на что обратить внимание, о чем подумать. Я вышла из кабинета Инны с ощущением того, что перевернулась страницы и теперь передо мной чистый лист. Лист, на котором я должна начать писать новую главу.
Я выхожу из центра, замираю на крыльце, чтобы через пару минут найти глазами знакомый седан и торопливо сбежать со ступенек. Потому что меня ждет Рома.
— Как прошла встреча? – он ловит мою руку и притягивает к себе. Немного упираюсь, все еще боясь, что нас кто-то увидит из знакомых, но в итоге прижимаюсь к его груди и поднимаю голову. Завороженно смотрю на мужественное лицо своего мужчины. Я ему верю. Доверяю.
— Словно меня разобрали на косточки. Провели генеральную уборку. Ты хоть раз посещал психолога?
— Давно. И дело было в Америке. Там любят покопаться у тебя в душе. Но это было связано не с личными переживания, а с работой.
— Расскажешь?
— Ничего интересного. Увеличенное трудолюбие, нездоровый перфекционизм и отсюда повышенная требовательность к сотрудникам.
—А с виду не скажешь, - приподнимаюсь на носочки, и сама чмокаю его в губы, слегка царапая губы об его щетину. – Ты забыл побриться.
— Решил отращивать брутальную щетину. Сегодня обедал с партнерами, вот речь зашла о молоденьких девушках, которым безумно нравятся мужчины с бородой, - Рома улыбается, разворачивает меня к машине. Открыв дверцу, ждет, когда я сяду. Только после этого захлопывает дверь и идет к водительской стороне.
— Так что там с бородой? – мне хочется узнать, о чем Роман говорил со своими взрослыми знакомыми. Неужели у всех состоятельных мужчин есть молодые подружки? Они не женаты или это интрижка, приятный досуг? А кто я для Ромы? Между нами все серьезно или я для него развлечение?
— А тебе бородатые нравятся? – машина трогается с места, мельком бросает на меня смеющийся взгляд. – Проголодалась?
— Нет.
— Нет?
— Я про бороду. Мне не нравятся бородатые мужчины. А кушать я хочу.
— Какую кухню хочешь?
— Японскую?
— Суши? Ты любишь сырую рыбу? – смеется, сворачивая с центральной улицы в сторону нового торгового центра. – Кстати,
— Зачем? Отпуск не планируется. Я уже побывала на больничном. Меня Анна Родионовна съест.
— Мы не отдыхать летим. Тем более зимой в Корее не отдохнешь. Это рабочая поездка. Если мы уложимся с работой в кратчайшие сроки, то заскочим на пару деньков на Бали. Ты хочешь на Бали? – обеспокоенно смотрит в мою сторону. – Извини, не спросил твоего мнения.
— Ты – начальник, я – подчиненная, не имею права обсуждать твои приказы.
— За пределами офиса ты не обязана мне подчиняться, хотя я люблю, когда меня слушаются.
— Ром, - кладу свою руку ему на руку, которая свободно лежит на подлокотнике. – Когда я устраивалась на работу, Анна Родионовна предупреждала меня, чтобы не было никаких служебных романов и интрижек. Как нам с тобой быть?
— Да, задачка. Сам установил правила, сам их и нарушаю, - смеется. Мы тем временим подъезжаем к японскому ресторану. – Будем скрывать какое-то время, пока кто-то из сотрудников не нарушит правило. Или придется менять само правило. Не суждено мне тебя пока зажать в углу в личном кабинете.
— А я смотрю, ты сегодня в хорошем настроении.
— Жизнь налаживается. Я кажется впервые почувствовал ее ритм. И все благодаря тебе, Дина, - моя ладонь оказывается в его ладони, подносит к губам, целует мои костяшки. Я за секунду превращаюсь поплывшее желе. Особенно теряюсь во времени, когда голубые глаза проникновенно заглядываю не в душу, что-то волшебное мне обещая.
— Кстати, завтра в обед поедем с тобой в отделение полиции. Мне уже Лебедев звонил, сказал, что тянуть больше некуда, - смотрит на меня уже не так ласково, как секунду назад. Я догадываюсь, о чем сейчас пойдет речь.
— Я тебе обещала, значит, напишу. Не уверена, что...
— Хватит! – довольно резко перебивает, взгляд режет без ножа. Я вздрагиваю. Такого сердитого Рому я еще не знаю.
— Извини, - смягчается, трет переносицу. – Заявление завтра напишешь. Сейчас пойдем, поедим.
— Хорошо, - послушно соглашаюсь, но какой-то неприятный осадочек остается у меня после этого разговора на душе. Я еще не понимаю, что именно меня задело, об этом подумаю, когда останусь одна.
34 глава
В кабинете царит напряженная трудовая тишина. Я проверяю таблицу месячного отчета, Анна Родионовна делает свою работу. Перед командировкой в Корею нужно сделать очень много работы, чтобы потом не было аврала.
— В Корее сейчас весело, - задумчиво замечает Анна Родионовна. – Я была там пару раз. Осенью у них всегда проходят какие-то фестивали, выставки. Мне нравится в Сеуле. Если бы не Максим, я бы поехала вместо тебя, - вздыхает.
Максим – это ее сын, который заболел. Лететь в Корею нужно уже послезавтра. Все документы давно готовы на мое имя, поэтому замечание Анны Родионовны о том, что вместо меня могла поехать она – просто мысли вслух. Рома хотел быть именно со мной.