Отечественная научно-фантастическая литература (1917-1991 годы). Книга вторая. Некоторые проблемы истории и теории жанра
Шрифт:
Аркадий и Борис Стругацкие, набрасывая в цитируемой нами статье «широкий спектр» фантастики — от «твердой» научной до полусказочной, почему-то эту последнюю, «склонный именовать фантастикой реалистической, как это ни странно звучит» [526] . Звучит в самом деле странно, и не из-за поименования, а потому, что «прием введения необычного и даже вовсе невозможного» сам по себе равно может служить и реализму и нереализму. Как известно, прием ещё не решает такой эстетической оценки действительности, которая отвечала бы настоящей жизненной правде. Странная классификация выводит за пределы реализма как раз такой тип фантастики, чей творческий метод включает современную меру истины.
526
А.Стругацкий,
Споры, о которых шла речь, демонстрируют, насколько тесно переплетается трактовка современной фантастики с фундаментальными проблемами литературоведения. В настоящее время научно-фантастический жанр оценивают уже и как самостоятельный тип художественного творчества [527] . Он получил распространение в поэзии и драматургии, вышел на театральные подмостки, на кино- и телеэкран, интенсивно осваивается живописью. В научной фантастике начинают видеть другую сторону реализма, противоположно направленную вектору времени исторического жанра. В одном из литературных интервью И.Ефремов обратил внимание на принципиальное сходство задач художника в ретроспективном воссоздании «Облика людей внутри известного исторического процесса» и в перспективном, и в неизвестном нам процессе. «А если провести параллель с трехзначным током, — развивает писатель свою мысль, — то „нулевая фаза”, без которой ток „не работает”, — это литература о современности, едва ли не самая трудная отрасль литературы, ибо здесь сопрягаются обе задачи» [528] . По мнению отечественных ученых, в научно-фантастическом жанре наиболее полно реализуется общая ориентированность литературы XX века в будущее [529] .
527
См., например: И.Ефремов - Ответ на литературную анкету альманаха «Сибирь». // Сибирь, 1972, №2. с.70.
528
В.Бугров В.
– О фантастике всерьез и с улыбкой. / Сб.: Мир приключений. // М.: 1978. с.566.
529
См. упоминавшиеся в нашем обзоре монографии: Е.Брандиса о Ж.Верне и Ю.Кагарлицкого о Г.Уэллсе, статью А.Бритикова - Эволюция НФ. / Сб.: О прогрессе в литературе. // Л.: 1977.
Нефантастическая литература тоже в какой-то мере прогнозирует будущее, но построение целостного образа грядущего не входит в её задачу. (Быть может, войдет впоследствии, когда образно-художественное познание сольется, по мысли И.Ефремова, с научно-логическим.) А так как научно-теоретический анализ тоже не в состоянии выполнить эту задачу (отсюда, между прочим, использование в научной прогностике литературной формы сценария), то эффект целостности, хотя бы ценой определенных потерь за счет глубины и всесторонности облика будущеего, остается, как полагают, только за научной фантастикой [530] .
530
З.Файнбург - Указ, соч., с.38.
М.Горький, называя будущее «третьей действительностью», писал: «Мы должны эту третью действительность как-то сейчас включить в наш обиход, должны изображать её» [531] . Неоспоримое превосходство обычной «жизнеописательной» литературы в анализе настоящего сочетается с преимуществом научно-фантастической в художественном исследовании будущего. В социально-психологическом романе о современности будущее — тенденция и критерий, а в социально-фантастическом — будущее есть, вместе с тем, и непосредственно эстетический объект изображения.
531
М.Горький - Собр. соч. в 30-ти тт., т.27. с.419. (Курсив мой, – А.Б.).
Художественная реализация «третьей действительности» есть не только жанрово-тематическое направление, но и особый методологический аспект искусства. Научная фантастика — новая грань художественного реализма, порожденная его взаимодействием с наукой, в том числе, гуманитарной. Без неё было бы ограниченным исследование возможностей будущего в современном мире. Научная фантастика выступает как принцип дополнительности по отношению к реализму «настоящего» и «прошлого», как острие художественного сознания, непосредственно обращенное в завтра.
Предлагая понятие опережающего реализма [532]
Назначение опережающего реализма не исчерпывается одним только изображением будущего. Образ грядущего, мы уже говорили, служит критерием настоящего. В исторической фантастике ретроспективная форма прогноза (например, при «переигрывании» былых событий на новых условиях) выступает своеобразной оценкой прошедшего и настоящего. В философском плане — под прогнозируемое будущее подпадает вообще неизвестное в данный момент [533] — знаменитое «неведомое» фантастики всех видов и типов, как цель предстоящего познания. В общекультурном и философском плане художественное предвидение активно участвует в целеполагании — науки и общества, путей человечества и цивилизации, разума во Вселенной вообще.
532
А.Бритиков - Эволюция НФ. / Сб.: О прогрессе в литературе. // Л.: 1977.
533
См.: А.Гендин - Предвидение и цель в развитии общества. // Красноярск: 1970.
Изучение различных аспектов опережающего реализма, как центральной категории современной фантастической литературы, приходит на смену ни к чему не обязывающим рассуждениям о мечте, как сущности фантастического жанра, об условном приеме введения необычного, как эстетическом ключе фантастики и т.п.
Если объект и понятия анализа научной фантастики раздвигают границы литературных исследований, вносят в них новые возможности, то и само «фантастоведение» осознается как дальнейшее развитие литературной науки, когда появляются принципиально новые опорные координаты. Понятие опережающего реализма, например, обновляет представление об историзме художественной литературы. А непосредственная ориентированность художественного сознания в будущее — предпосылка более глубокого постижения судеб рода людского как части истории природы, притом истории, развернутой в бесконечность мироздания.
Современные категории реализма вводят своеобразие научной фантастики в русло основополагающих понятий литературной науки. Развертывание исследований научной фантастики в этом русле — результат не только её художественного роста и читательского успеха. Потребность в изучении этой литературы вытекает из самых многообразных научных и общественных интересов конца XX века, всего хода развития современного мира.
Эволюция научной фантастики
(от ее зарождения до 80-х годов XX века)
Можно ли рассматривать научно-художественную фантастику в общем, русле реалистического искусства? Не означало бы это признания ошибочной теории «реализма без берегов»? Опасения такого рода лишены основания, когда речь идет о фантастике, которая опирается на действительность и в своих прогнозах, либо допущениях, исходит из научного миропонимания. Сегодня уже речь не идет о том, например, надо ли говорить об отношении такой фантастики к методу реализма, а о том, что обогащает ли она традиционную фантастическую и нефантастическую литературу (условимся называть последнюю жизнеописательной) и чем именно, то есть можно ли считать научную фантастику явлением прогресса в историческом движении художественной литературы; испытала ли она сама, в своей собственной эволюции, какой-то прогресс и, наконец, в каком отношении она находится к социальной и научно-технической революции, с которой ее справедливо, но часто излишне упрощенно, связывают.
Братья Гонкуры сто с лишним лет назад, в середине прошлого века, когда жюль-верновский роман в совершенно новом роде был еще в голове писателя, по самым ранним, младенческим еще шагам возникавшего жанра, сумели угадать принадлежность его к особому — между научным и художественным — типу творчества, человековедение которого выступает не столько в непосредственном изображении эмоционального мира отдельной личности, сколько в опоре на достижения коллективной начной мысли человечества. «Это роман будущего, призванный больше описывать то, что происходит в мозгу человечества, чем-то, что происходит в его сердце». [534]
534
Э. и Ж. Гонкуры - Жермини Ласерте. Актриса: Отрывки из «Дневника». Л.: 1961. с. 391-392. (Курсив мой, – А.Б.).//
Мы пользуемся случаем поблагодарить Б.Бессонова, обратившего наше внимание на содержательное наблюдение братьев Гонкур, неучтенное в теории и истории НФ литературы.