Отель «Бертрам»
Шрифт:
Она вышла из будки, заметив на ходу огромные газетные заголовки: «НЕБЫВАЛОЕ ОГРАБЛЕНИЕ ПОЕЗДА – БАНДИТЫ НАПАЛИ НА ИРЛАНДСКИЙ ПОЧТОВЫЙ».
2
Мистер Боллард обслуживал покупателя, когда открылась дверь магазина. Он поднял голову и увидел, что входит богатая наследница Эльвира Блейк.
– Нет, – сказала она продавцу, который направился к ней. – Я лучше подожду, когда освободится мистер Боллард.
Наконец мистер Боллард распрощался с покупателем, и Эльвира заняла его место.
– Доброе утро, мистер Боллард, – поздоровалась она.
– Боюсь,
– О, я пришла не за часами, – сказала Эльвира. – Я пришла извиниться. Случилось нечто ужасное.
Она открыла сумочку и достала из нее коробочку. Вынула оттуда браслет с сапфирами и бриллиантами.
– Вы, наверное, помните, когда я пришла насчет часов, я посмотрела кое-какие вещицы, которые хотела бы получить на Рождество, и как раз в это время произошел на улице несчастный случай. Кто-то, мне кажется, попал под машину или чуть не попал. Наверное, я в этот момент держала в руке браслет и, возможно, машинально сунула его в карман костюма. Только сегодня утром я это обнаружила. И конечно, тут же бросилась к вам, чтобы его вернуть. Мне так неудобно, мистер Боллард, я даже не представляю себе, как это я сделала такую глупость.
– Ну что вы, мисс Эльвира, все в порядке, – произнес мистер Боллард медленно.
– Вы, наверное, решили, что кто-то его украл, – сказала Эльвира. Ее ясный взор встретил взгляд Болларда.
– Мы и впрямь обнаружили его исчезновение, – ответил ювелир. – Большое спасибо, мисс Эльвира, что вы так быстро его вернули.
– Я ужасно нервничала, когда его нашла, – сказала Эльвира. – Спасибо, мистер Боллард, что вы это так мило восприняли.
– Самые невероятные ошибки случаются достаточно часто. – Мистер Боллард отечески улыбнулся ей. – Давайте забудем об этом. Но больше так делать не стоит, ладно?
– Разумеется, – пообещала Эльвира. – Впредь я буду очень осторожна.
Она, в свою очередь, улыбнулась ему, повернулась и ушла из магазина.
– Интересно… – буркнул Боллард себе под нос. – Очень даже интересно.
Один из партнеров, стоявший поблизости, подошел к нему:
– Значит, это все-таки она взяла его.
– Да. Это была она.
– Но она его вернула, – заметил партнер.
– Она его вернула, – подтвердил Боллард. – Честно говоря, я этого не ожидал.
– Что она его вернет?
– Да, не ожидал.
– Вы считаете, что ее рассказ соответствует действительности? – полюбопытствовал партнер. – Что она его случайно сунула в карман?
– Думаю, такое вполне возможно, – сказал Боллард задумчиво.
– А может, это клептомания?
– Может, и клептомания, – согласился Боллард. – Но похоже, она взяла его нарочно… А если так, почему она так быстро его вернула? Странно…
– Хорошо еще, что мы в полицию не сообщили. Признаюсь, мне очень этого хотелось.
– Да я знаю, знаю. У вас просто нет моего опыта. В данном случае лучше было не сообщать. – Он тихо добавил про себя: «Все это очень любопытно, однако. Очень. Интересно, сколько ей лет? Наверное, семнадцать или восемнадцать. Похоже, она впуталась в какую-то историю».
– Мне казалось, вы говорили, что она купается в деньгах.
– Можно быть наследницей и купаться в деньгах, – сказал Боллард, – но при этом в семнадцать лет ты не всегда вправе ими воспользоваться. Самое нелепое, что богатым
Он вернул браслет на место в витрину и закрыл ее.
Глава 10
Контора «Эджертон, Форбс и Уилборо» находилась в Блумсбери, на одной из тех солидных и презентабельных площадей, которых пока еще не коснулся ветер перемен. Имена этих достойных господ стерлись почти до неразборчивости на медной доске. Фирма просуществовала уже более ста лет, и клиентами ее была значительная часть английской земельной аристократии. В фирме уже не осталось ни Форбсов, ни Уилборо. Вместо них были Аткинсоны, отец и сын, Ллойд из Уэльса и Макалистер из Шотландии. Но там все еще оставался Эджертон – потомок основателей фирмы Эджертонов. Этому самому Эджертону было за пятьдесят, и он состоял советником ряда семей, которые пользовались услугами его деда, его дяди, его отца.
В данный момент он восседал за огромным письменным столом красного дерева в своем красивом кабинете на втором этаже и доброжелательно, но строго говорил что-то клиенту, который выглядел подавленным. Ричард Эджертон был человеком интересным: высокий, темные волосы, слегка тронутые у висков сединой, проницательные серые глаза. Советы его всегда были удачны, но он был весьма прямолинеен.
– Честно говоря, Фредди, тебе совсем не на что опереться, – говорил он. – Еще с этими твоими письмами.
– Но ты же не думаешь… – не поднимая головы, пробормотал Фредди.
– Нет, не думаю, – сказал Эджертон. – Единственная надежда – это уладить все без судебного разбирательства. Ведь могут заявить, что ты оказался в положении, позволяющем обвинить тебя в преступных намерениях.
– Послушай, Ричард, это уж слишком.
На столе у Эджертона раздался тихий телефонный звонок. Он нехотя поднял трубку:
– Я, кажется, просил меня не беспокоить.
На другом конце что-то пробормотали. Эджертон сказал:
– А-а, понятно. Да, да. Попросите ее подо-ждать, пожалуйста. – Он положил трубку и снова повернулся к своему удрученному клиенту: – Послушай, Фредди, я знаю закон, а ты нет. Ты попал в серьезную переделку. Постараюсь тебя вытащить, но предупреждаю, это тебе влетит в копеечку. Не думаю, что они согласятся меньше чем на двенадцать тысяч.
– Двенадцать тысяч?! – ужаснулся несчастный Фредди. – Да ты что, Ричард! У меня нет таких денег.
– Придется раздобыть. Всегда есть какие-то возможности. Если она на двенадцати тысячах успокоится, считай, что тебе повезло, а если обратишься в суд, это обойдется тебе гораздо дороже.
– Вы, адвокаты! – воскликнул Фредди. – Все вы просто акулы! – Он поднялся. – Ну, Ричард, я рассчитываю, что ты для меня постараешься, старина. – Он откланялся.
Ричард Эджертон выбросил Фредди и его дело из головы и, сосредоточиваясь на следующем клиенте, произнес про себя: «Достопочтенная Эльвира Блейк. Интересно, что она собой представляет…»
Он поднял трубку:
– Лорд Фредерик ушел. Пригласите сюда мисс Блейк, пожалуйста.
Поджидая ее, он произвел кое-какие расчеты в своем блокноте. Сколько же лет прошло? Ей должно быть пятнадцать… или семнадцать, а может, и больше. Время летит. Дочь Конистона, подумал он, дочь Бесс. Интересно, в кого из них она пошла?