Отель "Парадиз"

Картленд Барбара

Внезапно она прервала свое занятие и обернулась. На ее лице была написана решимость.

— Меня осенила еще одна мысль, — заявила она. — И я должна поделиться ею с тобой, пока не иссякла моя храбрость.

— А зачем тебе набираться храбрости, чтобы поговорить со мной? — спросил Джон.

— Потому что... потому что это предосудительно... И все же именно это подошло бы как нельзя лучше. Только ты не должен плохо обо мне думать.

— Я никогда не стал бы думать о тебе плохо, — горячо заверил он и протянул руку. — Иди сюда, и мы поговорим.

Все

еще колеблясь, она сделала шаг вперед, взяла его за руку и позволила усадить себя на кровать.

— Говори же, не бойся, — ласково произнес Джон.

— Единственный, кто может защитить меня от сэра Стюарта, это законный супруг. Но где его найти?

— Любой мужчина почтет за честь жениться на тебе, моя дорогая.

— Я надеялась, что именно так ты и ответишь. Но существует единственный человек, которого я могу попросить о такой услуге, единственный, кому я полностью доверяю. И этот человек — ты.

Как только она это произнесла, ее щеки залил румянец — яркий розовый, который так был ей к лицу. Джон, завороженный ее красотой, не сразу понял, что же она имеет в виду.

Неверно истолковав его молчание, Сесилия начала запинаться:

— Ой, прости меня, я не должна была этого говорить. Пожалуйста, пожалуйста, не думай обо мне плохо... Я не настолько легкомысленная... виной всему мое отчаянное положение...

— Ш-ш! — произнес он, крепче сжимая ее руку. — Просто ты удивила меня. Должно быть, ты очень сильно напугана, если предлагаешь такую авантюру человеку, которого едва знаешь. Я боюсь, что потом тебе будет очень трудно от меня отделаться.

Он буквально затаил дыхание в ожидании ее ответа и испытал огромное облегчение, когда она сказала:

—Я не хочу «отделываться». Мое предложение означает... означает... — она собралась и с духом выпалила: — Оно может быть обоюдовыгодным.

Джон поджал губы.

— Вот как?

— Люди во все времена заключали браки. Обычно об этом заранее хлопочут родители или опекуны, но почему бы нам не договориться самим?

— А стоит ли? — усомнился он, хотя Сесилия в этот миг казалась ему еще более очаровательной. — Ты уверена, что хочешь именно этого и что такой брак «выгоден» для тебя?

— Все, что убережет меня от брака с тем человеком, выгодно для меня, — твердо ответила она.

— Ну, это пока. А что потом? Выйдя замуж, ты перестанешь бояться сэра Стюарта Пэкстона, но человек, с которым тебе предстоит жить долгие годы, при более близком знакомстве может оказаться совсем неподходящим. Супруг — это ведь не только охранник.

«Ах, — думала она, — если бы я могла отважиться сказать, что мое сердце полно любви к нему! Разве те волшебные минуты, что мы провели вместе в море, для него ничего не значат?»

Но она и так зашла уже слишком далеко. Она и так, рискуя репутацией, предложила ему свою руку, но сердце она первой не предложит!

— Конечно, супруг — не только охранник, — согласилась она, стараясь, чтобы голос не выдал ее волнения, чтобы не было слышно,

как трепещет ее сердце. — Мне нужен добрый и понимающий человек, с которым мне было бы о чем поговорить и которому я могла бы доверять. Я вижу, что ты сочетаешь в себе все эти качества.

Джон молчал, стараясь не поддаться искушению. Как только она сделала ему предложение, он понял, что очень хочет его принять. Но имеет ли он право воспользоваться ситуацией? Что, если она его не любит, а просто просит защиты? Что это будет за брак для нее? Теперь он точно был уверен, что сам влюблен в нее по уши.

— Сесилия... — начал он, еще крепче сжимая ее руки в своих, — если бы только...

У него голова шла кругом, его переполняли воспоминания о том, что было между ними в море, когда она словно русалка, влекла и манила его за собой. Прожить всю-жизнь с этим очарованием, сидеть с ней по вечерам у камина, видеть ее лицо в их детях — это ли не настоящее искушение?!

Но имеет ли он право поддаваться ему, даже если его собственная любовь к этой девушке столь безгранична?

— Сесилия... — снова осторожно произнес он и замолчал, не зная, что сказать дальше.

У нее вытянулось лицо, в сердце заползал противный холодок — не на такой ответ она рассчитывала. Безусловно, она озадачила его, и теперь, вероятно, ей следует набраться терпения.

— Конечно, тебе необходимо время, чтобы все обдумать...

— Мне не нужно думать, — ответил он. — Я уже знаю ответ...

— Но я не прошу тебя отвечать немедленно. Я еще не все сказала. Тебе может показаться, что в выигрыше только я, а с твоей стороны это будет жертва ради моей безопасности.

— Сесилия... — произнес он, думая о том, что увидит в ее глазах, когда скажет, что для него нет большего счастья, чем бросить к ее ногам свою жизнь.

— В обмен на твое покровительство, — поспешила договорить она, — я отдам тебе все, что у меня есть. Ты будешь полностью независим. Ты смог бы купить свою собственную гостиницу...

—Дорогая, деньги для меня ничего не значат.

— Я знаю. И всегда знала, что ты хороший человек, ты совсем не похож на этого.

— На сэра Стюарта?

— Т-с-с, даже имени его не упоминай. Он не имеет к нам никакого отношения. Я совершенно уверена: ты не охотник за приданым, а это значит, что я могу назвать тебе величину этого приданого.

Она собралась с духом.

—Двести пятьдесят тысяч фунтов.

На мгновение Джону показалось, что он ослышался. Он предполагал, что у нее тысяч десять, самое большее двадцать.

Двести пятьдесят тысяч фунтов! Да ведь это все сокровища мира!

Перед его глазами замелькали радужные картины: фамильному поместью возвращено былое великолепие; оно вновь, как когда-то, окружено прекрасными садами. Он так много мог бы сделать для обитателей Мильтон-парка: отремонтировал бы их дома, предоставил кредиты, чтобы они могли расширить хозяйство и пополнить свои закрома.