Отель «Пастис»
Шрифт:
— Видел эти сводчатые потолки? Представляешь, какой здесь получится ресторанный зал? Я уже его вижу. Какая прелесть! А какой вид открывается отсюда!
— Эрн, познакомься с архитектором. Месье Блан.
Оба трясли друг другу руки, нелепо, будто два аиста, кивая головами.
— Enchante. C’est monsieur?.. [46]
— Эйрнест, — подсказал Эрнест.
Саймон улыбнулся. Эйрнест. Скоро станет разгуливать в берете. Приятно видеть его таким радостно возбужденным.
46
Очень
Оставшееся время они не спеша бродили по комнатам. Блан делал пометки, Николь переводила, Эрнест то и дело вставлял реплики. Саймон радовался, что они так хорошо ладят между собой. Пусть так будет подольше, подумал он, настраиваясь на оптимистический лад. Да и что этому мешает? Всем выгодно, никто друг другу не помеха. Главное, чтобы сработались Эрнест и Николь. Он поглядел на них — оба светловолосые, элегантно, со вкусом одетые, хохочут, когда Эрнест, помогая себе жестами, пытается объяснить архитектору что-то сложное на ломаном французском. Пока все хорошо.
Встреча завершилась обилием улыбок, взаимными заверениями и рукопожатиями. Месье Блан был, по его словам, счастлив работать над таким захватывающим воображение проектом и с такими очаровательными клиентами. Он завтра же, несмотря на воскресенье, снова приедет в жандармерию, чтобы произвести детальные измерения. Нельзя терять ни секунды. Надо начинать как можно скорее. Эффектно раскрыв свой миниатюрный зонтик, он скрылся в тумане.
Они отправились следом, нырнув по пути в пустое кафе. Казалось, дождевая туча висела за окном всего в метре от их столика. Из-за занавески вышла девушка, оценивающе разглядывая одежду Николь, пока они заказывали кофе.
Эрнест промокнул лицо носовым платком и, стряхивая оставшиеся капельки, провел пальцем по обеим бровям.
— Несмотря на погоду, должен вам сказать, что мне мысленно представляется нечто волшебное. Не думайте, что я приуныл. Вовсе нет.
— Ты еще не видел пейзажа, Эрн. — Саймон повернулся к Николь и отвел со лба мокрую прядку волос. — Итак, мадам? Считаете, что наш архитектор сможет к лету все закончить?
— Блан имеет обыкновение заканчивать в срок, — ответила она. — Правда, он известен и тем, что дорого берет. Но когда на стройке работают десять, а то и двадцать человек, часто по выходным, это стоит денег.
Девушка подала кофе и, улыбнувшись Саймону, вразвалочку вернулась к бару. Саймон подумал, что в следующий раз надо выпить с ее папашей. Важно иметь его на своей стороне, не дать почувствовать, что до него нет дела. Мэра маленькой деревушки обижать не следует.
Макнув сахар в кофе, Эрнест задумчиво откусил от кусочка.
— Понимаю, что мы только начинаем, но есть вещи, которые не следует откладывать до последней минуты. — Он поднял взгляд на Саймона и Николь. — Как мы назовем это вместилище роскоши и наслаждений? «Монрепо»? «Хилтоном»? Словом, требуется
Он прав, подумал Саймон. Если к началу лета давать рекламу, журналам за несколько месяцев нужны подробности, хотя бы название. Он попытался вспомнить названия местных отелей, которые встречал в путеводителях. Пара «Имений», несколько «Хуторов», какой-то «Бастид». Лучше не увеличивать и без того длинный список.
— «La Gendarmerie»? — предложила Николь.
— Ммм, — протянул Эрнест. — Оденем официантов помоложе в полицейскую форму. Свирепый вид, брюки с красным кантом.
— Спокойно, Эрн. Не увлекайся, — замотал головой Саймон. — Нет, должно быть нечто такое, что говорит не просто о Франции, а именно о Провансе. Что-нибудь характерное, легко запоминающееся…
— И чтобы легко выговаривать иностранцам, — добавила Николь.
— Вот именно. По возможности короткое, и чтобы можно было изобразить в виде броского лого.
Николь не поняла. Саймон стиснул ей руку.
— Извини, — сказал он. — Это рекламный жаргон. Означает что-то вроде фирменного знака. Одни названия подходят для этого лучше, чем другие. Это всего лишь деталь, но на нее уйдет много денег — этот знак будет на почтовой бумаге, салфетках, полотенцах, рекламных брошюрах, пепельницах, спичечных этикетках, открытках, да и на самом здании. Большинство отелей прибегают к вычурному шрифту, находя в этом изысканность. Думаю, что надо поискать что-нибудь более оригинальное.
— Давайте подумаем, — размышлял вслух Эрнест, — лаванда, тимьян, розмарин, свет, солнце. Понимаю, погода не настраивает, но будем питаться надеждами на вечную весну — Сезанн, мистраль, Ван Гог…
— Пастис? — неуверенно пожала плечами Николь.
Эрнест наклонился к ней.
— Как?
— Пастис. Гонят в Провансе. Больше нигде.
— Пастис, — произнес Саймон и повторил, выделяя в конце «с». — Пастис.
— Trois pastis? — отозвалась из-за стойки девушка.
— Между прочим, — заметил Эрнест, — ни разу не пробовал.
— Сегодня как раз подойдет, Эрн. — Саймон кивнул девушке. — Oui, merci. — Он поглядел на выстроившиеся на полках бутылки. В большинстве кафе на юге Франции пастис представлен в изобилии. Саймон насчитал пять сортов: «Рикар», «Перно» и «Казани» были ему известны, два других — «Гранье» и «Анри Бардуэн», видимо, местные, он раньше не встречал. — Правда, погода для пастиса не совсем подходящая, — добавил он. — Нужно, чтобы было жарко. Именно я так себе его представляю — выпивка для жаркого времени.
Девушка поставила на стол три стаканчика, блюдечко с маслинами и плоский стеклянный графин. Саймон добавил в стакан воды и стал следить, как мутнеет жидкость. Графин старый, в царапинах. На боку яркими желтыми буквами по чистому голубому фону выведено: «Рикар».
— Поглядите на краски! — воскликнул Саймон. — Солнце и небо. Разве они не говорят о Провансе? — Он через стол подвинул графин Николь. — Вот что я имел в виду под лого.
Склонив набок голову, она мгновение разглядывала графин.