Отель убийц
Шрифт:
Возможно, другие люди говорили с ней без обиды или злого умысла, но Камино замечала любые намеки на сарказм или неприветливость.
– Возможно, я и сама была недостаточно дружелюбной, – говорит она. Ее собственные слова порождают неприятные воспоминания.
Знакомства с другими людьми всегда приносили ей только новые болезненные воспоминания. Страшнее, чем слова и поступки других людей, были ее собственные ошибки, глупая ложь и нехорошие поступки. Чувство вины не исчезало, всегда оставаясь четким и неизгладимым, и преследовало Юку Камино. К подростковому возрасту она начала сознательно избегать любого общения с другими людьми.
–
Раньше Камино не ощущала себя одинокой. Однако при виде успешных мужчин и женщин, освещающих в социальных сетях свои вечеринки или с гордостью выкладывающих фотографии своих детей, она не могла не задаваться трудным вопросом: «А чем занимаюсь я?»
Выслушав ее, Коко отвечает, махнув рукой:
– Это не настоящее счастье. Они не могут почувствовать себя счастливыми, пока не сообщают об этом окружающим.
– Но я всегда злюсь или расстраиваюсь, когда кто-то говорит, что у него много друзей.
– Хочешь, подружимся?
Понимая, что Коко просто хочет ее развеселить, Юка Камино не может удержаться от смеха.
– Но в одиночестве тоже нет ничего хорошего. Я много думала об этом, пока училась в университете. Как я буду жить? Кем смогу работать?
– Как насчет юриста или другой ответственной работы? Если у тебя хорошая память, то ты сможешь хорошо запомнить все законы.
– Я думала об этом.
В свое время Камино жалела, что не поступила на юридический факультет. Она часто думала о профессиях, требующих сдачи квалификационного экзамена [16] .
– Возможно, прозвучит странно, но разве врачи и адвокаты не вынуждены иметь дело с людьми, попавшими в беду?
– Ну да, они помогают тем, кто попал в беду.
– Мне кажется, если б мне пришлось постоянно помнить истории других людей, попавших в беду, то я бы просто не выдержала.
– Наверняка.
16
В Японии многие профессии (юрист, школьный учитель, врач и пр.) требуют сдачи специального государственного квалификационного экзамена. Нечто подобное существует и в России: например, в медицине соискателям в итоге присваивается определенная врачебная категория.
– Я много думала об этом. Однажды меня осенило: почему бы не заняться выпечкой и сладостями?
– Неожиданно! – смеется Коко.
– Я смогу запомнить сколько угодно рецептов с набором ингредиентов, порядком действий и прочим. Не знаю, есть ли у меня кулинарные способности, но я точно смогла бы делать то, что мне говорят.
– Ты могла бы осчастливить столько людей…
Юка Камино кивает.
– Я бросила университет и решила поступить в профессиональный колледж.
Осчастливить кого-то… Пусть у нее никогда не будет настоящих друзей, но у нее будет такая возможность.
Юка Камино была так рада наконец найти свой путь в жизни! Пока она училась в кулинарном колледже, ее жизнь текла спокойно и беззаботно.
– После выпуска я устроилась в кондитерскую в Токио. Работала там какое-то время.
– И как?
– Не очень удачно, – честно признается Юка Камино.
– Надо же…
– Я старалась изо всех сил, но…
– Да, человеческие отношения важны везде, – Коко,
Атмосфера в заведении менялась в зависимости от настроения его владельца, занимавшего позицию главного повара-кондитера, а старшие сотрудники перекладывали на Камино всю тяжелую работу и необоснованно критиковали ее. В заведении, где все заботятся только о репутации владельца, а не о качестве продукции и счастье покупателей, для нее не нашлось ничего, кроме печали и боли.
– Но такие истории – не редкость.
– Нет, нет, нет! Не надо так говорить! Эта история важна для Камино-тян. Это все равно что сказать «все живые существа когда-то умирают, так что смерть неизбежна». Не надо говорить, что это обычное дело.
– В конце концов я ушла оттуда. Но даже спустя долгие годы боль осталась со мной.
– Значит, в случае с Камино-тян нельзя сказать, что время лечит, – искренне сочувствует ей Коко.
– У меня случился нервный срыв. Какое-то время я лежала в больнице и принимала лекарства, но потом у меня закончились деньги. Я была не в форме – как физически, так и психологически, – но мне еще удавалось сводить концы с концами и выживать, пока были сбережения. Я присоединилась к волонтерской программе, чтобы больше участвовать в жизни общества, однако в итоге оказалась втянута в сложную аферу и за полгода потеряла большую часть своих денег.
– Надо же, – хмурится Коко.
– А потом я встретила Инуи.
По дороге домой, измотанная после целого дня работы под палящим солнцем, Камино заметила недавно открывшуюся кондитерскую. Она остановилась и начала рассматривать витрину с красивыми тортами и пирожными, украшенными свежими ягодами и фруктами, когда к ней подошел Инуи и спросил:
– Сестренка [17] , тебе понравился этот торт? Давай я его тебе куплю.
Юка Камино поспешно объяснила, что просто смотрела на него, но он, естественно, приняв ее слова за оправдание, подошел ближе и добавил:
17
Онээ-сан – букв. «старшая сестра» – распространенное в Японии обращение к незнакомым молодым девушкам и женщинам.
– Не переживай! Пойдем, съедим его вместе.
Он показался ей открытым и легким на подъем человеком. Инуи всегда умел располагать к себе людей.
Юка Камино, не зная, как реагировать на его приглашение, в ответ приветливо улыбнулась.
– Он никогда не казался мне плохим человеком.
– Плохие люди хорошо умеют вводить в заблуждение, – сочувственно говорит Коко. – Сколько лет ты работала на Инуи?
– Два года. Два года работы секретарем. И бухгалтерия.
– Ты знала, чем на самом деле занимался Инуи?
– Сперва я, конечно, не понимала, – отвечает Камино. Она не лгала. – Я была так благодарна ему за то, что могла на него работать, но никогда не стала бы делать этого, если б знала, что он занимается опасной и противозаконной деятельностью.
– Интересно, а сам Инуи знал о твоей способности запоминать буквально все?
Юка Камино утвердительно кивает. Она рассказала об этом сразу же, как приступила к работе. Девушка почувствовала, что обязана рассказать все о своих умениях, странностях и жизненных обстоятельствах, чтобы избежать проблем в будущем.