Отголоски сердца
Шрифт:
Они продолжали свою беседу, втянувшись в разговор об искусстве. Их беседа проходила слаженно и непринуждённо. В стороне зазвонил телефон Марка. Парень ответил на звонок, слушая слова собеседника. Он переодически кивал.
Завершив разговор, он подошёл к своей девушке:
— Эм!
Та повернулась к нему лицом:
— Что, Марк?
— Мне сейчас друг позвонил и позвал в бильярдную. Появилось свободное время, чтобы собраться в чисто мужской компании и побалдеть. Я, пожалуй, поеду к ним, а то мы давненько не собирались так вместе. Ты не обидишься?
— Поезжай, я не против, удели
— Хотя я могу сначала отвезти тебя домой, а потом уже поехать к ним, — предложил он.
— Не стоит, Марк. — Эмили глянула на художницу. — Ты езжай, а я ещё поговорю с Линой. У нас есть куча тем, которые мы можем обсудить. Не переживай за меня.
Марк ответил со вздохом:
— Хорошо, Эм, как знаешь. Тогда я поехал. Только ты не задерживайся, ладно?
Эмили кивнула:
— Хорошо.
Поцеловав скрипачку на последок в губы, Марк окинул художницу странным взглядом и уехал.
— Он всегда такой? — спросила Лина, глядя вслед удаляющемуся байку.
— Какой? — непоняла Эмили.
— Ну… такой странный?
Эмили пожала плечами:
— Не обращай внимания. Он просто ничего не понимает в искусстве и музыке.
Лина призадумалась:
— Он как-то неприязненно смотрел на меня.
Эмили махнула рукой скрывшемуся с глаз байку:
— Ему просто не понравился твой внешний вид.
Лина окинула себя взглядом:
— А что такого? Я ведь занимаюсь уличным художеством, а не на свиданки бегаю, чтобы шикарно выглядеть!
— Не горячись! Марк сам по себе такой есть. И давай не будем о нём, а? Лучше покажи мне, что ты там рисуешь?
— Я не успела закончить портрет. — Лина направилась в сторону от площади. — Надо доделать. Иди за мной. И деньги, кстати, убери.
— А?
Лина кивнула на свёрток в руке скрипачки, который Марк всучил ей перед отъездом.
— Ой, совсем из головы вылетело! — Эмили запихнула деньги в сумочку, удостоверившись, что это никто не видел.
Лина заметила еe оглядки и успокоила:
— Не переживай! В этом районе не встречаются случаи грабежа. Я здесь давно живу.
Они завернули за угол от площади и остановились перед красивым портретом на стене. Подняв оставленные здесь флаконы с жидкой краской, Лина приступила к доделыванию граффити. Она медленно, с затаeнным дыханием, дарила жизнь своему произведению и вглядывалась в каждую мелкую деталь. Лаская флаконы, словно волшебные жезлы, она наносила на обнажённую стену эмоции и чувства. Эмили наблюдала за еe действиями с интересом.
На стене проступило лицо прекрасной дамы.
Краски, выбранные Линой, были необычно яркими и насыщенными, они словно оживили стену, превратив её в витраж из ярко-голубых, фиолетовых и золотых оттенков. Лицо дамы стало казаться живым, словно она смотрела прямо на них с глубокой тоской в глазах. Эмили, увлечённая мастерством Лины, не могла отвести глаз от её работы. Примечательно было то, что каждая капля краски на стене словно обретала собственное сияние, создавая эффект магического свечения прямо на уличных камнях. Воздух заполнился запахом свежести и свободы, распространяясь по улочке, словно пробуждая ветерок весны. В то время как Лина доделывала граффити, стены начали оживать. В глазах дамы на портрете
Когда Лина наконец закончила свою работу, её сердце замирало от счастья и удовлетворения. Она стояла перед своим творением и чувствовала, что передала на стену то, что нельзя передать словами.
Эмили подошла ближе, чтобы рассмотреть портрет во всей красе. Глубина выражения и мастерство исполнения просто захватывали дух.
— Лина, это невероятно, — произнесла Эмили, с трудом подавляя восторг в своём голосе. — Ты действительно одарённая художница. Твоя работа живёт, она оживает перед нашими глазами.
Лина улыбнулась и почувствовала благодарность к Эмили за её слова.
— Спасибо, Эмили, за твою веру в меня и поддержку. Это действительно мой мир, мир, в котором я могу выразиться безгранично.
Девушки продолжали наслаждаться видом портрета и обсуждать каждую малейшую деталь. Для них это был не только кусочек искусства, но и путешествие в историю, оживление прошлого и соприкосновение с чьей-то жизнью, которая оставила отпечаток вечности. Лина убрала флаконы с краской в рюкзак и закинула его на плечо.
— Ты уже уходишь? — спросила еe Эмили.
— Пора закругляться уже. Мне ещё надо заняться иллюстрацией для книги.
— А контакты свои мне дашь?
— Конечно! — Лина продиктовала ей свой номер сотового.
Вытащив свой смартфон, Эмили записала его и скинула свой номер на телефон Лины.
У той в рюкзаке заиграла мелодичная композиция. Лина достала смартфон и сохранила номер скрипачки.
— Спасибо! — радостно произнесла Эмили.
Лина молча кивнула с улыбкой на губах.
Разглядывая скрипачку, она вдруг задумалась, а потом сказала:
— А хотя, знаешь, иллюстрация может и до вечера подождать. Может, перекусим где-нибудь, если ты не против? Я что-то проголодалась и пить хочется.
— Давай, мне тоже. — Улыбаясь, ответила Эмили.
Они пошли в ближайшее кафе, где перекусили и разговаривали, узнавая друг друга получше. Говоря друг с другом, они поняли, что их связывает не только любовь к искусству, но и общее чувство непринадлежности. Они обсуждали свои мечты и амбиции, размышляли над смыслом жизни и ценностью искусства. В их разговорах появлялись вопросы о самых глубоких человеческих чувствах, о поиске счастья и понимании своего места в этом огромном мире. С каждой минутой они становились всё ближе друг к другу, осознавая, что никогда раньше не встречали такой искренности и понимания. Они понимали, что нашли в друг друге душевное родство, и это делало их счастливыми.