Отголоски сердца
Шрифт:
— Ты же только с улицы пришёл. Иди помой их, а уже потом за еду хватайся. — С ухмылкой пожурила его Эмили.
Марк закатил глаза, хмыкнул, чмокнул возлюбленную в губы и направился в ванную. Когда он вернулся на кухню, Эмили уже выключила плиту и разливала какую-то жижу по тарелкам. Марк уселся за стол.
— И что на сегодня? — поинтересовался он.
Эмили поднесла к нему тарелку и поставила еe на стол.
— Вуаля! Это суп! — оповестила она с восторгом.
Взяв ложку, уже лежащую на столе, парень помешал ею так называемый суп.
— Ну… — протянул он. — Выглядит довольно…
Эмили тем временем села на другой конец стола и принялась уплетать ужин.
Понаблюдав
Он едва заметно поморщился, но проглотил его. Суп оказался с лёгкой кислинкой.
— Не нравится? — заметила Эмили его выражение лица.
Марк поспешно заулыбался:
— Ну что ты! Очень даже вкусно! Просто я на работе недавно перекусывал и не сильно голоден. — Приврал он.
Эмили в ответ пожала плечами.
— Если не хочешь, можешь не есть. Он и завтра никуда не денется.
Марк всё же доел чашку вполне сносного супа и помог Эмили прибрать со стола.
Между делом он рассказал ей о своих рабочих делах, связанных с программированием. Эмили только кивала, слушая его вполуха и думая о той художнице, Лине. Марк даже не заметил, что девушка не слишком слушает его, думая о чём-то своём.
Когда с мытьём посуды было покончено, они пришли в спальню и стали готовиться ко сну.
Эмили продолжала находиться в некоей задумчивости, вспоминая сегодняшнюю встречу с Линой. Эмили работала в театре уже пару лет. Хотя она любила музыку, но стала чувствовать, что её жизнь стала монотонной и лишeнной смысла. Она жила по расписанию, выполняя свои профессиональные обязанности, но внутри не чувствовала настоящей страсти и радости. Эмили уже долгое время жила по распорядку. Она посвятила свою жизнь искусству, но постоянные репетиции и выступления оставляли ей мало времени для саморазвития и исследования своих истинных желаний. Внутри себя Эмили чувствовала, что что-то не так, но не могла точно определить, что именно. Лина же, как из разговора поняла Эмили, живёт жизнью, полной приключений и самовыражения, и каждый день она находит новые способы выразить свои чувства и идеи. Это вдохновило Эмили, она ощутила, что что-то внутри неё стало просыпаться. Она задумалась над тем, что могла бы не только исполнять готовые мелодии, но и попробовать придумать музыку самой, как в художественном искусстве делала Лина. В начале своей карьеры в театре, каждый вечер стоя перед аудиторией, она ощущала огонь в груди и с полной страстью играла на своeм скрипичном инструменте. Её музыка оживляла и захватывала сердца зрителей, и это приносило Эмили огромное удовлетворение. Однако после разговора с Линой в её душе проснулось ощущение, что что-то не так.
Она задала себе вопросы:
“Что я делаю? Действительно ли это моё истинное призвание? Я была лишь исполнительницей музыки, а не создателем. За что я живу? — Сомнения начали разрывать Эмили изнутри, и она почувствовала, что ей не хватает личного выражения и креативности. — Может, мне стоит попробовать сочинить композицию самой и исполнить что-то своё? Сколько можно играть готовые, сочинённые кем-то, мелодии?”
Эмили никогда в своей жизни не пыталась сама придумать музыку для скрипки. Ей всегда давали готовый материал, который она выучивала по нотам и исполняла вечерами на театральной сцене.
Приготовившись ко сну, Эмили задумалась об этом. Марк обнял еe в темноте спальни, поцеловал, но девушка не ответила ему.
— Эм, что с тобой? — Парень приподнялся на локте, заглядывая в лицо своей возлюбленной.
Эмили опомнилась и вышла из своих раздумий:
— А? Что?
Марк хмыкнул:
— Ты в каких облаках витаешь?
Эмили встрепенулась:
— Ни в каких. Просто задумалась.
—
Эмили отмахнулась от его руки:
— Тебе это вряд ли будет интересно.
— У тебя от меня какие-то секреты?
— Вовсе нет. Просто не вижу смысла обсуждать с тобой то, от чего ты далёк.
— Я что, не могу узнать, о чём думает моя девушка?
Эмили испустила вздох.
— Не переживай. К тебе это не относится.
— Хватит говорить загадками! Скажи мне.
Эмили снова тяжело вздохнула и села в постели, подтянув колени к груди.
— Я думала о том, что могла бы попробовать играть не только готовые мелодии, но и сочинить свои.
Марк нахмурился, внимая услышанному.
— Ты это о своём театре?
— Да, о чём же ещё?
Он растерянно почесал макушку.
— Ну, не знаю, Эм. Сочинять музыку самой? По-моему, это полная ерунда. Да и зачем тебе тратить своё свободное время на это? Для этого существуют эти… как они там… ну… композиторы, что ли. Они и занимаются этим. У них такая работа, сочинять мелодии. А ты не композитор, а всего-то обычная скрипачка, исполняющая мелодии на сцене. Что тебе вручат, то и учишь. Твои репетиции и так отнимают у тебя много времени. А ты в добавок к этому хочешь сама заняться композиторством? Тогда у тебя и вовсе не останется свободного времени для меня. — Высказал он своё собственное мнение по этому поводу.
— А по-моему, Марк, ты преувеличиваешь. Несмотря на мою занятость в театре, у меня всё равно хватает времени на тебя. Приходя с работы, я даже ужин успеваю приготовить. Ночи мы и так проводим вместе. Я не сказала тебе, что буду круглосуточно сочинять мелодии. В конце концов на это можно потратить выходные.
— Ага! И все выходные я целый день стану слушать твоё скрипичное бремчание. — Съязвил Марк. — Когда бремчать ты можешь на работе. Дома же я хочу наслаждаться тишиной по выходным, поспать подольше да и просто ничего не делать. — Он призадумался и добавил: — В конце концов, если что, можно оттянуться в клубе, потанцевать там, с пользой проведя выходные.
Эмили выслушала его тираду молча, потом ответила:
— Тогда можно поехать на выходные к родителям и, как ты выразился, брямкать там.
Марк хмыкнул:
— Можно подумать, ты нужна там своим предкам! Я уверен, у них и без тебя забот хватает. Ты же не одна у них.
Помимо самой Эмили у неe имелся также старший брат, который уже успел жениться и обзавестись детьми, и младшая сестра, которая пока что жила с родителями.
— Ты думаешь, мои родители будут мне не рады?
— Почему же, я уверен, что они, может, и обрадуются твоему приезду, но это только в том случае, если твой братец не подкинет на выходные им своих детишек, чтобы побыть наедине со своей супругой. — Марк многозначительно повёл чёрными бровями. — Тогда прощай, спокойный отдых и здравствуй, шум и гам. А тут ещё и ты нарисуешься со своей скрипкой. Вот и представь, каково будет твоим предкам слушать твои начинающие музыкальные шедевры вперемешку с орущими и энергично носящимися внуками?
— Не такие уж они и шумные, — пробормотала Эмили, вспомнив своих двух племянников, Кайла и Эйдена. Мальчишкам исполнилось по пять лет и они были непоседами. Всегда шумно играли между собой, дико кричали, шуточно дрались, раскидывали везде свои игрушки. В чeм-то Марк был прав. Но Эмили не стала сдаваться. — И всё равно я поговорю об этом с родителями. Может, получится выходные проводить у них.
— А как же я? — озадаченно спросил Марк. — Что я буду делать тут по выходным один?
— Думаю, ты найдeшь, чем себя занять. У тебя ведь есть друзья, с которыми ты иногда тусуешься.