Отказано с любовью!
Шрифт:
— Надеюсь, сборы ваших боевиков проходят гораздо быстрее и эффективнее, нежели их практические вылазки, — нетерпеливо произнесла она. — Не хочется полдня их прождать.
— Уверен, узнав кого они пойдут сопровождать, парни поторопятся.
— Вы на что намекаете? — гордо поинтересовалась Висандра.
— Пожалуй, на этом и остановимся. Комплиментов от меня, Висандра, ты не дождёшься. Всему есть предел, — усмехнулся темнейший, и дверь в его кабинет показательно отворилась. — Боюсь, вам пора леди. Мне нужно отдать распоряжения. Насколько я понял,
Глава 4
— Довольна? — спросил Олиша, когда двадцать минут спустя к нам подошла группа из пяти боевиков.
— Не совсем — разволновалась я. — Нам бы как-нибудь от них избавится.
Моя тревога позабавила подругу.
— Тебе не кажется, что это перебор? — рассмеялась она, — Нас отпустили. Пользуйся моментом.
Поразмыслив, согласилась с ней.
По пути в город я вновь пустилась в размышления. Раздумывала над согласием ректора отпустить нас в город. Раньше никакие мои доводы не срабатывали, а тут он взял и согласился выдать нам пропуска. Не без оговорки, конечно.
Впервые увидев темнейшего лорда, я неимоверно удивилась, что он именно меня выбрал себе в супруги. Я, конечно, была наслышана, что Линард Катал привлекательный и видный мужчина, вот только в жизни он оказался куда более притягательным. Даже в смелых мечтах я не могла представить себе столь потрясающего мужчину.
Волевое лицо, невозмутимый взгляд, глаза глубокого тёмно-синего морского оттенка. Но что скрывалось за суровой внешностью? Не поддающееся анализу безграничное обаяние.
Мускулистое тело лорда Катала подчёркивали светлые брюки и белоснежная рубашка. Его одежда выглядела безукоризненно, а волосы аккуратно стянуты в хвост. Ректор излучал невероятную уверенность. В нашу первую встречу я не знала куда девать глаза. Ступор, в который я впала, развеялся благодаря лукавой улыбке, смягчившей его черты.
Ни я, ни моя вполне привлекательная внешность, не произвели на него никакого впечатления. Он остался абсолютно равнодушен. Его замашки, властного диктатора с лихвой окупались надёжностью, что он излучал.
После моего поступления, виделись мы нечасто. Ничего не намекало на нашу тесную связь в виде брачного договора. Темнейший часто отлучался по работе и при этом успевал заботиться о вверенных ему студентах. Он никогда не переходил границ в нашем общении, подчёркивая статус студентки и главы имперской академии.
Он неукоснительно придерживался собственного правила — никаких романтических отношений между преподавателями и студентами! Поэтому я испытала настоящий шок, когда Линард не стесняясь Олишы, при ней назвал меня «дорогой».
Это волнующее открытие застало меня на подходе к храму.
Судя по белоснежным стенам, без единой трещины, храмовники, следящие за ним, не бедствовали. На фасаде, по бокам от входа располагались барельефы из белоснежного камня с изображением парящих женщин. На них были длинные, развивающиеся платья,
Прислужницы богов освещали путь входящим.
Вблизи входа, на постаменте из чёрного камня, нёс караул крылатый змей с выпущенными острыми когтями. Он стоял там в качестве предупреждения о низких и недостойных помыслах.
Служители считают, скверне в храме не место.
Тихо переговариваясь, несколько посетителей поднялось по лестнице в храм. Прежде чем войти, мужчина с женщиной, посторонились, пропуская выходящую из храма женщину с милым карапузом на руках.
Докатились. Теперь я обращаю внимание на детей.
— Чего застыла, Висандра? Давай проходи. Мы ведь за этим сюда пришли, — потянула меня за рукав Олиша. — Похоже, у них там сегодня приёмный день.
— В храмах всегда приёмный день, — поправил её Болдрик, старший отряда.
— Ты что-нибудь слышала, Висандра? — задрала нос Олиша.
Она ох как не любила когда её поправляли.
— Не понимаю о чём ты, — со смешком, поддержала я подругу.
Взявшись за руки, мы резво двинули к главному входу.
Храм встретил нас полумраком и прихожанами. Они с блаженным видом стояли полукругом напротив статуи Мудрейшего. Их губы самозабвенно беззвучно шевелились, обличая в слова сокровенные просьбы. При этом сами они пялились на полуголый, из белоснежного камня, торс бога, с превосходно развитой мускулатурой.
Остальное пространство в храме было отдано под статуи другим богам. Там особой очереди не наблюдалась. Исключением была старушка, мурлыкающая песенку себе под нос. Она смахивала пыль со статуи богини Сибиллы — богини удачи и прозорливости.
Никому не мешая, минуя гостевой зал, мы с подругой свернули в коридор, ведущий в кабинет-келью главного жреца. Заметив наше возмутительное до безобразия поведение, скучающие на дежурстве прислужники резво засеменили к нам.
Пришлось поднажать.
Цокая по мраморному полу высоченными каблуками, я едва ли не как на таране тащила Олишу за собой. Двое крепких парней, из нашего сопровождения, с восхищением смотрели на меня. Не отставая.
Заприметив беготню, прихожане возмущённо загалдели. Равнодушно посмотрев на них, я остановилась и громко обратилась к народу:
— Говорят, сегодня божественная связь с Мудрейшим ожидается! Кто последний в очереди на аудиенцию к нему? Куда записываться?
Встревоженная толпа быстро среагировала и окружила наших преследователей.
— Я с самого утра здесь к Мудрейшему взываю! Запишите меня первым на встречу с ним!
Стоящая позади прыткого мужика товарка, принялась расталкивать прихожан локтями, подбираясь ближе к храмовникам:
— Не лезьте вперёд очереди! Я каждый день сюда прихожу, надеюсь на милость Мудрейшего! Сколько добра в храм снесла не пересчитать!
— Успокойтесь, — поднял руки щупленький храмовник. — Не слушайте девушку! Она заблудшая душа, которая сама не ведает, что несёт! Мудрейший общается только с избранными!