Откровение
Шрифт:
Шериф вел машину довольно осторожно; дорога здесь узкая, не разъехаться, а повороты крутые. Потом дорога распрямилась. Красные хвостовые огни вспыхнули ярче. Шериф остановился. Гордон тоже притормозил. Джим выпрыгнул из кабины и знаками показал Гордону, чтобы тот открыл окно. Но Гордон предпочел спуститься на землю.
– В чем дело?
– Идите сюда!
– Шериф стоял посреди дороги между двумя машинами.
– Ничего не напоминает?
Гордон огляделся, и тут же холодные мурашки побежали по телу. Он узнал это место, узнал вплоть до очертаний конкретных деревьев, рельефа дорога. Даже ямы под ногами казались знакомыми.
– Одна часть
– У меня тоже.
– Что это значит?
– Понятия не имею, - признался шериф.
– Наш друг предпочитает молчать.
– Мы тратим драгоценное время, - послышался из машины голос брата Элиаса.
– Надо ехать. У нас много дел.
– В лесном мраке голос звучал строже, властнее, чем обычно. Оба поняли, что лучше поторапливаться.
Брат Элиас, темнокожий, как чистокровный индеец анасази, в одной набедренной повязке и с копьем в руке стоял перед ритуальным костром; его окружали молчаливые воины.
Отец Эндрюс опять зажмурился, пытаясь усилием воли отогнать непрошеное видение.
– Ладно, по машинам, - проговорил Джим.
– Поехали дальше.
Шериф сел в кабину, завел двигатель и тронулся с места. За спиной урчал пикап Гордона.
Узкая грунтовая дорога теперь превратилась в прямую, как стрела, полосу, ведущую к свалке. На дорогу выскочила олениха, застыла на секунду в свете фар, и одним прыжком снова скрылась во мраке леса. Это было единственное животное, которое попалось на всем пути. Наконец в свете фар показались металлические ворота свалки. Чуть в стороне, припаркованный на обочине, стоял грузовик. Грузовик Брэда Николсона.
Гордон с колотящимся сердцем выпрыгнул из кабины. У грузовика была распахнута дверца, внутри никого не было. Брезент, закрывающий заднюю часть кузова, слегка покачивался.
– Стоять!
– властно рявкнул шериф. Он уже осторожно направлялся к машине, сжимая в руке пистолет. Гордон вспомнил про ружья, уложенные в кузове пикапа. Мелькнула мысль, что неплохо было бы взять одно, но ноги словно приросли к земле. Он мог только смотреть за действиями шерифа.
Джим шел, аккуратно переставляя ноги и стараясь не шуметь, при этом постоянно оглядывался, прислушивался, в любой момент готовый защищать себя от возможного нападения. Вот он уже дошел до кабины и осторожно заглянул внутрь. Пусто. Он начал обходить грузовик спереди. С этого места ему была видна большая часть свалки. В центре расчищенной площадки была гора мусора. От нее поднимался дымок; внизу виделись красно-оранжевые языки пламени. Шериф поежился, внимательно вглядываясь перед собой. Никакого движения. Он продолжил обход грузовика. Заднее полотнище перестало качаться. Шериф вдруг сообразил, что не чувствует ни малейшего ветерка. Значит, что-то привело в движение тяжелую ткань. Еще крепче сжав пистолет, он заглянул в кузов.
Пусто.
Чуть расслабившись, он внимательнее осмотрел внутреннее пространство, после чего обернулся и с облегчением показал головой.
– Пусто!
Гордон пошел вперед. За ним вылез отец Эндрюс. К воротам свалки они подошли вместе.
– Это машина Брэда, - сказал Гордон.
– Как она здесь оказалась?
– Понятия не имею, - подходя, откликнулся Джим. Из первой машины появился брат Элиас со своей неизменной черной Библией под мышкой. Проповедник вошел в открытые ворота, остановился и обернулся к своим спутникам.
– "Посему, как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут
– Глава тринадцатая, стих сороковой, - подхватил отец Эндрюс, глядя в черные глаза проповедника. Тот улыбнулся.
Шериф огляделся. Небо быстро светлело. Западный сектор еще терялся в густой синеве, но восток уже занялся оранжево-голубым, почти дневным сиянием. Высокие сосны уже не казались черными силуэтами, превратившись во вполне объемные и живые деревья.
– Возьмите из грузовика вилы, - глядя на шерифа холодными глазами, приказал брат Элиас.
– Возьмите веревку.
– Как насчет винтовок?
– спросил шериф.
– Они нам пока не понадобятся. Джим пошел к пикапу, и Гордон двинулся за ним следом, но брат Элиас положил ему на плечо тяжелую руку.
– Он сам справится. Вы отгоните грузовик. Нам понадобится свободное пространство.
Вернулся Джим с четырьмя вилами и бухтой веревки. Гордон, к своему удивлению, обнаружил, что в кабине грузовика Брэда остался ключ зажигания. Отгоняя машину подальше от ворот, он обратил внимание на пустую банку пепси, несколько капель из которой пролилось на виниловое сиденье, и подумал о своем боссе. Потом заглушил двигатель и выпрыгнул из машины. В это время шериф начал загонять свой пикап в ворота. Брат Элиас жестами показывал, куда ему подъехать. Джим остановился рядом с горящей кучей мусора, заглушил двигатель и вышел из машины.
Брат Элиас лично раздал каждому вилы. Гордон взвесил в руке тяжелое, смертоносное оружие. На синеватом металле длинных зубьев сверкнули блики от первых лучей восходящего солнца. Он не мог знать, что имеет в виду брат Элиас, но вполне представлял, что как оружие вилы годятся для одного - пронзать.
Эта мысль его не обрадовала.
Джим и отец Эндрюс тоже примеривались к своим вилам.
– "Смотрите, братия, - негромко проговорил брат Элиас, - чтобы не было в ком из вас сердца лукавого и неверного, дабы вам не отступить от Бога живого". Послание к Евреям, глава третья, стих Двенадцатый.
– Внимательно осмотрев каждого, проповедник взял свои вилы.
– Ну что ж, вперед.
5
Приняв душ, Марина вытерлась, накинула халат и вернулась в спальню. Сев на неприбранную кровать, она принялась разглядывать себя в большое зеркало, занимавшее всю дверцу платяного шкафа. В доме было тихо. Как ей показалось, слишком тихо. Не в первый раз уже она пожалела, что дом расположен так далеко от города. На улице еще было темно. Луна давно зашла, а солнце еще и не собиралось выкатываться из-за горизонта. Лес за окном казался зловещим, пугающим.
Чушь, одернула себя Марина. Тот же самый лес, что и днем, те же самые деревья, мимо которых они столько раз ходили в светлое время суток. Просто наслушалась рассказов Гордона и пугает сама себя.
Она встала и пошла к шкафу за нижним бельем. Действительно, надо одеться и поехать в Феникс, пройтись по магазинам, провести день под ярким летним солнцем Долины, побыть в окружении стали, бетона, людей - всего того, что называется цивилизацией.
Она натянула трусики и прислушалась. Что это за скребущий звук на кухне?
Нет никакого звука, сказала она себе, но затаила дыхание и прислушалась внимательней.
Есть.
В доме действительно что-то было. Что-то маленькое. Запахнув халат, она подбежала к двери спальни и захлопнула ее. Потом быстро подтащила кресло. И приложила ухо к двери.