Откровение
Шрифт:
Девочка-Мать в одно мгновение преобразилась, одежды Ее заблистали цветом золотой радуги.
Закрылась утроба и ткань на животике обрела прежний вид. Ни стыда, ни страха, ни боли, ни грязи не допустил Господь к Рожающей Его Сына.
И запели Ангелы. Невозможно человеческим языком передать красоту и мощь этого пения. До того слаженный Хор, что кажется Они все вместе поют вечно. Это не сравнимо с птичьим пением ни с голосом самого искусного певца.
Сняв со Своей головы светло-голубой шарф Мать завернула Сына. Что еще очень дивно, что Он так и остался
Рождение Иисуса Христа было торжеством для всей вселенной, безмерная радость и восторг Небесного Мира.
Божья Матерь, приподнявшись, положила Младенца на колени, и тут все снова ожило. Коровы, лежа на полу, зажевали свою жвачку, задвигались в стайке овцы, задвигались люди.
Вошел Иосиф. Уже почти старик, с очень добрым лицом обрамленной короткой седой бородкой, с густыми седыми волосами. На улице был полдень, светло, но это было несравнимо со светом в сарае. Дано было Иосифу увидеть и огромного Ангела и много других чудес, происходящих вокруг Марии. Старик знал, понимал и гордился тем, что именно ему Творец поручил беречь Царицу вселенной и только потому, чтобы все сбылось, как предрекли об Его Сыне пророки.
Старец подошел к постели своей мнимой Жены, опустился на колени и благоговейно с душевным трепетом прикоснулся губами к краю Ее платья. Мать с благодарностью кивнула головой.
Иосиф выбежал во двор, сказал своей родне о рождении Сына и побежал к колодцу, остановился. Вспомнил, что не взял никакого сосуда. Рядом с водоемом под навесом расположилась семья, укрывшись от жары, почти все спали. Только одна женщина, вопросительно посмотрев на Иосифа, спросила:
– Чем помочь? Воды хочешь попить?
– Нет. Мне нужен сосуд под воду.
Женщина повернулась в бок и, взяв из узелка глиняную пиалу подала мужчине.
Тот быстро зачерпнул воды и почти бегом, как только может бежать старик, направился к сараю.
Но и здесь Бог не оставил свою Царицу без защиты и чуда.
С неба в чашу с водой пошли полосы, как длинные сантиметров по пять капли дождя, только золотые, и вперемешку с золотыми звездочками. Вода вместо зеленоватого оттенка обрела чистый искристо-голубой цвет.
Подойдя к Богородице, Иосиф подал водичку, которая так и продолжала искриться, только те звезды, что шли с небес, теперь плавали прямо в пиале. Выпив водичку и с благодарностью вернув посуду Иосифу, Дева Мария взяла Младенца на руки и, отвернувшись к стене приложила к груди. Я поняла, что молоко у Божьей Матери появилось только тогда, когда Она выпила эту освященную с Небес водичку.
Во дворе все радостно зашумели. Женщины, пришедшие вместе с Иосифом и его сыновьями, родственниками, начали распаковывать узлы, снятые со спины осла, искали все, во что можно завернуть Новорожденного.
Началась суматоха, искали, где подогреть воду, чтобы вымыть Мать и Младенца. Две из самых суматошных ринулись в сарай, спеша на помощь Роженице. Но на пороге их остановил Иосиф:
– Не надо никого мыть!
– Да как же, при такой жаре не мыть.
– Не надо. Она чиста, Непорочна, и не надо
Грозно топнув ногой, пожилой мужчина отогнал назойливых женщин.
Вернувшись в сарай, Иосиф, увидел, что Мать и Дитя сладко спят.
Я долго не могла понять, почему церковь празднует Рождество Христово всегда ночью? А оказалось, что так и надо.
Ближе к ночи, когда прохлада принесла людским измученным дорогой телам облегчение, все легли спать. Ребенок никого не беспокоил, и Мать, взяв Его на руки, тихонько вышла в почти темный двор. Луна только, только выглянула из-за построек и уже «купалась» в воде наполненного колодца.
Богородица, подняв Младенца на вытянутых руках, подняла взор к Небу и вознесла Творцу:
– Боже, вот Сын Твой, которого Ты послал для спасения рода человеческого. Ты, Господи, предупредил Меня о Его земной жизни, даровал Духа Святого, попаляющего всю нечисть и спасающего праведного. Благослови же Господи Сына Своего на земное жительство, а Меня укрепи, укрепи дух Мой и тело.
Что за праздник начался на Небесах! Ярче и ближе стали звезды. Потом Небосвод открылся как занавес в театре. Стал виден Бог Отец, пророки и все воинство Небесное. С высоты на Богородицу снизошел дождь благодати, точно такой, как в чашу с водой. Только ночью эти полосы и звездочки сияли намного ярче. Ангелы, сложив ручки на груди, с радостными сияющими личиками пели свои чудесные хваления. Это был неописуемый праздник всего светлого воинства, праздник Небес.
Богородица прижала Младенца к сердцу, небо закрылось и Она, повернувшись лицом к сараю, собралась войти обратно.
И вдруг Ее взору открылась неожиданная картина. Из сарая вылетели две разпатланные старухи. Даже не вылетели, а их как будто бы толкала невидимая сила, да еще и так, что они лупили друг друга лбами. Было такое ощущение, что какой-то великан держит за волосы обеих женщин и время от времени сталкивает лбами. Обе женщины, онемевшие от удара и страдающие от боли, упали к ногам молоденькой матери.
– Прости, прости нас неверующих!
– Что случилось?
– Как только Ты вышла из сарая, мы грешные, не поверившие слову Иосифа, что Ты чиста и невинна, побежали к твоей постели, чтобы удостовериться, нет ли крови на твоем покрывале. Рассмотрели хорошенько все кругом, даже сено перенюхали и в руках перетерли, ни чего не нашли. Только сено уж больно сладко пахнет, мы такого отродясь не нюхали. А тут откуда ни возьмись что-то или кто-то ухватил нас за волосы и давай сталкивать лбами и выгонять из сарая. Прости нас Мария. Прости.
Божья Матерь ничего не ответила, только еще крепче прижала к груди Младенца. «Вот и начались наши муки»-подумала Она.
– Господи, спаси и сохрани Нас.
На этом я думала, что и закончилось откровение Небес, хотела закрыть тетрадь. И вдруг как будто-то меня со скоростью света перенесли в другое место. Снова двор, везде чисто, подметено, постройки из камня и глины, по периметру почти возле всех построек много цветов и деревьев с цветами и плодоносящих, все благоухает и радует глаз.