Откровения организатора свадеб
Шрифт:
очередь, — сказала я, откусывая кусочек рокфора на багете с айвовым джемом.
Волосы Леви упали на лоб. Он провёл рукой по волосам, прежде чем зачесать их
назад, и пригвоздил меня взглядом.
— Нечего особо рассказывать.
— Ой, да ладно. Это не честно. Расскажи хоть немного.
Налив вино в бокалы, он протянул мне один. Он сделал глоток и откусил камамбер
с кусочком груши. Очевидно, ему было некомфортно обсуждать эту тему. Да и у кого не
было
Я хотела было сказать, что он не обязан рассказывать, когда он выплюнул.
— Я рос не с родителями. Они отправили меня в заграничные школы. Школы. Во
множественном числе, да. И оттуда меня тоже выгоняли.
— Не слишком-то удивительно, — пробормотала я, но пожалела об этом, увидев,
как помрачнело его лицо. — Я не имела в виду...
— Нет, ты права. Я был хулиганом. Устраивал всем весёлую жизнь. Лучшая часть
моего детства прошла в Бордо, на виноградниках бабушки и дедушки. Мартина позволила
мне работать с ней. Она научила меня всему, что знала о вине и виноградной культуре.
— Это ведь классно. Ты, несомненно, все усвоил. Удивительно. — Я наклонила
бокал, делая глоток крепкого красного. Его улыбка была почти застенчивой.
— Ты называешь свою бабушку по имени?
— Да, но порой я дразню ее и называю Онна.
— Онна? Это мило. Какая она?
Леви посмотрел прямо перед собой, как если бы увидел бабушку рядом. Он
усмехнулся, прежде чем сказать:
— Она упрямая, действительно упёртая, но умная и сильная. Она американка.
Была. В ней больше французского, чем в этом сыре. Не говори ей, что я такое сказал. —
Он указал на меня, держа еще один кусочек груши. — Мартина с дедушкой встретились
во время войны. Когда война закончилась, они жили здесь, в Париже.
— Она когда-нибудь возвращалась домой?
— Думаю лишь однажды. Хотя она уже много десятилетий называет Францию
своим домом.
— Но ты... ты живёшь в США? — я не могла понять почему, но что-то дёрнулось в
груди, когда я спросила его.
— Сейчас, да — быстро ответил он, а затем мышцы на его челюсти заработали, он
задумался, словно хотел взять свои слова назад, но не знал как, и следует ли ему. Я ничего
не могла поделать и почувствовала небольшое разочарование при мысли об его отъезде.
Как и Леви, я не хотела говорить это вслух, также не зная, должна ли я чувствовать что-то
подобное по отношению к нему.
— Ты умеешь хранить секреты?
Я была так удивлена, что чуть не выплюнула еду. Леви хотел поделиться со мной
секретом? Я и не думала, что он способен на такое.
— Когда-нибудь
всех глаза из орбит повылазят.
— Вот как сомелье всего мира измеряют величие вина? — поддразнила я.
— О, да. Постоянно. Если вылезают оба глаза, вино первоклассное. — Я
рассмеялась вместе с ним и продолжала, даже когда его смех затих. Наши взгляды
встретились и мое хихиканье переросло в поверхностное дыхание. Подул ветерок и
толкнул своенравную прядь волос на мою щеку. Леви нежно накрутил ее на палец и убрал
мне за ухо. Его осторожное прикосновение было мимолётным и обожгло мою кожу
теплом.
— Я такой да, как и все, Вероника. Просто ещё один мечтатель.
Я удивилась. Очень сильно. Он не только поделился воспоминаниями детства, он
рассказал мне свой секрет. Сорвал маску и заставил меня увидеть его. Леви.
— Нам лучше скоро выдвигаться. Согласно твоему списку... — он достал из
кармана лист бумаги, подозрительно похожий на тот, что я носила с собой вчера, — ...ты
хочешь пойти в музей Орсе. Если только ты не хочешь пропустить его и перейти к Лувру.
— Нет. Я хочу сохранить лучшее напоследок.
— Хм... как и все мы?
— Что это значит?
В его глазах горел огонёк, возможно даже с примесью озорства. Леви слегка пожал
плечами, прежде чем предложить мне фисташковый макарун из Laduree, тем самым
прекращая этот разговор.
После пикника у Леви зазвонил телефон. Он тихо выругался, прежде чем
извиниться и ответить. Судя по тому, как зарывался пальцами в волосы и тянул их, он был
обеспокоен разговором. Он говорил по-французски, так что я понятия не имела, почему он
был расстроен. Мне не хотелось, чтобы этот телефонный звонок раза разрушил такое
замечательное утро. Собрав корзинку, я стала ждать, пока он закончит разговор.
В нескольких шагах от нас мужчина опустился на одно колено и сделал
предложение женщине перед ним. На его ладони красовалась открытая синяя бархатная
коробочка. В тот миг, когда он подарил ей кольцо, она заплакала. Казалось, никому из них
не было дело до того, смотрит ли на них кто-то. В парке были лишь они вдвоем. Лишь они
и никого больше.
— Хочешь прогуляться или возьмём машину? — спросил Леви, забирая у меня
корзинку. — Вероника?
Я наклонила голову и вздохнула. Не удивительно, ведь я была поклонницей
романтических жестов.
— Разве это не мило? Этот молодой человек только что сделал ей предложение.