Открой чакры, или умри!
Шрифт:
— Да, с женщинами нелегко! — улыбнулся я, — у неё в отношении тебя включается материнский инстинкт, а это сильнее всяких иерархий. Терпи, что я могу сказать. Бороться с этим практически невозможно!
— Спасибо, утешил! — не убедительно поблагодарил меня парнишка.
В столовую вошла Алиса.
— Ты куда пропала? Мы же вроде вместе пошли, я потом оглянулся, а тебя нет, — с лёгким возмущением в голосе сказал я.
— Здесь, оказывается, душ есть! — радостно сказала Алиса, — рекомендую! Я отмокла немного, потом думаю ещё повторить.
—
— К яичнице? Нормально! Кто же не любит птичьи зародыши, прошедшие термическую обработку? — сказала Алиса.
— Что она имеет в виду? — повернулся ко мне хранитель.
— Не знаю, возможно то, что яичницу не очень любит. Но ничего, если она откажется, я съем её порцию с удовольствием, — сказал я.
— Поделим! — подмигнул мне хранитель.
— Эй! — возмутилась Алиса, — я же сказала, что люблю яичницу!
— Вот и пойми её! — вздохнул я.
— Женщины! — вздохнул Хранитель.
— Да, насчёт оплаты! — негромко сказал я, меняя тему, — думаю, стоит это обсудить, пока рядом больше никого нет.
— А что, это секретно? — удивился хранитель.
— Для меня да, — сказал я, — просто мне не хотелось бы афишировать свой дар.
— Интересно, — сказал хранитель, — но не удивительно. Любой дар не стоит афишировать. За пределами убежищ жизнь суровая.
— Верно, — сказал я, — дело в том, что я шаман, и мог бы заплатить маной. Но её же не отсыплешь в банку, поэтому нужно придумать, как её передать и кому. Могу тебе.
— Мне не надо! — сказал хранитель и задумался, — мы так и не познакомились! — вдруг встрепенулся он, — я хранитель, меня так все и называют. Другого имени у меня сейчас нет. А тебя как зовут?
— Я Алик, это Алиса, — я махнул в сторону усевшейся за стол фурии, — без сознания у нас Нина. Возможно, к нам присоединится ещё одна женщина, её зовут Марта.
— Марта? — встрепенулся хранитель, — я сегодня уже слышал это имя. Оно не настолько часто встречается, чтобы за несколько часов услышать его дважды. Мы не про одну и ту же Марту говорим?
— Возможно, — не стал юлить я, — она хотела предупредить купца о готовящемся нападении ночью… мы случайно услышали разговор тех, кто готовился напасть.
— Значит, мы ваши должники! — сказал хранитель.
— Не наши, а её, — поправил я.
— Но вы же вместе, верно? — спросил хранитель.
— Да, но мы не собираемся приписывать себе её заслуги. Кстати, с ней всё в порядке? — спросил я.
— Вроде бы она ушла с купцом. Я не интересовался подробностями, но получается, что вы вряд ли её здесь дождётесь, — сказал хранитель.
— Я бы не был в этом так уверен, — сказал я, — жаль, что мы не успели с ней обсудить планы. Но раз она ушла, значит, у неё были на то свои причины. Получается, купец не стал здесь задерживаться? После дальней дороги, да ещё и после нападения, не захотел со своими людьми
— Он никогда не остаётся, — сказал хранитель, — приходит, разгружается, и сразу обратно. Так у него заведено. Мы, естественно, не возражаем, чтобы он со своими людьми здесь отдохнул. Но такого не было ни разу.
— Судя по нашему разговору, с нападавшими разобрались без проблем? — спросил я.
— Разобрались, но не без проблем, — сказал хранитель, — нападение было очень хорошо спланировано, да и нападавших было очень много. Не могу сказать за весь город, но этот район постепенно погружается в хаос. Да, мы тут оплот стабильности и безопасности, но с каждым днём жить где-то в близлежащих окрестностях становится всё опаснее и опаснее. А мы же не можем всех приютить у себя! Только на короткий срок и не всех сразу.
— Странно, — задумчиво сказал я, — много нападавших с нескольких сторон? Хорошо было всё спланировано? Очень странно!
— Что именно странно? — заинтересовался хранитель.
— Те нападавшие, которых мы видели, не могли такое провернуть. Во-первых, их было чуть больше десятка. Во-вторых, с планом у них, судя по разговорам, тоже всё обстояло так себе. Они рассчитывали больше на эффект неожиданности. Поэтому мы не особо и озадачились этим готовящимся нападением. Ведь купцы обычно готовы к таким сюрпризам, а эта банда была для них совершенно несерьёзной. Марта всё равно решила сбегать предупредить, но мы думали, что это излишне. Не производили те ребята серьёзного впечатления, вот совсем! И когда ночью начался фейерверк, я даже удивлялся, зачем тратить столько маны на такую маленькую банду. Мне показалось это избыточным… а, оказывается, на месте всё было несколько иначе!
Хранитель молчал и о чём-то думал.
— Что-то не так? — спросил я.
— Всё не так! — встрепенулся он, — я уже сказал, что наш район постепенно становится всё более и более опасным, и мы ничего не можем с этим поделать. Но есть много мелочей, которые меня очень напрягают, но никак не сложатся в одну общую картину. Что-то происходит, но я не могу понять, что именно. Даже наш купец намекает, что возможно скоро прекратит рейсы сюда, потому что это становится слишком опасно. В следующий раз придёт, но то, что начинаются такие разговоры, внушает опасения.
— И что будет, если убежище перестанут снабжать продуктами? — спросил я.
— Ничего! Это необязательная опция. Просто снабжение позволяет нам здесь создавать некое подобие гостиницы и кафе. Но суть убежища не в этом. Оно всё равно будет безопасным местом, которое защищает тех, кто попал в беду или просто испытывает трудности. Даже если это будет бетонный погреб вообще без всего. Даже если это будет просто место посреди площади. Такое тоже возможно. Это просто островок безопасности, неизвестно кем и для чего созданный, но работающий безукоризненно. А все эти атрибуты цивилизации, это наносное, — сказал хранитель.