Открытие Индии
Шрифт:
Система вайшешики напоминает ньяю во многих отношениях. Она подчеркивает раздельность существования индивидуальных я и предметов и развивает атомистическую теорию вселенной. Вселенной правит принцип дхармы, то есть морального закона, и вокруг этого вращается вся система. Гипотеза бога но признается с достаточной ясностью. Между системами ньяи и вайшешики, с одной стороны, и раннебуддийской философией — с другой, имеется много точек соприкосновения. В целом они придерживаются реалистического подхода.
Весьма примечательна система санкхья, созданная, как говорят, Капилой (около 7 века до н. э.) на основе множества до-буддийских и более ранних идейных течений. По словам Ричарда Гарбе, «в учении Капилы, впервые в истории мира, были продемонстрированы абсолютная независимость и свобода человеческого разума, его полная вера в свои силы».
Санкхья стала вполне разработанной системой уже после возникновения буддизма. Эта теория представляет
Санкхью называют двайта или дуалистической философией, ибо она исходит в своих построениях из двух первопричин: пракрита, то есть вечно деятельная и изменяющаяся природа или энергия, и пуруша—неменяющийся дух. Существует несметное количество пуруш, душ или чего-то вроде сознания. Под влиянием пуруши, который сам по себе инертен, нракрити начинает развиваться и ведет к возникновению мира непрерывного становления. Причинность признается, но при этом указывается, что следствие в действительности присутствует в скрытом виде в самой причине. Причина и следствие становятся неразвитым и развитым состояниями одной и той же вещи. Хотя с нашей, практической точки зрения причина и следствие различны и определенны, но по существу они тождественны.
И так развертывается цепь аргументации, показывая, как из непроявленной пракритрт, или энергии, под влиянием нуруши, или сознания, и принципа причинности природа с се огромной сложностью и разнообразием элементов возникла, продолжает непрерывно изменяться и развиваться. Между низшим и высшим во вселенной имеются известная преемственность и единство. Вся концепция в целом метафизична, а доводы, основанные на некоторых гипотезах, длинны, сложны и построены на умозаключениях. Система йога, создателем которой был Патан-джали, представляет собой в основном метод дисциплинирования тела и разума, подводящий к психическому и духовному воспитанию. Патанджали не только сформировал эту старую систему, но и написал знаменитый комментарий к санскритской грамматике Панини. Этот комментарий, называемый «Махабха-шья»,— такое же классическое произведение, как и труд самого Панини. Ленинградский профессор Щербатской писал, что «идеальной научной работой для Индии является грамматика Панини вместе с «Махабхашьей» Патанджали»37.
Слово «йога» сейчас хорошо известно в Европе и Америке, хотя значение его не понимают и ассоциируют со странными обычаями и, в частности, с обычаем сидеть в позе Будды, уставившись на собственный пуп или кончик носа38. Кое-кто, научившись проделывать эксцентричные трюки над телом, воображают себя знатоками этого вопроса на Западе и морочат голову доверчивым людям и любителям сенсаций. Система далеко не ограничивается этими трюками, а основана на психологической теории, что при надлежащей тренировке ума можно достигнуть известных, более высоких уровней сознания. Она мыслится скорее как метод познания вещей для самого себя, нежели как некая предвзятая метафизическая теория реальности или вселенной. Таким образом, она является экспериментальной, причем указываются наилучшие условия проведения эксперимента. В качестве метода она может быть усвоена и использована любой философской системой независимо от ее теоретического подхода. Так, последователи атеистической философии санкхьи могут использовать этот метод. Буддизм разработал свои, отчасти сходные и отчасти отличные, формы йогического воспитания. Поэтому значение теоретических частей йогической системы Патанджали относительно не велико; важен метод. Вера в бога не является неотъемлемой частью этой системы, но высказывается предположение, что такая вера в личное божество и поклонение ему помогает сосредоточению разума и тем самым имеет практическое значение.
Предполагается, что дальнейшие стадии йоги ведут к неко-ему интуитивному прозрению или к состоянию экстаза такого рода, о котором говорят мистики. Является ли это неким высшим духовным состоянием, открывающим путь к дальнейшим знаниям, или же это только род самогипноза — я не знаю. Даже если первое возможно, второе несомненно случается, и хорошо известно, что чрезмерное увлечение методом йога иногда
Но прежде чем достигнуть этих конечных стадий размышления и созерцания, необходимо дисциплинировать тело и разум. Тело должно быть закаленным и здоровым, гибким и изящным, упругим и сильным. Предписывается ряд физических упражнений и способов дыхания, чтобы как-то контролировать его, и делать обычно долгий и глубокий вдох. Слово «упражнение» не подходит, так как в данном случае не требуется энергичное движение. Это скорее позы, как их называют — асана, и при правильном их применении они придают телу бодрость, отнюдь не утомляя его. Этот старый и типично индийский метод сохранения физической бодрости представляется довольно примечательным, если сравнить его с более обычными методами, то есть с беготней, резкими движениями и прыжками, от которых человек тяжело дышит и устает. Довольно распространены также в Индии такие методы, как, например, борьба, плавание, верховая езда, фехтование, стрельба из лука, поединки на индийских дубинках, иногда напоминающие джиу-джитсу, и много других развлечений и игр. Но старый метод асана, пожалуй, более типичен для Индии и, видимо, отвечает духу ее философии. Ему. присущи достоинство и нерушимое спокойствие, хотя он и связан с физическими упражнениями. Сила и бодрость достигаются без всякой траты физической или умственной энергии. Благодаря этому асана годятся для любого возраста и некоторые из них могут выполняться даже стариками.
Таких асана насчитывается большое количество. Вот уже много лет я при каждой возможности выполняю некоторые наиболее простые из них, и я нисколько не сомневаюсь, что они мне очень помогли, тем более, что мне часто приходилось жить в нездоровой для тела и разума обстановке. Ими и несколькими упражнениями, связанными с дыханием, ограничивается мое практическое знакомство с физическими упражнениями системы йога. Я не пошел дальше элементарных стадий тренировки тела, и мой разум остается непокорным и слишком часто дурно ведет себя.
Дисциплине тела, к которой относится употребление одних кушаний и напитков и воздержание от других, должно сопутствовать то, что система йога называет этической подготовкой. Сюда входят ненасилие, правдивость, воздержание и т. п. Ненасилие, или ахимса,— это не просто воздержание от физического насилия. Это отречение от всякой злобы и ненависти.
Все это должно вести к контролю над чувствами; затем приходит созерцание и размышление и под конец усиленное сосредоточение, которое должно повести к различным видам интуиции.
Вивекананда, один из величайших современных представителей йоги и веданты, неоднократно подчеркивал экспериментальный характер йоги и то, что она основывается на разуме. «Ни одна из этих [систем] йоги не отвергает разум, ни одна не просит, чтобы вы дали себе завязать глаза или отдали свой разум в руки каких бы то ни было жрецов... Каждая из них требует, чтобы вы цеплялись за свой разум, крепко держались за него». Хотя дух йоги и веданты, возможно, родственен духу науки, они, конечно, применяют различные средства, и отсюда возникает коренное различие между ними. Согласно йоге, дух не ограничивается разумом, и далее: «Мысль есть действие, и только действие может придать мысли какую-то ценность». Вдохновение и интуиция признаются, но не могут ли они привести к обману? Вивекананда отвечает, что вдохновение не должно противоречить разуму: «То, что мы называем вдохновением, есть развитие разума. Путь к интуиции ведет через разум. Истинное вдохновение никогда не противоречит разуму. Там, где оно противоречит,— это не вдохновение». И еще: «Вдохновение должно быть направлено на благо одному и всем, но не на приобретение известности, славы или личной выгоды. Оно всегда должно идти на благо миру и быть совершенно бескорыстным».
Вивекананда говорит далее: «Опыт — единственный источник знания». Тот же исследовательский метод, который мы применяем к науке и к познанию внешнего мира, должен применяться и к религии. «Если такое исследование ведет к уничтожению религии — значит, она была всего лишь бесполезным и недостойным суеверием; чем скорее оно исчезнет, тем лучше». «Неизвестно, почему религии должны утверждать, будто они не обязаны сообразовываться с доводами разума... Ибо лучше людям стать атеистами, внимая голосу разума, нежели слепо верить в двести миллионов богов, основываясь на чьем-то авторитете... Может быть, и существуют провидцы, которые вышли за пределы ощущений и заглянули в потусторонний мир. Мы поверим этому лишь тогда, когда сумеем проделать это сами, но не раньше». Говорят, что разум недостаточно силен, что он часто заблуждается. Если разум слаб, то почему группа жрецов должна считаться лучшим авторитетом? «Я буду держаться разума,— продолжает Вивекананда,— ибо, при всей его слабости, имеется некоторая возможность благодаря ему добраться до истины... Поэтому мы должны следовать за разумом и сочувствовать тем, кто не признает никаких убеждений и следует разуму. При изучении этой раджа йоги нет необходимости ни в какой вере или убеждении. Не верьте ничему, пока не выясните сами»39.