Открытое море
Шрифт:
– Мы, кажется, не раз встречались в молочном магазине, - сказал Свен фрекен Бьёрк.
– Должно быть, мы живем по соседству.
– Какие дни!
– воскликнула Хедвиг Бьёрк.
– Никто из нас никогда этого не забудет, я уверена. Стефания, а где же твой берет выпускника?
– Я испугалась, что потеряю его в давке, - солгала Штеффи.
– Вчера его чуть не сдуло, когда я ехала в грузовике.
На высоких ступенях сменяли друг друга ораторы. Швед, норвежец, датчанин, чех. Штеффи и Свен тихо стояли и слушали. Толпа прижимала их друг к другу плечами.
«Вот бы
– Не чтобы утешить. А чтобы мы были вместе».
В следующее мгновение Штеффи обрадовалась, что Свен этого не сделал. К ней протискивалась Нелли, за ней - тетя Марта, тетя Альма, Эльза и Йон.
– Вот это да! И вы здесь!
Нелли недоверчиво посмотрела на Свена. Она его не узнала. А вот тетя Марта узнала.
– Здравствуй, Свен, - сказала она и протянула руку в кружевной перчатке.
– Здравствуйте, госпожа Янсон, - вежливо ответил Свен.
– Штеффи, - сказала Нелли, - я вчера ждала, что ты позвонишь!
Штеффи почувствовала себя виноватой.
– Я собиралась, - сказала она, - но поблизости не оказалось телефона. Ты обиделась?
Нелли пожала плечами.
– Нет, ничего.
Но по лицу сестры было видно, что та расстроилась. А ведь она, Штеффи, старшая и отвечает за Нелли!
Они вместе посмотрели фейерверк. В заключение на сумеречно-синем небе зажглась огненная надпись «Да здравствует свобода и демократия!» На крышах виднелись темные силуэты людей.
Штеффи надеялась, что уйдет с праздника вместе со Свеном. В этот прекрасный весенний вечер можно было прогуляться. Посидеть на скамейке в парке.
Теперь это вряд ли возможно. Рядом с ней сестра и тетя Марта. Конечно, она рада встрече с ними, но жаль, что именно в этот вечер...
Люди рядом с ними принялись расходиться, а они все стояли и стояли. Зато попрощался Свен:
– Спасибо за вечер, Стефания, - сказал он.
– Увидимся.
Увидимся. Когда? Как? Он же не дал ей своего адреса. Найти семью Карлссон в Сандарне будет нелегко. А спрашивать о чем-нибудь тетю Марту Свен никогда не осмелится. Штеффи поняла это по тому, как робко он с ней попрощался.
Значит, вот что это было. Случайная встреча старых знакомых. Приятно повидаться. До встречи. Пока.
– Можно?
– спросила Нелли.
Штеффи не слушала.
– О чем ты?
– Можно мне переночевать у тебя?
– Конечно.
Штеффи обняла Нелли за плечи. Им надо держаться вместе.
Глава 8
Юдит замотала головой, и ее курчавые волосы облаком окутали лицо.
– Нет, я не ходила. Что мне там делать?
– Почему?
Штеффи догадывалась, что ответит Юдит, но не смогла удержаться от вопроса.
– Они радовались, что все станет как прежде, - сказала Юдит.
– Датчане и норвежцы
Штеффи поняла, что имеет в виду Юдит. Она и сама думала об этом. Но все же...
– Как можно радоваться, если умерли миллионы людей?
– продолжала Юдит.
– Ты мне можешь ответить?
– Но если бы война не закончилась, умерло бы еще больше людей, - возразила Штеффи.
– А вдруг немцы победили бы? И убили всех евреев в Европе?
– Разумеется, хорошо, что война закончилась, - вздохнула Юдит, - но я не могу радоваться.
Они сидели рядом на кровати в комнатке, которую снимала Юдит. Больше сидеть было не на чем, из всей мебели - конторка, шкаф и тумбочка у кровати. Юдит переехала из еврейского детского дома в комнату, которую снимала у вдовы на улице Экланд. Когда они молчали, за дверью слышалось шарканье госпожи Удельберг. Но в комнату Юдит был отдельный вход, поэтому Штеффи никогда не встречалась с пожилой хозяйкой.
– Она немного странная, - говорила Юдит.
– Все ходит, ходит по квартире и вытирает с вещей пыль. Но плата невысокая, тетушка глуховата, поэтому никогда не жалуется на шум или на то, что я прихожу поздно. Если я хочу, могу готовить на кухне, хотя обычно ем на работе.
Юдит работала на шоколадной фабрике. Она экономила и откладывала деньги на поездку в Палестину, ждала, когда дадут разрешение на въезд. Кого туда впускать - решают англичане. Юдит рассказывала что-то про квоты и сертификаты. Ожидание затягивалось, но так как братья Юдит жили там еще с довоенных времен, она надеялась, что все в конце концов уладится.
– В любом случае, пока я не могу уехать, - говорила она.
– Сначала узнаю, что с мамой, папой и Эдит. Живы ли они.
Эдит - старшая сестра Юдит. Ей было шестнадцать, когда Юдит эвакуировали в Швецию. Брали только детей, а Эдит была уже слишком взрослой.
– Можно провести расследование через еврейскую общину, - размышляла Юдит.
– Как ты думаешь? Или через Красный Крест.
Но Штеффи ничего не знала об этом.
– Заполняешь анкету на того, кого ищешь, и посылаешь местным властям в разные города и в лагеря перемещенных лиц в Германии. Завтра я схожу в контору. Может, пойдешь со мной? Ты могла бы узнать о своем отце.
В душе у Штеффи проснулась надежда. Оказывается, все так просто, так хорошо организовано! Заполняешь анкету и получаешь ответ.
– С удовольствием.
В комнатке было душно. Юдит открыла окно и села с сигаретой на подоконник. Голубые кольца дыма исчезали в темноте.
Штеффи часто заходила к Юдит. У обеих не было денег на кондитерскую или кино, поэтому они встречались здесь, в комнате Юдит. Кроме Май, Юдит была единственной подругой Штеффи. В гимназии у нее было много знакомых, с которыми можно поболтать на перемене или выучить уроки после обеда, но ни одной по-настоящему близкой души. У Веры редко выдавалась свободная минутка. Ее малышу едва исполнилось полтора года, а Вера уже снова ждала ребенка.