Открытые сны Раскаяние
Шрифт:
— Провожу вас.
— Нет, не надо. Я дойду, — поспешно ответила она. — Спасибо.
Ярослава вышла из машины и направилась к двери, на ходу вытаскивая ключи. В подъезде было темно и неуютно. Появилось чувство тревоги, и она усилием воли заставила себя двигаться быстрее, хотя ноги, казалось, были налиты свинцом. Постоянно оглядываясь, она отперла квартиру и юркнула за дверь.
— Фух, — шумно выдохнула, провернула ключ несколько раз и выглянула в глазок. Никого. Своим ощущениям Ярослава доверяла, поэтому быстро разделась и прошлась
Телефон завибрировал вновь.
— Алло. Кто это? — настороженно спросила она.
— А, — собеседник не ожидал ответа и замешкался.
Ярослава терпеливо ждала.
— Здравствуйте, Ярослава! — воскликнул мужской голос. — Наконец-то дозвонился до вас.
— Представьтесь, пожалуйста.
— Я — Кулик.
— В смысле, кулик?
— Кулик Павел Федорович. Работаю в НИИ Варавина. Слышали? Но это и не важно. Я очень хочу с вами встретиться. Завтра в десять устроит?
Ярослава опешила от такой настойчивости и чуть не согласилась, но вовремя пришла в себя.
— Откуда вы меня знаете?
— Не важно. Один человек рассказал. Так как насчет завтра?
— Никак. Не звоните больше, — сухо ответила она и выключила телефон.
— Павел Федорович, Олег звонил, — послышался из телефона взволнованный голос Ивана. — Говорит, приехала домой. Что будем делать?
Профессор сидел в кресле и рисовал на клочке бумаги спиральку, чтобы успокоиться после разговора с Ярославой. Выдержка покинула его, когда она осмелилась грубо закончить разговор и выключить телефон.
— Надо брать, — тихо ответил он и принялся яростно зачеркивать спиральку.
— Не понял. Что будем делать? — повторил он.
— Ванюша, приезжай и всё обсудим. Не по телефону.
— Понял. Выезжаю.
Профессор аккуратно положил телефон на стопку книг и принялся рвать бумажку на клочки.
— Вот стерва! — выругался он и передразнил. — Не звоните больше. Тебя забыл спросить! Ну, ничего — ничего. Посмотрим, как ты запоешь, когда попадешься, птичка.
Он резко встал и охнул, болью отозвалась коленка.
— Мне бы еще здоровья.
Профессор, хромая, подошел к шкафу и достал из выдвижного ящика деревянную шкатулку. Смахнул рукавом пыль и открыл. В черный пенопласт был вложен пистолет, а рядом маленькие капсулы с транквилизатором.
Через несколько минут во входную дверь громко постучали. Павел Федорович заспешил открывать.
— Быстро ты, — похвалил он раскрасневшегося от мороза Ивана.
— Рядом был, — Иван скинул дубленку на стол Лиды и прошел за профессором в кабинет.
— Узнаешь? — Павел Федорович кивком показал на шкатулку, стоящую на компьютерном столике. Иван поднял резную крышку
— Вы что задумали? — насторожено спросил он и вернул пистолет на место.
— Ты всё правильно понял, — равнодушно ответил профессор и плавно опустился в кресло. — По-хорошему с ней не получится.
Иван замотал головой.
— Нет, я на это не пойду. Это же уголовка! Я своё уже отсидел, обратно не хочу.
Профессор ухмыльнулся, обнажив ряд керамических зубов.
— Ну, Ванюша, короткая же у тебя память, — елейным голосом сказал он и потянулся к сигаре. — Тебе и так светит много лет провести за толстой стеной с маленьким окошком.
— Это за что? — с вызовом спросил Иван и упер руки в бока.
Павел Федорович прикурил сигару от позолоченной зажигалки и выпустил густой дым изо рта.
— Смотрю, ты про мальчика Кирилла уже забыл?
— Я не хотел. Это нечаянно вышло!
— Какая разница, нечаянно или нет. Человека убил — будь добр посидеть. Я не хочу на тебя давить, но годы меня не щадят. А по-человечески я еще не пожил.
Иван замахал рукой, отгоняя от себя густой дым.
— По-человечески — это на берегу моря с бокалом шампанского?
— Коньяка, Ванюша, коньяка, — нравоучительно сказал профессор и поднял палец вверх. — И лучше на берегу океана.
— Вам виднее, — пожал плечами Иван. — Что по делу?
Павел Федорович наклонился вперед и громко зашептал.
— Тянуть не будем. Сегодня же ночью приведи ее. Только тихо, без лишнего шума.
Иван нехотя достал пистолет, зарядил его транквилизаторами и засунул за пояс.
— Может, на деньги согласится? — еще раз попытался образумить он профессора, но тот яростно замотал головой.
— Во-первых, денег почти не осталось. Джон отказался дальше спонсировать, а сотрудникам платить надо, а то разбегутся. Во-вторых, если заключать договор, то надо будет прописать последствия. Мне бы этого не хотелось.
— А что там с последствиями?
Павел Федорович затушил сигару и раздраженно ответил:
— Оказывается, «Купол» забирает способности. Думаю, на это она не согласится.
Иван оставил попытки убедить его не нарушать закон. Если профессор что-то решил, спорить бесполезно.
— Во сколько?
— После полуночи, часа в два. Своих ребят позову.
Тут Иван, бывший сотрудник внутренних дел, не смог молчать и вспылил:
— Ага, давайте еще и телевидение позовем! А что? Пусть все видят, как мы похищаем человека и насильно проводим над ним эксперименты. То-то будет веселье! Нас потом не раз покажут: за решеткой на суде и после него.
Он резко махнул рукой и сбросил со стола стопку книг. Профессор принялся собирать книги и примирительно сказал:
— Ну, Ванюша, не злись. Не подумал. Но один я не справлюсь. Могу хотя бы Семена позвать? На него можно положиться.