Отлёт с Земли
Шрифт:
Я подумала секунду и ответила:
– Аполлон.
– Не ожидал, что для тебя имеет значение одна из планет Альфа-сектора, – удивился Левек.
Я рассмеялась:
– Я имела в виду не планету, а древнюю космическую программу.
Глава 15
Мы вышли к гражданскому порталу на пустынном берегу. Набрав код пункта назначения, я дождалась активации и настроила групповой переход.
– Береги себя, – напутствовал Фиан. – Если убьешься, я тебя придушу!
Я засмеялась. Хотела сказать
– Ты тоже будь осторожен.
Я прошла через портал и обернулась. Тридцать секунд он мерцал, затем внезапно замигал и выключился. Драго и Ворон превратили передающий портал в расплавленный металл. Теперь я сама по себе.
Слева находился огромный купол с выцветшей вывеской, вызвавшей лавину воспоминаний. «Дом Е161/8822». Я жила здесь в детстве с Иссетт, Кеоном, Мэт, Россом и другими. Дальше виднелись купола домов Е161/8823 и Е161/8824 – наших, по обычаю, друзей и соперников.
Согласно жесткому расписанию дома, все сейчас должны быть в танцевальном классе, но рисковать, оставаясь на открытой местности, все равно не стоило. Я побежала к кустам, растущим у стены купола, нашла до сих пор сохранившийся тоннель и, опустившись на четвереньки, поползла. Со времен жизни в интернате я весьма подросла, так что было трудно, ветки цеплялись за волосы.
Шпион на базе «Зулу» скоро обнаружит, что я пропала, и враги начнут охоту. В общественном архиве есть записи о моих яслях, доме и следующем шаге, так что нужно поторопиться. Снова воспользоваться порталом не получится, но ведь есть старые способы путешествий.
Достигнув просвета в гуще рододендронов, я нашла, что искала. В каждом доме имелись мятежники, скрывавшиеся в подобных местах, лишь бы избежать некоторых мероприятий. Из тени на меня вытаращилось двое восьмилеток – сначала враждебно, как и положено при виде взрослого лазутчика, а затем потрясенно.
– Джара Телл Моррат! – выдохнули дети в унисон.
Мальчик и девочка были одеты в знакомые темно-коричневые кофты и штаны, почти как те, что я сама носила несколько лет назад. Я терпеть не могла нашу одинаковость, а бедняжка Иссетт тосковала по цветастым и легкомысленным нарядам, что красовались на ребятишках в телике, и считала дни, когда перейдет в следующий шаг и сможет на пособие покупать себе собственные вещи.
Справившись с ностальгией, я сосредоточилась на настоящем.
– Мне нужна ваша помощь. Вы же знаете, что кое-кто хочет причинить мне вред?
– Видели в Текущих новостях Земли, – пылко ответила девочка. – Вонючие крысы хотят помешать тебе присоединиться к клану. Они плеснули в тебя скунсоком. А теперь арестовали Фиана!
Я кивнула:
– Я скрываюсь, пока Фиан не вернется. И до тех пор вы не должны никому рассказывать, что видели меня, даже другим детям.
– Можешь нам доверять, – сказал мальчик. – Все знают, что ты двадцать вторая. Приходили журналисты и снимали о нас видео, не только ТНЗ, но и «Ежедневник Беты»! Двадцать третий и двадцать четвертый дома чуть не лопнули
Я удивленно хихикнула, представив, как двадцать вторые выпендриваются перед видео-жуками. Это войдет в историю дома Е161/8822, всем вновь прибывшим будут рассказывать, что здесь жила Джарра Телл Моррат и снимали передачу журналисты.
Девочка яростно закивала:
– Мы тебя ни за что не выдадим. Мы ведь не просто двадцать вторые, а еще и бетанцы.
Страсть и тоска в ее голосе поведали мне о многом. Инвалиды в интернатах постоянно фантазируют о своих неизвестных родителях, заявляя, что они из того или другого сектора. В мое время никто не назывался бетанцем, но эта девочка видела репортажи обо мне по телику. Когда меня представят клану, сколько детей-землян будет сидеть перед экраном и мечтать, чтобы и с ними произошло нечто подобное? По крайней мере, для некоторых из них мечты однажды могут воплотиться в реальность.
– Верны двадцать второму, – ритуальным хором произнесли ребята.
– Верна двадцать второму, – с волнением повторила я детскую клятву.
Обещание, что я не подведу. Что никто не помешает мне попасть на церемонию и изменить их будущее к лучшему.
Но чтобы сдержать слово, сейчас нужно действовать по плану.
– Как вас зовут?
– Кеон, – представился мальчик.
– Садия, – сказала девочка.
Еще один Кеон. Имя, выбранное из одобренного списка Земной Больницы.
– Кеон, Садия, у сорок шестого маяка все еще есть проход?
Садия покачала головой:
– Какие-то идиоты забыли закрыть сетку, и к нам пробрались кролики. Мы теперь используем сорок восьмой.
– Замечательно. Мне нужно незаметно пробраться к сорок восьмому. Глядильник тоже пригодится. На складе еще есть груда старья?
– Да. Мы проводим.
Я поползла за ними через кусты, вновь чувствуя себя восьмилетней.
– Жди здесь! – велела Садия, когда мы добрались до края зарослей. – Кеон проверит, чисто ли на маяке, а я украду глядильник.
Я послушно осталась ждать. Казалось, прошло минут пятнадцать – а может, всего пять, – прежде чем эти двое вернулись. Садия протянула мне потрепанный глядильник:
– Я проверила, он работает.
– Спасибо, он замечательный.
– У сорок восьмого никого, – отчитался Кеон, – и у ручья тоже, но если кто и появится, не бурли. Даже двадцать третьи и двадцать четвертые тебя не выдадут.
«Бурлить» – что-то новенькое. Но интернатские всегда молниеносно подхватывают сленг из внеземных фильмов.
– Садия, Кеон, еще раз спасибо. Когда все закончится, я расскажу журналистам, как вы мне помогли.
Выбравшись на лужайку, я бегом пересекла открытую местность и рухнула на колени возле маяка. Гладкий металлический столб возвышался над землей, а в обе стороны от него расходился мерцающий силовой барьер. Поселение было небольшое: всего несколько сотен зданий, торговая площадь, ясли и купола домов, глупо расположенных прямо рядом с оградой. Немудрено, что дети быстренько вставили в нее обыкновенную проволоку, соорудив себе проход на природу.