Отлучение (Из жизни Александра Солженицына - Воспоминания жены)
Шрифт:
Какая же у Александра Исаевича на очереди работа? Подходит срок сдачи в Мосфильм его сценария.
В свое время я описывала, как возникла у моего мужа идея написать сценарий "Тунеядец". Это было связано с аварией, которую он сам потерпел со своим "Денисом" и с его ремонтом. Теперь он очень рад, что тогда же, под настроением, набросал начало сценария. Благодаря этому смог сразу войти в него.
И все-таки Александр Исаевич пишет сценарий, насилуя себя.
"Это - не нравственно: писать то, что можно не писать", - говорит он
В общем, Александр Исаевич так и проработал над сценарием без энтузиазма. 11 ноября сценарий в рукописи готов. Муж садится печатать его на машинке. А 17 ноября мы узнаем, что Веронике был дружеский звонок: советовали, чтоб Александр Исаевич дал сценарий вовремя, а то могут придраться (ведь ему уже дважды продляли срок сдачи!). Но и без "дружеских" советов сценарий уже у конца. Муж дает мне прочесть. Мне нравится: очень живые герои, забавный сюжет!.. Даем прочесть маме. Маме - второй читательнице - сценарий тоже понравился, много смеялась... 22 ноября Александр Исаевич повезет сценарий в Москву, сначала покажет друзьям, а 26-го (срок сдачи) отдаст в Мосфильм. Несколько страниц Александр Исаевич сделал вставными: можно читать с ними и без них (нумерация у них своя). Друзьям даст читать полностью, а в Мосфильм пойдет без дополнения.
Еще в начале ноября Александр Исаевич виделся с Эрнстом Сафоновым. Узнал от него, что летом рязанские деятели уговаривали рязанских писателей дать в "Приокскую правду" статью против Солженицына. Но те... устояли. В настоящее время прямых указаний насчет мужа Сафонов не получает, но чувствует: рязанских деятелей очень давит, что Солженицын живет у них.
Под влиянием этого разговора у Александра Исаевича родилась мысль предложить Рязанскому отделению в одну из ближайших "пятниц" почитать рязанским писателям "Раковый корпус". Понятно, Сафонов ничего сам не решит, будет советоваться. Ну и пусть! 12 ноября в Рязанское отделение пошло письмо:
"Уважаемый Эрнст Иванович!
Около двух лет назад секция прозы Московского отделения СП провела обсуждение 1-й части моей повести "Раковый корпус". В обсуждении приняло участие около восьмидесяти писателей, среди них многие с выдающимися именами. Автору было весьма поучительно и интересно получить такой широкий профессиональный отзыв о своей тогда еще не законченной работе.
Судьба повести сложилась так, что, несмотря на постоянное желание "Нового мира" напечатать ее, она до сих пор не могла еще появиться на его страницах. Это очень сузило круг читателей повести, а также (особенно для автора) и круг критики ее.
Я предлагаю Вам на одной (или нескольких) из "пятниц", проводимых вашим Рязанским отделением СП, устроить читку глав из моей повести "Раковый корпус". Мне хотелось бы познакомить хотя бы с отрывками из этой повести моих коллег по областной писательской организации
Я буду признателен Вам, если Вы сумеете выделить для этого какие-то из "пятниц" предстоящей зимы, а может быть, первую - даже в течение ближайшего месяца?
С уважением (автор)".
Ответа на это письмо не последовало.
Возвращаясь к тому разговору, который состоялся у Александра Исаевича с Сафоновым, упомяну еще об одном. Сафонов спросил у Солженицына:
– Как будет РСФСРовская писательская организация реагировать на ваше 50-летие?
– Да никак не будет реагировать, - убежденно ответил Александр Исаевич.
– Не заметят - и все.
А между тем приближающееся 50-летие моего мужа уже носится в воздухе. Многим так не терпится скорее поздравить Солженицына и выразить ему свои чувства, что первые поздравления пришли за целый месяц1 до юбилея. А Елизавете Денисовне Воронянской показалось мало выразить свои чувства в словах, от нее пришел... ковер! да еще ярко-красный!.. Мы уже знаем точку зрения мужа на подарки: "Всякий подарок пытается формировать нашу жизнь и сознание сторонне ей, внешне для нее, вопреки нашей воле..." и т. д. А потому не приходится удивляться, что ковер тут же был отослан назад.
1 19 ноября 1968 года.
В этот день, 13 ноября, произошло и еще одно событие: к нам из Москвы приезжала Е. Светлова с еще одной знакомой на своей "Волге", о чем-то надо было срочно сообщить Александру Исаевичу. Мама, как и всегда, проявила максимум радушия и накормила приезжавших вкусным обедом. (Знала бы она, кого она угощала!)
Муж остался недоволен мною, что я не столько интересовалась причиной приезда неожиданных гостей, сколько сетовала, что я с ними не повидалась (была в это время в институте).
В тот год в ноябре бывали хорошие, довольно теплые дни. Воспользовавшись одним таким днем, мы поехали в Давыдове и Солотчу. Погуляли в сосновом лесу, съездили на любимый наш косогор за монастырем, повидались с Агафьей Ивановной и договорились, что Александр Исаевич снова немного поживет у нее зимой.
После поездки особенно чувствуется, как недостает мужу в городе свежего воздуха. Голова нет-нет да побаливает. То и дело видишь его с холодной грелкой, которую держит левой рукой у головы, а правой пишет.
По вечерам мы слушаем чтение по Би-би-си "Ракового корпуса". А однажды прорвалась радиостанция "Свобода" - как раз тогда, когда читался "Раковый", 5-я глава. "Свобода" передает все подряд, без пропусков.
Закончив чтение 1-й части "Ракового корпуса", Би-би-си дало 21 ноября 20-минутную передачу, посвященную рецензиям английских критиков на тот же "Раковый корпус". Отзывы, как правило, хвалебные. В связи с некоторыми высказываниями Александр Исаевич пошутил: