Отмеченные фортуной. Дилогия.
Шрифт:
его племянник, синоптики не ожидают никаких катаклизмов
на море, теплоход прошел ежегодные ходовые испытания, и
комиссия приняла его с отличной оценкой, детей будут со-
провождать еще несколько родителей: мужчин. Всего вместе с
матросами на теплоходе на семьдесят детей будет пятнадцать
взрослых. Теплоход не перегружен, в наличие: три спасатель-
ные шлюпки всего на пятьдесят человек и спасательные пояса
– сто комплектов.
–
еще раз проверю наличие всех средств спасения на теплоходе.
Немного успокоившись, Нина Алексеевна все-таки решила
подстраховаться, и, ничего не говоря Андрею, сделать его на-
следником всего своего имущества.
35
Андрей был уверен, что произойдет какое-то несчастье, но
не представлял, что может случиться, и не знал, к кому обра-
титься со своими предчувствиями катастрофы. Очень не хо-
телось выглядеть неадекватным человеком в глазах окружаю-
щих, если ничего трагического не произойдет.
Утром 2-го мая теплоход загрузил детей и сопровождаю-
щих взрослых и направился в сторону Новороссийска. Погода
стояла отличная. Ветра не было. Только полуметровые волны
медленно накатывались на берег. Солнце сияло на синем небе.
За два часа теплоход дошел до Новороссийска, где дети посе-
тили краеведческий музей, пообедали в заранее заказанной
столовой, и отправились обратно в три часа дня. На траверзе
Кабардинки, когда теплоход находился метрах в ста пятидеся-
ти от берега, со стороны моря, примерно в пятидесяти метрах
от теплохода, произошел взрыв. Как показали последующие
экспертизы, взорвалась донная мина времен мировой войны,
сорванная с якоря и столкнувшаяся с каким-то предметом,
плавающим на поверхности воды. Еще счастье, что с ней не
столкнулся сам теплоход. Взрыв был такой силы, что тепло-
ход просто выкинуло на мелководье, где он опрокинулся на
бок. Все находившиеся на теплоходе люди оказались в холод-
ной воде. Некоторых оглушило взрывом. Немедленно нача-
лись спасательные работы. Взрослые хватали детей, которые
не могли самостоятельно добраться до берега, и вытаскивали
на берег. Нина Алексеевна провела в холодной воде, спасая де-
тей, более получаса, пока не убедилась, что все семьдесят чело-
век спасены. После чего опустилась без сил на гальку, закрыла
лицо руками и разрыдалась. Одной из последних ее отвезли в
местную больницу. Диагноз: переохлаждение и двухсторонняя
пневмония.
36
Как только Андрей узнал о происшедшем, он на своем
гоне помчался в Кабардинку. К больной его не пустили, только
сказали, что состояние тяжелое. Через аптекоуправление он
выяснил, что на пневмонию наложилась сердечная недоста-
точность: Нина Алексеевна сильно переволновалась, спасая
детей. Вместе с ней в больнице оказались пятеро взрослых:
двое матросов и трое сопровождающих, и восемнадцать де-
тей. Через пять дней Нины Алексеевны не стало. Остальные
– благополучно поправились. Весь город пришел на похороны
учительницы.
Андрею было очень горько: знал о несчастье и ничего не
сделал для его предупреждения. Вернувшись с поминок, орга-
низованных школой, домой, он задумался о дальнейшей жиз-
ни. Наследников у Нины Алексеевны нет. Кому передадут ее
дом – он не знал. Наверное, передадут в собственность города,
а уж город поселит в нем очередников. Захотят ли новые хозя-
ева оставить его квартирантом – тоже покрыто мраком неиз-
вестности.
«Надо потихоньку собирать вещи и искать новое жилье.
Наверное, у меня еще есть неделя, другая для этого»– подумал
Андрей.
Подошел к горке, где хранились его документы. Сверху них
лежал почтовый конверт с надписью: «Андрею Васильевичу
Пармину. Вскрыть только после моей смерти». В конверте на-
ходился лист бумаги со следующим текстом:
«Андрей! Если ты читаешь это письмо, то меня уже нет
в живых. Значит, ты был прав, когда предупреждал о несча-
стье. А я тебе не поверила! Ты был единственным человеком
37
в последние несколько месяцев, с которым я чувствовала себя
хорошо и свободно. Думаю, я даже тебя любила! Я прекрасно
понимала, что у нас нет совместного будущего: слишком ве-
лика разница в возрасте. Но хоть эти несколько месяцев, что
мы были близки, я почувствовала себя настоящей женщиной
после стольких лет вдовства. Этот дом, который мы вместе ре-
монтировали всю зиму и весну – принадлежит мне. У меня нет
родных. Вчера я сходила к нотариусу в контору, что у морского
порта, и составила завещание, которым завещала тебе все, что
принадлежит мне. Просьба: приглядывай за моей могилкой.
Будь счастлив! Твоя Нина!»
Через полгода дом Нины Алексеевны был оформлен в соб-
ственность Андрея, где он и прописался.
Андрей понял, что у него проснулся дар предвидения, при-
надлежавший его древнему предку. Никому об этом он не го-