Отмороженный 14.0
Шрифт:
Следом пробежался по остальным экранам и нашел лестницу. Вроде даже понял, как до нее добраться.
В этот момент в коридоре послышалось отчетливое гудение, чуть ли не как у работающего экскаватора. В воздухе замерцали искры, а следом за ним приплыл и монстр. Пока в профиль (толщина зеркального полотна была уже почти десять сантиметров), но сразу начал разворачиваться. Как он собирался пройти через проем, я не узнал. Поднял дробовик и особо не выцеливая выстрелил. Попал в верхнюю половину — о каком-то пробитии речи не было, электрический заряд бултыхнулся словно камень в воду. И даже круги не пошли, моментально
Я шагнул вперед и выстрелил снова, еще дальше отбрасывая летающего монстра. Третий выстрел и еще один шаг. Четвертый, сразу за ним пятый и я высунулся в проем. Воздух обжигал от бурлящих в нем разрядов, «восьмерку» отбросило в стену, но о каких-либо повреждениях речи так и не шло. Последним выстрелом припечатал чертово обожранное зеркало в стену и бросился бежать.
На ходу перезарядился. Вскрыл еще несколько дверей, надеясь найти монолит. Но первая оказалась абсолютно пустой, только на полу кто-то мелом начертил что-то типа сатанинского круга. Ну, окей. Наука — дело такое, всякие эксперименты нужны. Во второй нашел маленький аквариум и огромный микроскоп. А в третьей — просто операционный стол, к счастью, сейчас пустой и даже чистый. Набор скальпелей и прочих пыточных инструментов, я забрал и сразу все закинул подлетающую «восьмерку».
Может, показалось, но последний скальпель вроде бы надрезал зеркальную гладь. Сантиметр — не больше, но зато появился небольшой набухший бугорок. Все-таки распирает его изнутри, просто выйти не может.
Подпустил монстра поближе и повторно разрядил в него дробовик. Теперь уже прицелился, пытаясь расширить порез от скальпеля. Трижды туда попал, а потом все-таки выстрелил во вторую половину, чтобы «восьмерку» не разворачивало, а отбрасывало.
— Сколько же в тебя влазит, — проворчал я, опять отступая и перезаряжаясь.
«Восьмерка» не ответила, но будто бы даже подросла или, как минимум стала тяжелее. Попадания уже не отбрасывали монстра, а лишь едва отталкивали. Но он и сам, распознав в шоковых патронах вкусняшку, дергался навстречу выстрелам. М-да, не такого эффекта я хотел добиться.
Зато зеркальная поверхность потеряла блеск, стала матовой. А всполохи внутри потемнели. Он и летел теперь ниже — нижний край колыхался на уровне моих колен. А верхний так и оставался напротив моей головы. Капец, до меня не сразу дошло — он не стал тяжелее и ниже, он тупо стал больше.
Ну, может, хоть в стенах застрянет. С этими мыслями я сделал еще несколько выстрелов и сунулся к новой двери. Протолкнул пропуск санитара по считывателю. Внутри мигнуло, зеленый свет на фоне энергетической перегрузки показался ярко-изумрудным, что, вроде как было хорошо. Но дверь при этом не открылась.
Я уже точно знал, что монолит внутри. По коридору на меня неминуемо надвигалось раскаленное двойное солнце, а за дверью четко и ровно светила холодная звезда.
Я еще раз ткнулся пропуском. Услышал писк и увидел новый зеленый отблеск, но дверная панель не сдвинулась. Зачем-то посмотрел вверх на камеру, мол, что за дела, и увидел в стеклянном колпаке отражение «восьмерки». Уже впритык ко мне. По спине побежали мурашки, резко сменившиеся
С разворота выстрелил. Сразу же повторил. И уже не успевая зарядить полный магазин, начал палить по одному. Выстрелил, зарядил, выстрелил, зарядил. Достал целую пачку патронов и метнул промеж половинок, в последний момент выхватывая пистолет и паля в коробку.
Чуть не ослеп, зато взбодрился от высвободившейся энергии. И замок, похоже, тоже свой заряд получил. Снова пискнуло, и дверь, наконец, приоткрылась.
Я метнул в монстра уже бесполезный дробовик и юркнул в дверь. Проскочил мимо подставок со шлемами. Обогнул монолит и, путаясь в проводах, вжался в него, стараясь, чтобы плечи не торчали. Все, капец, я в домике!
«Восьмерка» правил таких не знал и начал биться в проем то одной половиной, то другой. Толчка с десятого, от которого трещали, но пока не рушились, стены, до него доперло, и он повернулся в профиль. Не разворотил, но буквально промял верхнюю часть дверной рамы. Или это был дверной косяк — не знаю, уверен только в том, что косяк здесь был везде!
Туша втянулась в комнату и застыла прямо перед монолитом. Либо обалдел от такой вкусняшки, либо задумался.
— Давай, съешь меня, — прошептал я, прикидывая, в какую сторону лучше будет обойти «восьмерку», когда он начнет грызть монолит. — Блин, его ешь, меня-то не надо…
Это я уже прошептал, глядя, как «Восьмерка» приняла решение. И это решение мне не понравилось — монстр развернулся и двинулся вдоль стены в обход монолита. Я тоже сдвинулся, стараясь, чтобы монолит оставался строго между нами.
Интересно… И тот факт, что монолит его не привлек и эти прятки. Таким образом, мы здесь долго кружить можем. Ну, или до двери дойду и…
«Восьмерка» будто читал мои мысли. Замер, так и не освободив полностью дверной проход, и начал вибрировать. Сначала медленно, всеми частями и гранями, словно толстяк, у которого кусок в горле застрял. А потом ускорил и амплитуду, и толчки и… порвался. На две части!
— Вот сука, ты еще и отпочковываешься, — матюкнулся я то ли от удивления, то ли от злости. — надо схлопнуться, а не делиться…
С этими словами я немного отступил от монолита. Руки только не отпускал, держась за шершавый и теплый камень. То, что я чувствовал внутри, Ориджинал бы охарактеризовал, как: заряжен на семьдесят пять процентов. Уже вполне поднаторевший в общении с чистой энергией, я сфокусировался на том, чтобы прочувствовать монолит. Каждую грань, каждый символ и все, что было внутри.
Визуализировал плотный поток энергии, готовый влиться в меня по первому требованию. Но вместо того чтобы зачерпнуть, надавил.
Сначала вздыбились провода, идущие к шлемам. А затем практически синхронно раздались взрывы. Пластик со стеклом разлетелся во все стороны, обломок какой-то микросхемы чиркнул меня по маске. Крепко так саданул, чуть до кожи не добравшись.
Я потряс головой, возвращая концентрацию, и возобновил тягу, подхватив ее за секунду до обрыва контакта. Напрягся и стал давить так, будто пытаюсь сдвинуть стену. При этом руки даже напряжены не были.