Отмороженный-4. У края бездны
Шрифт:
– Ну ладно, согласна, – кивнула Руди, – а где брать еще сотню-другую специалистов?
– Всего нужно будет иметь сто андроидов, – вновь вернулся к разговору Сюр.
– И где их брать? – не сдавалась Руди.
– На платформах, Руди. На каждой артиллерийской платформе законсервировано, как резерв, двадцать «кукол». Профессор Никто обнаружил секретный штаб обороны ПДР, и мы собираемся туда наведаться. Вполне может быть, что там есть коды доступа к платформам и информация, где взять системы для линкора.
– А где ты возьмешь для него реактор? Это сердце корабля…
–
Руди стала в уме подсчитывать ресурс реактора. Потом удивленно посмотрела на Сюра.
– Вполне подходит, – произнесла она. – Сюр, как у тебя это укладывается в голове? Уму непостижимо…
– У него нет образования, – вставил свои пять копеек Никто. – И фантазия Сюра ничем не ограничена. Вот он и выдумывает то, над чем мы все ломаем голову.
Сюр откашлялся.
– Кхм… Вы, профессор, мягко говоря, интересно выражаетесь. Я даже не мог понять, оскорбляете меня или наоборот хвалите.
– Ни то и ни другое, уважаемый Сюр. Просто констатирую факты. Вы не знаете, что возможно, а что нет. Ставите, казалось бы, невыполнимую задачу, а мы ее решаем, причем почти всегда успешно. Но сами бы мы не стали даже думать о таких вещах. Образование мешает. Даже, я бы сказал, ограничивает видение общей картины.
– У меня на родине, – подумав, ответил Сюр, – был инженер-самоучка, Генри Форд. Он создавал автомобили. Так вот он говорил примерно следующее: «Надо всегда думать о будущем. О том, как добиться лучшего, большего. Только с этим приходит осознание беспредельности собственных возможностей». Если человек уверовал в то, что он досконально знает свое дело, тогда для него многое становится невозможным. Пример тому Мур.
– А что он строил? Этот Форд? – навострил уши профессор.
– Автомобили с двигателями внутреннего сгорания.
– Да? Интересно. Это каменный век техники и вы цитируете нам дикаря?
– Да, потому что мудрость никогда не стареет, профессор. Она всегда актуальна. А знаете почему?
– Почему?
– Потому что меняются машины, техника, а человек остается тем же.
– Хм, – произнес Никто, – спорное утверждение. Но я не буду философствовать и стараться опровергнуть ваши доводы. В этом вы сильнее меня. Может, для прояснения сознания, по коньячку?
– Можно, – кивнул Сюр и вытащил из-под стола бутылку.
– Вы что, снова пьете на корабле? – возмутилась Руди. – А как же сухой закон?
– Руди, – старик старался быть убедительным, – такое прояснение сознания позволило нам избежать траты на миллион космо.
– Какой еще миллион? Какие траты? – Руди была сбита с толку.
– Такие, Руди. Мур требовал за тебя миллион, и Сюр отдал его. А Гумар выпил коньяк и сумел забрать миллион обратно, оставив Мура нищим.
Руди вытаращилась на Сюра.
– И ты в самом деле отдал Муру за меня миллион?
– Да, Руди, мы… Я и Гумар любим тебя, и нам не жалко миллиона.
– Спасибо, Сюр, это очень трогательно… А Гумару, значит, жалко? – неожиданно спросила она.
– С чего ты это взяла? – теперь удивился
– Потому что он забрал этот миллион. Так, значит, Гумар? Тебе на меня и нашего ребенка наплевать?..
– Нет… – опешил от наезда женщины Гумар. – Все не так, как ты думаешь…
– Руди, стоп! – Сюр поспешил остановить налившуюся краской гнева женщину. – За тебя Мур запросил миллион или грозился убить. Мы не могли тебя отдать ему на растерзание. И отдали миллион, но провели акцию изъятия космо, после того как он убыл за охранный периметр, и освободили тебя из клетки. Это сделал Гумар. Он сохранил наши деньги и тебя. Так что совет вам да любовь. Когда оформите отношения?
– Какие отношения? – воскликнули в один голос Гумар и Руди.
– Как какие? Партнеров. Скоро родится ребенок, и он должен кого-то назвать папой.
– Он может назвать папой тебя, Сюр, – расплылась в улыбке Руди и погладила живот. – Ты сам говорил, что неизвестно, чей это ребенок…
– Это не так. Физиологический папа – Гумар, – сдал назад Сюр. – А я крестный папа.
– Какой? – в три голоса воскликнули присутствующие.
– Я буду крестным папой. Я его крещу, – выпалил попавший в ловушку своих слов Сюр. Но он не был бы назван Сюром, если бы не нашел выход. – Вот, – начал городить все подряд Сюр. – Тем самым покажу, что он не от приматов, а тоже от Бога. Ты хочешь этого?
– Чего? – не поняла Руди.
– Чтобы он был под покровительством высших сил.
– Как ты? – У Руди загорелись глаза.
– Да, Руди.
– Хочу, крестный папа.
– Э-э-э. Руди. Это я для малыша крестный папа – проводник к небесному престолу. А для тебя кум. А ты для меня кума. Тем более что ты под кумом была… Но это к делу не относится, – поспешил поправиться Сюр.
– К небесному престолу… Проводник… – в экстазе произнесла Руди и расплакалась, уткнувшись в плечо Гумара.
– Небесный престол? Проводник? – Никто сверлил взглядом Сюра. – Где вы набрались таких слов, Сюр?
– Профессор, потомкам приматов это не понять. Живите как жили и не мешайте божьим детям веровать. Гумар, – Сюр обратился к замершему с открытым ртом товарищу, – надо сделать золотой крестик, я нарисую образец. И золотую, тонкую цепочку.
– А это зачем? – удивился Гумар.
– Папа, – Сюр осуждающе посмотрел на него. – Для связи твоего ребенка с небесами…
– Мне надо лучше прояснить сознание, – произнес Никто и сам же налил себе коньяк. Быстро выпил и зажмурился. – Божественно, – проговорил он. – Употребляя этот напиток, я готов согласиться с существованием высших сил… Но дети божьи… это слишком…
– Заткнитесь, профессор, – Руди оторвала голову от груди Гумара и вытерла слезы. – Вы никто и имя вам никак. Что вы можете понимать в небесах? Это только проводнику к небесам доступно. А крестик и цепочка это антенна для связи с высшими силами. Надо высчитать частоту колебаний…
– Я себе еще налью, – произнес профессор. – Не прояснилось…
– Стоп, профессор! – остановила его Сюр. – Вы пьете в одно горло.
– Так оно у меня одно, – Никто с сожалением убрал руку от бутылки.