Отморозки, часть 1
Шрифт:
– Задавайте,– буркнул он.– Че вообще вызвали? Эти гаврики месяц назад почитай, как пробегали и каб Бека не пнули, так я бы про них бы и не вспомнил,– возмущался Леонид Анатольевич обоснованно. Действительно с того дня прошел уже месяц, но и сотрудников полиции тоже понять можно. В их распоряжении оказалось сразу столько очевидцев непосредственных, наблюдавших за разбойным нападением, что называется из первых рядов… Удача редкая. Пока их окучили, вот время и прошло. Так что настороже их бдительное око остановилось в последнюю очередь, как на менее перспективном, потенциальном
– Вызвали мы вас, Леонид Анатольевич, чтобы окончательно прояснить каким образом преступники скрылись с места преступления. Так что давайте не будем привередничать, а будем, как предписано всем законопослушным гражданам, всячески сотрудничать со следствием,– взглянул на свидетеля прокурорским оком следователь, а тот удивленно округлив глаза, переспросил:
– Эт че? Мимо меня, значит, преступники пробегали? И чего накуролесили?
– А вы что не знаете, что в этот день напротив вашего супермаркета банковский броневик выпотрошили?– удивился следователь.
– Они че ли? Эти? Так я слыхал, что там деньжищ мешками было, а эти-то порожняком перли,– Леонид Анатольевич недоуменно покачал головой.– Сомнения чей-то меня берут, что они.
– Они самые, не сомневайтесь. А порожняком, потому что подельник у них с колесами был.
– С колесами? Нет, с колесами ни кого не видел,– мотнул головой Леонид Анатольевич, уставившись наивными глазками в лицо следователя и тот, поморщившись, невольно подумал,– "Дурака включил, дядя. Ну-ну".
– Опять оскорбляете, господин полицай,– тут же уличил его свидетель, наливаясь багровым возмущением.
– Подумал я-а-а только-о-о!!!– заорал возмущенно следователь.– Не говорил ничего вслух. Вы что, мысли чужие слышите?
– Ну, слышу. А че?– взглянул на него с простецким выражением на лице Леонид Анатольевич.
– Как это?– опешил следователь.– Давно?
– Сколь себя помню,– кивнул Леонид Анатольевич.– По перву тяжко было. Путался все. Не понятно было чего, то одно талдычат, то совсем наоборот. Первые десять лет, пока приноровился.
– Ну-у-у!!!– глаза у следователя полезли от удивления на лоб.– Да вы, уважаемый Леонид Анатольевич – уникум, вам у нас работать следователем нужно, а вы сторожем… С таким даром Божьим в самый раз в органах подвизаться. Цену вы себе не знает, коль не врете.
– А че врать? Ну, слышу и слышу. А в ментуру работать мне идти нельзя. Нервный я.
– Да-а, что есть, то есть. Эмоциональный вы человек, а у нас нужен трезвый ум и холодное сердце. Правильно Железный Феликс-то сказал в свое время,– согласился следователь.– Эх, ма! А на пол ставки если, поработать не желаете? По-совместительству, так сказать. Мы бы вас использовали, как детектор лжи. Сидели бы тихонько в уголке и записывали реальные показания подследственных. Что они там утаить норовят. Большую бы пользу Державе приносили. А Родина бы вам, в моем лице, денежку платила.
– Не желаю,– мотнул отрицательно головой Леонид Анатольевич.– Не смогу я "тихонько" этим "детектором", не удержусь и зашибу вашего подследственного. С детства воров не выношу. Поэтому сторожем и работаю всю
– Жаль, жаль,– поскреб лоб с залысинами следователь.– А какой бы из нас мог тандем славный получиться… Да-а-а-а… А раскрываемость какая… Мы бы с вами всех воров пересажали…
Вот, к примеру, этот Петр-дебил, который попугаем прикидывается. Вы бы его сразу к ногтю. У нас ведь на него кроме слов тещи, против его слов, ничего нет. Дело висит. А вы у всех людей мысли слышите или как?– спохватился следователь вдруг, подумав, что распинается перед этим "уникумом", а он может, слышит только рыжих, чернявых или лысых.
– У всех, окромя тех, кто правду говорит без лукавства. У таких, что на уме, то и на языке, так что я им в мозги и не лезу,– уточнил свои возможности Леонид Анатольевич.– Только таких нынче редко можно встретить.
– А вот мы сейчас и проверим ваши возможности. Не возражаете? У меня по времени сейчас уже допрос этого идиота Петра, как раз. С вами вот заговорился, а он в коридоре сидит, дожидается. Конвой уже заглядывал пару раз. Введите,– рявкнул следователь, не дожидаясь согласия испытуемого и дверь в кабинет скрипнув, пропустила мужчину стриженного на лысо, лопоухого и баскетбольного роста.
– Присаживайтесь, подследственный,– кивнул ему на стул следователь.– Сегодня, я надеюсь, последняя наша с вами встреча, гражданин Сидоров Петр Иванович. Дошьем уже дело, ко всеобщему удовольствию. На допросе сегодня присутствует, привлеченный органами, эксперт-криминалист-детекторист и показания при нем вы можете давать только правдивые. Лживые, он сразу изобличит. Понятно? Вижу, что нет. Он у нас Уникум – мысли слышит. Так что не надейтесь ввести снова следствие, своими побасенками, в заблуждение. Рассказывайте? Я пишу,– следователь щелкнул по клавише магнитофона.
– Сколько можно, Варфоломей Виленович?– вздохнул тяжело подследственный, с укоризной почему-то взглянувший на "эксперта-детекториста".
– Сколько раз попросим, столько и можно,– цыкнул на него следователь с экзотическими довольно именем и отчеством.– Рассказывай, как тещу свою любимую чуть топориком не зарубил.
– Так не хотел я, Варфоломей Виленович. Она мне сама велела мясо нарубить. Ребрышки помельче. Ну, я взял топорик, доску и хрясь. А она откуда выскочила под руку, зараза мелкая..? Вот ей в лоб и прилетело. Я ведь сам скорую потом вызвал. А у ней видать маразм в извилины от удара запрыгнул. Отлежалась и поперлась к вам. Вот все.
– Опять за свое, значит? Теже песни?– Варфоломей Виленович раздраженно щелкнул клавишей магнитофона.– Ну, что скажете, Леонид Анатольевич, как эксперт?
– А че говорить? Правду мужик трындит. В маразме теща,– кивнул тот, обрадовав своей экспертизой подследственного несказанно. Даже слезы у бедолаги на глазах заблестели от радости.
– О, как!– поскреб затылок Варфоломей Виленович.– Уверены?
– Дак… – Леонид Анатольевич радостно заулыбался.– Давно такого честного не встречал. Из тех самых, у которых что на языке, то и на уме. Можете выпроваживать к теще любимой, нечего ему тут казну объедать.