Отморозок 4
Шрифт:
Никита виновато посмотрел на меня, развел руками, мол не обессудь, и кинулся догонять приятеля. Я почесал подбородок, догонять Семена и раздувать конфликт, было бы глупо. Все это выеденного яйца не стоит. Ладно, потом разберемся, кто там и для кого. Надо будет пойти купить коробку шоколадных конфет и умаслить Верочку. По любому, нехорошо с ней вчера вышло.
После обеда, закончив все дела на своем участке, я сделал круг, зашел в универсам «Перовский» и купил там большую коробку шоколадных конфет «Птичье молоко». Цветы покупать не стал, так как продавали только гвоздики, а у меня они четко ассоциировались с похоронами.
Вернувшись
— Здравствуйте, Ирина Петровна, добрый день, Верочка, — маслянно поздоровался я, кладя конфеты на стол уткнувшейся в бумажки Вере. — А я тут мимо шел, решил вам конфеток к чаю занести.
— Ага, мимо он шел, — ехидно усмехнулась Ирина Петровна. — Специально, небось, к Верке с конфетами приперся? Вам, мужикам, тут как медом намазано. То один «мимо пройдет», то другой. Одно слово — кобели блохастые.
— Ирина Петровна, ну как вам не стыдно? Кобели, да еще и блохастые. Я же от чистого сердца, а не из каких-то там корыстных побуждений, — укоризненно ответил я и обратился уже непосредственно к предмету своей заинтересованности. — Вера, можно тебя на минутку?
Вера молча встала и, не смотря на понятливо улыбающуюся соседку по кабинету, гордо с прямой спиной вышла в коридор. Я тут же выскочил за дверь вслед за ней.
— Вер, ну правда, не обижайся. Я знаешь, как сам расстроился, что не смог приехать, — подскочил я к девушке, которая стояла и смотрела в окно. — И потом, ну ты сама подумай, не мог же я бросить хромого товарища, которого сам же и травмировал.
— Что же ты так не аккуратно? — Смягчилась Вера и повернулась ко мне, строго изучая мое лицо своими синими глазами.
— Да случайно вышло, — потупился я, всем своим видом выражая смущение и раскаяние.
Через несколько минут разговора лед в наших отношениях стал подтаивать, пока Верочка вспомнила, что ей нужно работать, и не убежала в кабинет, взяв с меня обещание, что я сегодня провожу ее домой. Я довольный собой решил рвануть на квартиру, чтобы, пока есть свободное время, закончить укладывать плитку на полу в ванной. На выходе я столкнулся с Никитой, и хотел было проскочить мимо, но тот остановил меня, тронув за руку.
— Юр, подожди, на пару слов.
— Да, чего тебе? — Остановился я. Утренняя стычка уже вылетела у меня из головы.
— Ты это, не обижайся на Сему. Он парень нормальный, просто ему Вера всегда нравилась, а тут ты к ней стал подкатывать, вот он и злится.
— Так я парень свободный, в отличии от него, — резонно ответил я Никите.
— Да оно понятно, — махнул рукой Никита. — Я же не к тому, чтобы ты к Вере не подкатывал, это ваше с ней дело. Ты просто с Семой не затевайся, он раньше боксом занимался очень серьезно. КМС когда-то получил, и на Москве был вторым лет пять назад.
— Спасибо за предупреждение, — кивнул я Никите. — Я сам к нему лезть не собираюсь, и пусть он меня не трогает.
Глава 3
— Да, что там у нас по драке в электричке? — В конце утреннего совещания начальник линейного отдела милиции майор милиции Корнеев строго посмотрел на капитана Иванчука, работавшего по этому делу.
— Пока работаем, Иван Николаевич. Ситуация в общем-то
— А он действительно дружинник? — Заинтересованно спросил майор.
— Неизвестно, удостоверение он никому не предъявлял, — пожал плечами капитан.
— Так, а что там у нас с самими хулиганами?
— Хулиганы были задержаны вызванным нарядом милиции. Сейчас трое из них в больнице. У одного сломана челюсть, у другого травмировано колено — порваны связки. Самое тяжёлое состояние у гражданина Евсеева Романа Павловича. Именно он приставал к студентам и являлся зачинщиком драки. В процессе произошедшего побоища он получил удар ногами в лицо, вследствие чего упал, ударившись затылком о спинку сиденья. У него закрытая черепно-мозговая травма. В себя он уже пришёл, и мы сняли с него показания. У остальных только ушибы и синяки. Все участники драки, кроме вышедшего на Салтыковке парня, допрошены, их показания приобщены к делу.
— Что же там за боевик такой был, который смог в одиночку, в драке против пятерых хулиганов, уложить трёх из них в больницу? — Задумчиво потёр подбородок Иван Николаевич. — Что думаешь, Иванчук?
— Я думаю, что это был какой-то спортсмен, товарищ майор. Боксёр, скорее всего, или каратист, судя по тому, как он махал ногами. Моё мнение — хулиганы сами нарвались, и поделом им, — бодро отрапортовал капитан Иванчук.
— Поделом не поделом, в этом пусть разбирается наш самый справедливый в мире суд, — рассудительно сказал Иван Николаевич. — Доложите, какие меры были предприняты по розыску этого парня?
— Были опрошены свидетели драки, составлен примерный фоторобот. К сожалению, его мало кто запомнил из-за скоротечности конфликта. Парень сел в электричку на Курском вокзале. Напротив него в вагоне сидела мамаша с детьми. Парень ехал в надвинутой на нос кепке, лицо она не рассмотрела. В процессе драки кепка упала, но из-за общей суматохи лица его тоже никто не запомнил. С собой у него была спортивная сумка, что косвенно подтверждает предположение о том, что он спортсмен. Возможно, он ехал с тренировки домой. На станции в Салтыковке его тоже никто не запомнил. Было уже поздно, на станции никого не было, и поэтому пока непонятно, куда он делся.
— Салтыковка — это небольшой посёлок, поговорите с участковыми на той земле, возможно, кто-то опознает его по приметам, вдруг ваш спортсмен личность заметная и уже отметился в подобных происшествиях.
— Да какие там приметы, товарищ майор. Известны только приблизительный возраст — лет восемнадцать-двадцать, рост около ста восьмидесяти, и вес, судя по сложению, приблизительно семьдесят пять — восемьдесят килограмм. Под такие приметы полно народа подойдёт. Да он мог в Салтыковке просто выйти, а сам потом сесть на следующую электричку или даже вообще вернуться обратно в Москву.