Отмщённый
Шрифт:
— Какой ужас, — пробормотала женщина, закрывая подпол. — Ты обязательно должна навести здесь порядок.
Впрочем, были варианты. В жизни нужно сделать только две вещи: родиться и умереть. Остальное — на выбор. Чтобы вот так, с корабля на бал, носиться с тряпками и вениками… Работать — вредно для здоровья. Угнетенному состоянию требовался покой. Женщина добралась до бумажного пакета, извлекла из него элегантную, похожую на толстый карандаш, бутылку коньяка, разовый стаканчик. Выпив половину дозы, она закашлялась, замахала ладошкой. Непростое это дело — быть горькой пьяницей. Остатки дозы вылились в организм веселее. Она упаковала коньяк обратно и стала с интересом разглядывать «славянский» шкаф. И его не пощадило время. Набравшись храбрости, открыла дверцу, одновременно отпрыгнув. Из
Организм расслабился, ей действительно ничего не хотелось. Она пристроилась на софе, извернувшись так, чтобы торчащие пружины обошли ее стороной, и заснула…
Это был какой-то странный сон. Он вполне укладывался в формат кошмара. А может, не сон, ей было трудно разобраться в этих сложностях. Толчок откуда-то изнутри, ее глаза уже были открыты. Муть расползалась перед взором. Из мути вырисовывался старый «славянский» шкаф, угол печки, угол холодильника. Четко напротив проявлялся проем в крохотную спальню, приступочка на пороге. Перед приступочкой находилась крышка подпола, и вдруг она вздрогнула и стала как-то вспучиваться. Приподнялась, повисла в воздухе. Как бы задумалась — а стоит ли продолжать движение? Повисела несколько секунд и отправилась дальше. Она не скрипела — поскольку шарниры были смазаны прогорклым растительным маслом. Женщина смотрела на все происходящее и ничего не чувствовала. Ей часто снились странные сны, вполне укладывающиеся в формат кошмара. Она привыкла к ним. Крышка поднималась все выше, показалась рука, которая аккуратно положила ее на порожек. Из подвала что-то вырастало — по форме человеческое, одетое причудливо, сплошь покрытое растительностью. То ли леший, то ли гоблин. Нет, подумала женщина, — это неправильный сон. Такого быть не может. Я была в этом подполе, там негде спрятаться человеку. Хотя, впрочем… Она задумалась, вспомнив нишу и ограничивающие ее стенки из досок и фанерных щитов. Если выломать щит и забраться дальше — под фундамент, и этим же щитом загородиться — то почему бы нет? Она похвалила свою сообразительность, хотела перевернуться на другой бок, но что-то остановило. Уж слишком вызывающе вел себя персонаж ее сна. Он уже выбрался из подвала и вкрадчиво приближался. А вместе с ним делался явственнее запах разложения и тлена. Из сизой мути проявлялись серые глаза, окруженные бородой и нечесаными волосами, замшево-брезентовые лохмотья. Жутковатый какой-то бродяга… Он остановился в полутора метрах от женщины и принялся придирчиво, с прищуром, ее разглядывать. Женщине стало дурно. Комок поднялся к горлу, и по ногам расползался холодок. Сны, как правило, не пахнут.
— Вы не сон? — прошептала она, чтобы точно убедиться.
— Нет, — глуховато бросил бродяга.
Она засмеялась.
— Вы смеетесь? — Косматые брови удивленно поползли вверх.
— Простите… — Она проглотила комок слюны. — Это нервного происхождения…
И тут дошло, что это никакой не сон! Над ней склонялся зловонный бродяга, невесть как оказавшийся в ее доме! Голова наполнилась огнедышащей паникой! Она завизжала, подтянула под себя ноги — и вдруг слетела с кровати, отбросив одеяло, куда-то понеслась — словно снаряд из пушечного дула! Реакция была предсказуема, незнакомец ожидал чего-то подобного. Он выбросил руку и схватил ее за рукав. Женщина продолжала визжать, вертелась на месте — и незнакомец вместе с ней. Закружилась голова, сердце колотилось от страха. А когда грязная лапища заткнула ей рот, она просто лишилась чувств — от отвращения, от ужаса, от жалости к себе, нелюбимой… Ноги обмякли, незнакомец подхватил ее за талию и без особых политесов швырнул обратно на диван.
Обморок не затянулся. Она очнулась от липкого пота, который терпеть не могла, распахнула глаза. Голова гудела, зрение бастовало.
— Не вздумайте плакать, — проворчал зловещий незнакомец. — А то дам для этого действительно серьезный повод.
Женщина шмыгнула носом и прерывисто вздохнула — словно по батарее затылком провели.
— Не шевелиться и не кричать, — глухо вымолвил бродяга. — В противном случае посажу на цепь и рот заткну. На ваши вопли все равно никто не прибежит.
Он шевельнулся, и женщина обнаружила у него на коленях маленький вороненый автомат с длинной рукояткой, из которой торчал рожок с патронами. Она хотела что-то сказать, но не смогла. Она закрыла глаза в последней надежде, что мракобесие рассосется. Спустя минуту надежда умерла. Последней.
— О чем молчите? — поинтересовался незнакомец. Довольно странно — он пока не прикасался к женщине. Наверное, растягивал удовольствие. Ей хотелось съежиться, накрыться одеялом, забраться внутрь софы. Но приказ был категоричен — не шевелиться.
— Эй, вы живы? — В голосе прозвучала усмешка. — Вы какая-то вялая и неразговорчивая.
— Заглохла, — прошептала женщина. — Закончилось физическое и умственное развитие… Мне плохо думается и соображается… Я пытаюсь вспомнить, как сюда попала…
— Вы еще спросите, что было вчера. Мне кажется, вы преувеличиваете.
Она открыла глаза. Самое время начать бороться со страхом. Нельзя ему все время потакать. Бродяга исподлобья поедал ее глазами.
— Вы кто? — простонала женщина.
— Метрдотель. — Он криво ухмыльнулся. — Чего изволите, мадам? Помимо того, что вам сегодня запрещено.
— А если серьезно?
Он пожал плечами:
— Человек.
— Что-то не похоже… О, господи… Вы грабитель, насильник?
— Нет, я точно не насильник. — Он, возможно, улыбался, за бородой не поймешь. — Мадам, вы можете немного расслабиться, я пока не питаю по вашу душу циничных планов, связанных с насилием. Вы просто оказались не в то время и не в том месте. Будете правильно себя вести, и с вами ничего не случится. Понятие «правильно себя вести» означает беспрекословное подчинение и никакого шума. Предлагаю вдуматься в эти слова. По моим первичным наблюдениям, вы имеете склонность к побегу.
Вот черт… Она закашлялась. Это кто тут имеет склонность к побегу?
— Вы позволите? — Незнакомец встал, не спуская взгляда с лежащей женщины, подошел к столу и открыл сумочку. Какое-то время он мрачно созерцал ее нутро, покачал головой: — Как вы сами в этом хаосе можете что-то найти? — Он помешкал и высыпал содержимое «ридикюля» на стол. Женщина поморщилась. Бродяга с интересом ковырялся в ее аксессуарах. Большинство вещей он сразу же отодвинул на край стола, сунул в карман газовый баллончик, взялся за паспорт.
— Посмотрим ваши конфиденциальные личные данные… Екатерина Андреевна, стало быть… Хорошее у вас имя, Катя. Правда, фамилия грустная. Что вы здесь делаете, гражданка Одинокова?
Женщина чуть не поперхнулась:
— Это я у вас хотела спросить…
— Отвечайте.
— Да идите вы к черту, — разозлилась она. — Это мой дом!
— Неужели? — изумился незнакомец. — В таком случае, поздравляю, вы не склонны к чистоте и порядку.
— Я здесь впервые… Бумаги, на которые вы смотрите, — документы на право собственности. Можете почитать — если умеете это делать.
— Умею, Катя. Ведь смог прочесть ваш паспорт… — Впрочем, документы на дом мужчину не интересовали, он отбросил их в сторону, туда же отправил ключи от машины, косметичку, сотовый телефон, тюбики с кремами, набор гигиенических салфеток. — Я вижу, вы не курите?
— Счастливые не курят, — фыркнула Екатерина.
— Серьезно? — удивился незнакомец и открыл кошелек. Денежных знаков там было немного, женщина скорбно поджала губы. — Не бойтесь, — успокоил ее мужчина. — Ваши деньги меня не волнуют. Как и ваш богатый внутренний мир. Я бы предпочел, чтобы вы сюда не приехали, но раз уж вы здесь…