Отомщенный любовник

Уорд Дж. Р.

Хренов. Ублюдок.

Идеальный эндшпиль[190], достойный Ривенджа: она могла нарушить клятву, могла придумать способ образумить своего босса, но на ее совести уже была смерть Мёрдера, а сейчас еще и Ривендж. Имя айЭма в списке убьет ее.

К тому же, Трэз отправится вслед за братом. И значит, их станет четверо.

Связанная по рукам и ногам этой ситуацией, она вцепилась в край матраса так сильно, что предплечья начали дрожать.

Каким-то образом в ее руке появился нож; лишь позднее она вспомнит, как встала и прошла голышом через всю комнату,

чтобы достать лезвие из ножен.

Вернувшись к кровати, Хекс подумала о мужчинах, которых потеряла в своей жизни. Увидела в воображении длинные волосы Мёрдера и глубоко посаженные глаза, вечную щетину на широком подбородке… услышала его акцент из Старого Света, вспомнила его запах пороха и секса. Потом перед взором возник аметистовый взгляд Ривенджа, ирокез и его красивые шмотки… запах Must de Cartier и его роскошную мужественность.

Наконец, она представила синие глаза Джона Мэтью и короткую военную стрижку… ощутила, как он двигался внутри нее… услышала его тяжелое дыхание, пока тело воина давало ей то, чего она жаждала, но не могла удержать.

Они все ушли, хотя два последних до сих пор были живы. Но людям не обязательно умирать, чтобы исчезнуть из твоей жизни.

Она опустила взгляд на порочно острое, блестящее лезвие и повернула его так, чтобы поверхность поймала слабый солнечный блик, который мгновенно ослепил ее. Она хорошо управлялась с ножами. На самом деле, они были ее любимым оружием.

Она подняла голову от стука в дверь.

– Ты там в порядке?

Это был айЭм… который не только подрядился на доставку почты Рива, но, очевидно, также записался в няньки. Она пыталась вышвырнуть его из своего дома, но он просто повернулся к ней своей тенистой задницей, приняв форму, за которую она не могла ухватиться, не говоря уже о знатном пинке из ее гребаной хаты.

Трэз так же находился в основной комнате охотничьего домика, но занял прямо противоположную роль. Когда она закрылась в своей спальне, он сидел, не шелохнувшись, в гнетущем молчании уставившись на реку. В свете трагедии братья поменялись ролями, говорил лишь айЭм: насколько ей было известно, Трэз не проронил ни слова с тех пор, как узнал новости.

Но тишина была вызвана не только скорбью Трэза. Его эмоциональная сетка была отмечена гневом и раздражением, и у Хекс возникло подозрение, будто Рив со своей отстойной мудростью нашел способ навязать Трэзу пассивность. Как и она, мавр пытался найти выход, и, зная Рива, такового не наблюдалось. Он был мастером манипуляции… всегда был.

И он тщательно продумал свою стратегию выхода. По словам айЭма, все было тщательно устроено, не только на личном уровне, но также и на финансовом. айЭм получает ресторан «Сол», Трэз – «Железную Маску», ей достается крупная сумма зелени. Элена также будет обеспечена, айЭм сказал, что разберется с этим. Фамильный особняк перейдет к Налле, вместе с миллионами долларов и семейными ценностями, которые, согласно праву первородства, принадлежали Риву, а не Бэлле.

Он изящно и чисто вышел из драг-бизнеса в ЗироСам и букмекерских дел. «Маска» могла предложить работу девочкам, но остальной персонал пусть держится в стороне от этого клуба или

ресторана. Преподобный исчез, и они были чисты.

– Хекс, скажи что-нибудь, чтобы я знал, что ты жива.

айЭм никак не сможет миновать дверь или дематериализоваться внутрь, чтобы проверить, дышит ли она. Комната была сейфом из стали, непроницаемой. Вокруг дверных косяков была тонкая сетка, такая, что он не сможет просочиться даже в образе тени.

– Хекс, мы сегодня уже потеряли его, если ты добавишь к списку еще и себя, я убью тебя снова.

– Я в порядке.

– Никто из нас не в порядке.

Не удостоив айЭма ответом, она услышала, как мужчина выругался и отошел от двери.

Может, позднее она сможет им помочь. Они, в конце концов, единственные, кто понимал ее чувства. Даже Бэлла, потерявшая брата, не знала изощренной пытки, с которой они вынуждены жить до конца своих дней. Бэлла считала Рива мертвым. И значит, могла пройти этап скорби, и, каким-то образом, вернуться к своей жизни.

А Хекс, айЭм и Трэз? Они застряли в лимбе[191], зная правду, и неспособные ничего изменить… а Рив при этом будет подвергаться пыткам принцессы, пока дышит.

Подумав о будущем, Хекс усилила хватку на рукояти ножа.

И еще сильнее, когда поднесла лезвие к коже.

Стиснув губы, чтобы удержать боль внутри, она пролила свою кровь вместо слез.

Но, разве была какая-то разница? Симпаты плакали кровью.

Глава 61

Разум Рива вновь включился на слабой волне дрожащего сознания. Оно вспыхивало, угасало и вновь разгоралось, распространяясь от основания черепа к лобной доле.

Плечи горели. Оба. Голова убивала с тех пор, как тот симпат рукоятью меча отправил его видеть сладкие сны. Странно, но остальную часть тела он не чувствовал вообще.

По другую сторону опущенных век, вокруг него мерцал свет, окрашиваясь в его сознании темно-красным цветом. А значит, дофамин полностью вышел из организма, и теперь Рив превратился в того, кем останется навсегда.

Вдохнув через нос, он почувствовал запах… земли. Чистой, влажной земли.

Он не сразу был готов осмотреться, но, в конце концов, ему нужна была какая-то точка опоры помимо боли в плечах. Открыв глаза, Рив моргнул. У дальней стенки чего-то, походившего на пещеру, стояли длинные, как его ноги, свечи, дрожащие язычки пламени, кроваво-красные на концах, отражались от стен, которые казались текучими.

Не текучими. На черном камне что-то ползало… ползало по всей…

Его взгляд резко опустился вниз, на свое тело, и он с облегчением обнаружил, что ноги не касались двигающегося пола. Рив посмотрел наверх, и… его держали свисавшие с волнообразного потолка цепи, зафиксированные… замками, проходящими через грудь, под плечами.

Он был подвешен посреди пещеры, его обнаженное тело болталось над и под мерцающими, пульсирующими каменными границами.

Пауки. Скорпионы. Его тюрьма кишела ядовитыми стражами.