Отомщенный любовник
Шрифт:
– Что за осел. Прости, но что за осел.
Элена засмеялась, и в этом звуке ему нравилось абсолютно все, и особенно то, как его тело в ответ немного согрелось. Боже, да к черту горячий душ. Этот нежный, тихий смех – как раз то, что ему нужно.
– Ты улыбаешься, – тихо произнес он.
– Да. То есть, наверное. Откуда ты знаешь?
– Я лишь надеялся.– Что ж, а ты можешь быть очаровательным. – Быстро, словно чтобы скрыть комплимент, она сказала: – Свидание не было чем-то серьезным, вообще-то. Я не так хорошо
– И в итоге ты разговариваешь со мной по телефону. Что гораздо лучше.
– Что ж, я никогда не узнаю, каково это, пойти с ним на свидание, – снова засмеялась она.
– Никогда?
– Я просто… ну, я подумала об этом, и решила, что прямо сейчас мне не стоит начинать отношения. – Волна триумфа отступила, когда она добавила: – с кем бы то ни было.
– Хм.
– Хм? Что значит это «Хм»?
– Значит, что у меня есть твой номер.
– А, да, есть… – она запнулась, когда он заерзал. – Подожди, ты, что… в постели?
– Да. И пока ты не задала следующий вопрос, ты не захочешь знать.
– Не захочу знать чего?
– Как много на мне не надето.
– Эээ… – Когда Элена замялась, он понял, что она снова улыбается. И, возможно, покраснела. – Значит, я не буду спрашивать.
– Мудро с твоей стороны. Тут только я и простыни… упс, я только что проболтался?
– Да. Именно, – она понизила голос, словно представила его обнаженным. И ничуть не возражала против этой картинки.
– Элена… – он остановился, потребности симпата ослабили его самоконтроль. Да, Рив хотел ее такой же обнаженной, каким был сам. Но даже более того, он хотел говорить с ней.
– Что? – сказала она.
– Твой отец… он уже давно болен?
– Я, а… да, да давно. У него шизофрения. Хотя, сейчас он на таблетках, и ему лучше.
– Боже… правый. Должно быть, это действительно сложно. Он здесь, и в то же время нет, так ведь?
– Да… именно на это все и похоже.
С ним практически то же самое: его симпатическая сторона – постоянная другая реальность, преследовавшая его, пока он пытался прожить ночи, претворяясь нормальным.
– Итак, не возражаешь, если я спрошу, – озабоченно сказала она, – зачем тебе нужен дофамин? В твоей карте нет конкретного диагноза.
– Наверное потому, что Хэйверс лечит меня уже целую вечность.
– Вполне возможно, – неловко засмеялась Элена.
Дерьмо, что он несет.
Симпат в нем сказал: «Что угодно, просто лги ей». Проблема в том, что откуда ни возьмись, в его разуме появился другой, конкурирующий голос, незнакомый и слабый, но совершенно непреодолимый. Но из-за незнания природы этого голоса, Рив пошел привычным путем:
– У меня болезнь Паркинсона. Или же его вампирский эквивалент.
– О… мне жаль. Вот для чего тебе нужна трость.
– Не все гладко с равновесием.
– Но дофамин тебе помогает. Тебя почти не трясет.
Тот
– Я понятия не имею, что бы делал без этого наркотика.
– Лекарства моего отца стали чудом.
– Ты его опекун? – Когда она произнесла утвердительное «угу», он спросил: – А где остальная твоя семья?
– Остались только он и я.
– Значит, на твоих плечах чертовски тяжелая ноша.
– Ну, я люблю его. И если бы мы поменялись местами, он поступил бы так же. Это то, что родители и дети делают друг для друга.
– Не всегда. Очевидно, ты происходишь от хороших людей. – Прежде, чем смог остановиться, Рив продолжил: – Но именно поэтому ты одинока, не так ли? Ты будешь чувствовать себя виноватой, если отлучишься хотя бы на час, но, оставшись дома, не сможешь игнорировать тот факт, что твоя жизнь проходит мимо. Ты в ловушке, кричишь, но ничего не станешь менять.
– Мне пора.
Рив зажмурился, боль в его груди распространилась по всему телу, как пламя по сухой траве. Он силой мысли включил свет, когда темнота начала слишком хорошо отражать его собственное существование.
– Просто… я знаю, на что это похоже, Элена. Причины разные, но суть я понимаю. Знаешь, мысль о том, что ты смотришь, как живут все остальные… О, черт возьми, забудь. Надеюсь, ты будешь хорошо спать…
– Именно так я себя и чувствую большую часть времени. – Сейчас ее голос был нежен, и Рив был рад, что она поняла его, хотя красноречием он смахивал на бездомную кошку.
Теперь неловко стало ему. Он не привык вот так с кем-то разговаривать… или чувствовать себя подобным образом.
– Слушай, я собираюсь дать тебе отдохнуть. Я рад, что ты позвонила.
– Знаешь… я тоже.
– И, Элена?
– Да?
– Думаю, ты права. Прямо сейчас тебе не стоит с кем-то встречаться.
– Правда?
– Да. Хорошего дня.
Наступила пауза.
– Хорошего… дня. Подожди…
– Что?
– Твоя рука. Что ты будешь с ней делать?
– Не волнуйся, все будет нормально. Но спасибо за беспокойство. Оно много для меня значит.
Рив первым повесил трубку и положил телефон на норковое одеяло. Закрыв глаза, он оставил свет включенным. И никак не мог заснуть.
Глава 14
Находясь в особняке Братства, Роф распростился с мыслью, что в скором времени будет чувствовать себя лучше в ситуации с Бэт. Черт, он может проторчать весь следующий месяц в своем хилом кресле, но добьется лишь онемения в заднице.
А в это время, кучка народа в коридоре уже вся издергалась и начинала действовать на нервы.