Отойти от пропасти
Шрифт:
«Отойти от пропасти»
Часть первая
«QUO VADIS» октябрь 1904 года Глава 1
— Японцы не могут все время держать в море свои крейсера, тем более, когда мы за ними повели целенаправленную охоту. Выходить в море Объединенным флотом по любому «чиху» Хейхатиро Того не в состоянии, мы и так его задергали. Зато у Шандунга нас ждет баталия, ваше императорское высочество. Такой выгодный для себя момент японцы никак не упустят, они слишком хорошо понимают, что за долгий переход команды наших двух новых броненосцев порядком устали. Ничего, силы теперь равные — мы примем бой, а там посмотрим, кто кого одолеет.
Командующий Тихоокеанским флотом вице-адмирал Матусевич стоял на мостике своего флагманского «Цесаревича», подставляя лицо соленому ветру Желтого моря. Конец октября не самое лучшее время для привычных прогулок праздношатающихся путешественников,
Война между Россией и Японией как бы временно прекратилась — в начале сентября под Ляояном закончилось генеральное сражение, противник отступил на исходные позиции, выбить его Маньчжурская армия не смогла. К своему удивлению генералы противоборствующих сторон осознали, что прежний опыт никуда не годится — ни турки для русских в 1878 году, ни китайцы для японцев в 1894 году достойными противниками не могли считаться. Скорострельные пушки, буквально засыпавшие выдвигаемые колонны шрапнелью, пулеметы и магазинные винтовки, выкашивавшие наступающие пехотные цепи, заставили инфантерию окапываться прямо на поле сражения, а кавалерию вообще держатся от него подальше. В свою очередь и сама артиллерия оказалась неоднократно битой, стоило выдвинуть орудия на открытые позиции. Так что прежние тактические взгляды генералам пришлось пересматривать, а они этого очень сильно не любят, и к тому же требуется долгое время на осмысление полученного с кровью опыта.
Однако судя по получаемым из Мукдена депешам, поставленный главнокомандующим сухопутными и морскими силами адмирал Алексеев выводы сделал гораздо быстрее, чем любой генерал, включая бывшего военного министра Куропаткина, к счастью, как бы это не прозвучало, уже покойного, и в силу этого неспособного повлиять на ход войны. Хотя допущенные Алексеем Николаевичем ошибки, и неважно, с умыслом или без, серьезно осложнили ход боевых действий. Матусевич это прекрасно знал, благодаря чужим мыслям, что часто всплывали у него в голове — как то свыкся с ними. Поначалу были вроде пророчеств Кассандры, которым он единственный поверил, но теперь ход войны явно пошел по-другому, так что внутренний оракул поневоле унялся, и теперь лишь время от времени встревал в его размышления. Но то, что сильно помог, особенно 28 июля во время боя в Желтом море, в том нет сомнения — заставил сделать всего один шаг в сторону, и в том изменилось буквально все, и для него лично, и для порт-артурской эскадры. Витгефт погиб от разрыва двенадцатидюймового снаряда, а он не получил тяжелого ранения в живот, только лицо немного шимозой обожгло. И бой пошел совершенно иначе, достаточно было сблизиться — два серьезно поврежденных вражеских броненосца ушли на ремонт в Вей-Хай-Вей, откуда японцам удалось их увести только в самом конце августа. Зато в прорыв до Владивостока ушли броненосец «Победа» и крейсер «Паллада», и в Корейском проливе были встречены ВОКом. Состоялся бой с эскадрой Камимуры, только он пошел по другому сценарию — «Рюрик» не погиб, уцелел, и все благодаря тому что десятидюймовые орудия «Победы» расстреляли «Идзумо». Впрочем, Владивостокскими крейсерами командовал уже не «крейсерская погибель» Иессен, адмиралы Скрыдлов и Безобразов, примета сработала — последний всегда отличался удачливостью.
Вернувшись 29 июля в Порт-Артур, Матусевич решился на дерзновенное предприятия — пользуясь отсутствием Объединенного Флота Хейхатиро Того захватить Дальний, в порту которого были огромные склады воевавшей в Маньчжурии японской армии, и перекрыть перешеек у Цзинчжоу, закупорив на Квантунском полуострове осадную армию генерала Ноги. К счастью, на дерзновенную авантюру удалось убедить генерала Стесселя, который еще день назад пребывал в уныние — уход флота из Порт-Артура означал неизбежную гибель русского гарнизона. Да, риск был велик, зато захват Дальнего мог кардинально изменить ход войны. И высадка удалась, и японцам ее не удалось сорвать. Да и понятно почему — ни одна армия, даже хорошо обученная, ничего не сможет сделать бронированным кораблям, что в упор, из морских орудий, расстреливают наступающую по открытой местности инфантерию. Это показали еще майские бои на перешейке, когда канонерская лодка «Бобр» из девятидюймовой пушки смогла остановить наступавший на гору Наньшань полк японской пехоты…
— Ваше высочество, раз вы согласились стать начальником штаба флота, то теперь вам надлежит быть в курсе всего происходящего…
— Простите, Николай Александрович, но давайте оставим титулование. Оно неуместно наедине, я ваш подчиненный, но не в этом дело.
Великий князь Александр Михайлович при этих словах сделал
— Вы мне если не в отцы годитесь, то, безусловно, намного старше. И насколько я помню, только лишь легендарный Нахимов перед вами получил за Синопскую победу орден святого Георгия 2-й степени, каковым отмечены и вы. Так что мне обязательно следует учиться у вас — и заверяю, я вам буду усердным помощником, и можете располагать мной как угодно.
— Хорошо, Александр Михайлович, — теперь Матусевич чуть кивнул, принимая предложение, которое дорогого стоило. — Вижу, вы немного недоумеваете, что я разделил ваши броненосцы. Просто в бою они не смогут действовать в составе эскадры, как отдельный отряд ее, но следовать за флагманом и выполнять за ним маневры, вполне в состоянии. Как держать огонь по собственной цели, а большего пока и не нужно. Потому «Император Александр III» следует за нами, а «Ослябя» держится за «Пересветом». Поверьте мне на слово — этого вполне достаточно. В бою ваши броненосцы могут продержаться под неприятельским огнем дольше именно в таком порядке. Идти намного легче в середине колонны, японцы обычно стараются сосредоточить стрельбу по головному и концевому броненосцах, у нас там флагманы, впрочем, как и у них самих… Для нас главное дойти до Дальнего, и дать командам отдых, провести неотложные ремонтные работы. И при этом постараться, чтобы корабли вашего отряда не получили серьезных повреждений — команды ведь еще не обстреляны, «пороха не нюхали», фигурально выражаясь. И не стоит лезть в передрягу, боевой опыт лучше получать порциями.
— Я понимаю вас, Николай Александрович, — великий князь кивнул, улыбнувшись. — Из огня в полымя, как говорится, не будет.
— Надеюсь, не нужно этого. Потому и «Аврору» пристроил охранять транспорты, они везут слишком ценный для нас груз. Контр-адмирал Эссен со своими крейсерами вполне справится с неприятельскими, причем в случае нужды «Аскольду» и «Богатырю» завсегда поможет «Баян», а Вирен несказанно будет обрадован любой возможности подраться.
Матусевич едва сдержал вздох — как начальник штаба Роберт Николаевич незаменим, но держать его насильно нет смысла — слишком часто стал поглядывать на шейный георгиевский крест. Великий князь на его должности куда перспективней в планах — будущего генерал-адмирала, а в этом никто не сомневался, нужно «протащить» по всем должностям. Да и с переходом на Дальний Восток он отлично справился, англичане не чинили препятствий во время перехода через Суэцкий канал, пропустив «Ослябю», который уже шел этим маршрутом в январе под флагом контр-адмирала Вирениуса, а на следующий день «Императора Александра III». В какой-то мере здесь сыграло свою роль само положение великого князя, мало того что августейшая особа, так приходится двоюродным братом покойному императору, отцу ныне правящего монарха, на младшей сестре которого к тому же женат. Такие вещи всегда учитывают, и в Лондоне особенно — сильно обострять отношения между странами даже лорды не захотят.
Да и зачем идти на сложности, какой из этого будет прок, особенно после случившихся в Вей-Хай-Вее инцидентов…
Три русских броненосца-крейсера по замыслу Адмиралтейства должны были стать «универсальными кораблями». Но как часто бывает, крейсера с них вышли посредственные и слишком дорогие, а слабость главного калибра — 254 мм пушки вместо 305 мм — делала их малопригодными для боя в линии. В общем, в соответствии с обычной в России поговоркой — «ни богу свечка, ни черту кочерга»…
Глава 2
— Как видите, господа, Того поступил довольно предсказуемо — «гарибальдийцев» снова включил в боевую линию, хотя эти броненосцы слишком слабы, чтобы в ней действовать. Потому с ними сразится Щенснович, а мы примем на себя броненосцы Хейхатиро Того. ВОК займется эскадрой Камимуры — пусть продолжат как бы бой в Корейском проливе, а нам надлежит заново переиграть сражение в Желтом море.
Матусевич хмыкнул — сравнение оказалось удивительно точным. Ведь если не считать отсутствия «Якумо», что шел сейчас во 2-й вражеской эскадре, и «Асамы», погибшей у Дальнего, 1-я эскадра Объединенного Флота была в полном составе. Головной «Микаса», за ней «Асахи» — два самых сильных броненосца, за ними отремонтированный «Фудзи», прорвавшийся из Вей-Хай-Вея за сутки до диверсии, и замыкал построение «Сикисима». Против этих четырех первоклассных броненосцев были выдвинуты точно такие же корабли, почти ни в чем не уступающие противнику, просто немного меньшие по водоизмещению. «Цесаревич» и следующий за ним как привязанный «Император Александр III» имели главный и верхний полные броневые пояса, от штевня до штевня, вся артиллерия главного и среднего калибра была упрятана в башнях, что, несомненно, являлось технически продвинутым решением. За ними следовала «Полтава», и так получилось, что ее противником стал «Фудзи» — и как ни странно, и эта пара соответствовала друг другу — по устаревшей схеме мощно защищенная цитадель, и небронированные оконечности. И при этом они были самые тихоходные в своих отрядах, уступая на узел-полтора в полном ходу. Замыкающим шел «Ретвизан» под флагом контр-адмирала Рейценштейна — с крейсеров Матусевич его убрал, поставив на них агрессивно настроенного Вирена, как раз на пару с Эссеном.