Отпетые мошенники галактики

Февраль Валентин Аркадьевич

– Сэмюэльчик... Любимый, - причитала вокруг меня Астрая, а потом, не дожидаясь, когда приду в себя, полезла целоваться.
– Я, в общем-то, догадывалась, что ты это ты. Но просто не знала этого. Но когда ты успел стать каннибалом?.. Эх, от тебя я такого не ожидала. Разве это так уж вкусно?
– сыпала она вопросами, как экзаменационная машинка на Дендраре.

– Заткнитесь, - простонал я. И добавил на местном наречии, лишь только пришел в себя, такое, что, знай они дословный

перевод мной изречённого, они бы заявили на меня в космополицию космонравов.

Слава Богу, перевода такого кроме меня никто не знал. Поэтому я, единственный человек этого мира, непревзойденный правитель племени, которое состояло из меня самого, мог лепетать на своем дурацком языке всё, что угодно. Всё равно слова мои несли в себе оттенок радости и ликования.

Ведь, наконец, я узнал этих хлопочущих подле меня прохиндеев. Одним из них был мой шеф, директор Лиги по борьбе с мошенничеством, Гарри Уорхол. Вторым же прохиндеем, вернее прохиндейкой, являлась моя супруга, известная в прошлом мошенница и налётчица.

– Чичи па па, - бормотал я, расчуствованно, положив голову на плечо супруги и улыбаясь при этом блаженно. И тут же вопрошал слезливо: - Чичи на на?

И лингвопереводчик, который к тому времени успела включить Астрайка, услужливо и неправильно перевёл:

– А не пропустить ли нам по бутылочке лимонада, друзья?

– Ты, наверное, проголодался, любимый?
– поинтересовалась нежно и немного нервно Астрайка.
– Что ты здесь ел целых десять лет?

– У тебя есть что-нибудь кроме этих чёртовых лягушек?
– спросил я.
– Как же они мне надоели за последнее время!

– У меня есть всё, дорогой, - поспешила обнадёжить Астрайка.
– Кроме чёртовых лягушек.
– И тут же сказала кому-то в сторону: - Знакомьтесь, детки. Это папа. Тот самый неуловимый Хитрый Лис, которого мы, наконец, поймали. Это он - бесстрашный авантюрист, гроза мошеннического мира.

– Детки?
– удивился я.
– А как же свадьба с Жестяным-Шестнадцатым? Детки должно быть от него?

– Ну что ты, глупенький, - ласково улыбнулась Астрая.
– Лишь только он забросил тебя в прошлое Земли, я порвала с ним всяческие отношения. Как ни орала я иногда на тебя, и как ни выводил ты меня из себя периодически, но я всё же хорошо к тебе отношусь. А иногда мне даже кажется, что согласна с тобой прожить всю оставшуюся жизнь.
– А дети дорогой от тебя родились. Они близнецы. Ты просто слишком долго отсутствовал в нашем мире. Подойдите, детки! Не бойтесь. Он ручной. Это я его приручила десять лет назад.

Эпилог.

Вечерами

меня всё ещё тянуло разжечь костерок и исполнить вокруг него нехитрый, немыслимо бессмысленный туземский танец.

Но я уже научился контролировать свои эмоции. И даже приловчился спать с закрытыми глазами. Ведь теперь я находился в безопасности.

Я больше не бил себя в грудь кулаками, если мне не нравилось какое-то телевизионное ток-шоу, а лишь лёгким нажатием клавиши переключал стереовизор на другую программу.

И я только в первый день пребывания на своём ранчо поохотился на домашних кошек, гоняясь за ними по крышам, карнизам и потолкам с вполне оправданной и прагматичной целью заготовления мяса впрок.

Приучиться вечером ложиться в кровать, а не на голую землю под вишнеяблоней сада оказалось, правда, сложнее. Но я справился. И даже прекратил практику подкладывания на ночь топора под голову для безопасности.

Glava XXXXXll.

Шло время. Из злобного и неупорядоченного дикаря я, что совсем уж обнадёживало даже меня, превращался в цивилизованного человека. И я сумел таки вспомнить, что смешные и нелепые закорючки на больших, белых листах бумаги, приносимых по утрам почтальоном, на которого я вначале охотился из засады, именуемых, как выяснилось позже, газетами, называются буквами и несут в себе, определённую, полезную для общества, как меня уверяли, информацию.

Но мне ещё понадобилось некоторое время и недюжинное терпение, чтобы научиться читать.

Дети же были в восторге от папы-дикаря. Они часами могли выпытывать у меня не сожительствовал ли я с какой-нибудь динозаврихой в джунглях и какое оружие предпочитал во время охоты. Бумеранг? Копьё? Или томагавк?..

А, узнав, что пользовался я в основном зубами, а динозаврихи так вообще не в моём вкусе, детки частично теряли ко мне интерес. Но после всё ещё водили в дом друзей, показывая меня, как диковинный экспонат. И краем уха слышал я не раз, как обещали они своим друзьям, что скоро посадят меня в клетку, и тогда у них будет свой, домашний Тарзан.

Изредка заходил Уорхол. И всякий раз он монотонно говорил о том, что я своё задание выполнил. И, что теперь меня ожидает высокая и почётная правительственная награда - трехдневный отпуск за мой счёт с обязательной поездкой на северный полюс Марса.

По уверениям Уорхола меня ждала ещё благодарность, объявленная мне коридорной уборщицей первого этажа штаба Лиги за то, что я всё это время не топтал полы в коридорах конторы.

<