Отпущение грехов
Шрифт:
Кто-то стучится в дверь моего офиса, и я, раздосадовано простонав, ещё глубже вонзаю пальцы в Эви. Она придвигается ко мне, и её киска тесно сжимает мои пальцы.
Ручка двери начинает трястись.
— Эз? — раздаётся крик Джонти, и он снова начинает колотить в дверь.
— На месте, — зло отвечаю я, а мои пальцы по-прежнему погружены в тепло Эви.
— Зи пришел, — говорит Джонти.
— Мать твою, — рычу я, вынимаю пальцы из Эви и засовываю их в рот, чтобы слизать её вкус. — Какого хрена
— Потому что он мудак…
Я опускаю подол платья Эви и отдёргиваю её от стены, а затем открываю дверь. Джонти стоит прямо в дверном проходе и с прищуром разглядывает раскрасневшееся лицо Эви.
— Где он? — вновь переключая внимание Джонти на себя, спрашиваю я.
— У бара. Говорит, что ему нужно побеседовать с тобой. — Он снова смотрит на Эви и усмехается.
— Я ещё не закончил с тобой, малышка, — шепчу я ей на ухо, беру за плечо, подталкиваю к Джонти и, выходя в коридор, говорю ему: — Выведи её из бара.
По дороге я поправляю эрекцию, грозящую вот-вот прорваться сквозь ткань моих джинсов, и как только оказываюсь в клубе, то сразу же замечаю опирающегося о барную стойку Зи. Мудила. Его неприятный взгляд пронзает меня насквозь. Джонти ведёт Эви мимо меня, и маленькие, похожие на бусинки, глаза Зи следят за каждым её движением. То, как он смотрит на неё, выводит меня из себя. Он выглядит так, словно сейчас обкончается себе в штаны.
Сжав зубы, я встаю перед ним.
— Что ты хочешь, Зи?
Он ухмыляется.
— Ты знаешь, чего я хочу, Эзра.
— Мой ответ остаётся прежним, но я дам тебе знать, если передумаю.
Его лицо все также ничего не выражает, он пожимает плечами, и его взгляд вновь перемещается на Эви. Его глаза медленно скользят по её телу, и я сжимаю челюсти.
— О, — смеётся он, — уверен, ты можешь передумать.
— Пойдём в мой офис, — цежу я сквозь зубы. Его глаза вспыхивают, но чёрта с два я дам ему то, о чём он просит. Мне просто не хочется, чтобы он находился рядом с Эви.
Зи следует за мной по лестнице и занимает стул напротив моего стола. Дейв подскакивает, когда я закрываю за собой двери, и все время крутится у моих ног, пока я прохожу путь до своего кресла и усаживаюсь. Зи сцепляет пальцы перед собой.
— Знаешь что, Эзра, ты можешь купить себе ещё немного времени, — он ухмыляется, глядя на висящие на стене телемониторы. — Я хочу вон ту девушку.
И, естественно, посреди экрана, в который он тычет пальцем, запечатлена Эви. Мне сразу же захотелось оторвать его чёртов палец и засунуть тот ему в глотку.
— Обломись.
Зи склоняет голову набок, сузив глаза.
— Я даже заплачу за неё. Всё продаётся за подходящую сумму.
Я вновь и вновь сжимаю, и разжимаю кулаки, борясь с желанием схватить его и свернуть ему башку. Хруст, который раздастся,
— Иди и купи себе другую девчонку.
— Готов поспорить, она прелестна, когда плачет, — выгибая бровь, говорит Зи, и на его губах играет усмешка.
— Тема закрыта.
— Ты забываешь, что теперь я говорю тебе, что делать, Эзра.
Я не выдерживаю, подскакиваю с кресла и тянусь к нему через стол. Схватив за горло, я дёргаю его к себе.
— Никто и никогда не будет приказывать мне, — рычу я. — Ты забыл, кто я такой. Я знаю про тебя с Мункрофтом. У меня есть доказательства. Вмешаешь в это дело меня, и тебя самого ждёт обвинение. Так что у тебя ни хрена нет. — Я выпускаю его, и он, кашляя, падает в своё кресло.
Вытащив сигарету, я поджигаю её и втягиваю в себя густой дым, сверля глазами Зи, который тоже зло смотрит на меня.
— Убьёшь меня, и станет неважно, что там у тебя есть, — говорит он. — Ты всё равно окажешься за решёткой.
Я пожимаю плечами.
— Значит, получается, что мы в тупике. Либо мы оба попадём за решётку, либо никто из нас.
Он усмехается и постукивает указательным пальцем по нижней губе.
— Тогда ничего не изменилось. Ты не можешь меня сдать, не можешь меня убить, но я могу забирать твоих девочек, Эзра. Так что сейчас, если ты продашь мне её, я дам тебе сто тысяч и оставлю в покое твоих девочек… пока. Но если ты решишь быть против меня, — он вздыхает, — я начну убивать их. Одну за одной, до тех пор, пока ты не отдашь мне её.
— Почему именно её? — я пристально смотрю на него. Эви красивая, но не стоит ста тысяч.
— Потому что, как только я посмотрел на неё, у тебя на лице появилось такое выражение, словно ты хочешь убить меня, — он смеётся и самодовольно качает головой. — Я сказал, что заберу у тебя всё, Эзра. И, похоже, тебе наплевать на своих шлюх, но не на свою личную шлюху. Но не переживай, уверен, она будет думать о тебе, когда я порежу её и буду трахать, наблюдая, как она истекает кровью.
Я бью кулаком по столу. По-прежнему довольно ухмыляясь, он умолкает.
— Убирайся. Вон, — рявкаю я. — Пока я не свернул тебе на хрен шею.
Он медленно поднимается на ноги и выходит из моего офиса с таким видом, словно у него есть все время мира.
Я хватаю со стола графин и делаю внушительный глоток прямо из горла. Так больше продолжаться не может. Я был рождён не для того, чтобы покоряться, меня тошнит от одной мысли об этом и заставляет делать глупые вещи. Я бегом спускаюсь по ступенькам, сгорая от нетерпения, чтобы как можно быстрее забрать отсюда Эви. Она пристроилась на краешке барного стула, грациозно скрестив свои длинные ноги, и улыбается чему-то, что говорит ей Джонти.