Отпуск
Шрифт:
Ничего не ответила.
Через минуту появилась Кси, гордая и высокомерная. Остановилась, смотрит на меня, как на насекомое. Как и предполагал. Собрался.
— Старейшина определил к вам постоялицу — кивнул на Лиресту — на неделю. Это гостья из другого леса, потом она уйдёт. Сможешь принять?
Молчит, не отвечает. Не выдержал:
— Так противен, что даже слова вымолвить не можешь? Сейчас уйду и больше не появлюсь, не расстраивайся.
Проигнорировала и с ласковой улыбкой обратилась к моей спутнице.
— Добро пожаловать в наш дом, лэра. Мы с радостью примем вас — жестом
Лиреста, оглянувшись на меня, вошла, дверь за ней захлопнулась. Слава богам, всё прошло быстро и почти безболезненно.
Дошёл до общаги, снова завалился в кровать, вспоминаю. А чего я тогда так психанул на Кси и прочих? Заявила, что меня следует выгнать, никакой пользы от меня нет. Ну, в принципе, по делу психанул. Не считая того, что она вроде как шутила. Но мне такие шутки категорически не нравятся. Что Ксерали, что Пэл наступили на одинаковые грабли. Шутницы. Или же я сам дал им понять, что со мной можно так обращаться. Скорей всего. Но на самом деле уже без разницы. К Ксерали у меня не осталось ничего, кроме сожаления. А ведь был в неё почти влюблён, с пару недель. А потом всё закончилось.
Проверил доску с расписанием, на сегодня ничего, следущая повинность послезавтра. Можно возвращаться к Сарэн, но не тянет пока, хоть меня там наверняка потеряли. Или не потеряли. Какая-то меланхолия навалилась, вдобавок к депрессии. Главная проблема решена, поэтому? Ну, ещё не совсем решена, но выглядит всё неплохо. По крайней мере не так безнадёжно, как это было ещё вчера. Голову пока можно не ломать и озаботиться, наконец, глобальными вселенскими проблемами.
Например, моими личными, они для меня очень глобальны. Во-первых, обнаглело это величество. Не, натурально. Не хочет миловать беглого. Беглого… А сидящего в камере помилует? Да меня и судить не за что! Славная, однако, шутка получится. Или же освободят за отсутствием состава преступления. Или посадят за побег. А пусть сначала докажут. Терять мне всё равно нечего, на крайняк в очередной раз слиняю. Надо только с Сарэн посоветоваться. Вскочил и перенёсся к ней.
Операция «возвращение блудного заключённого» началась на следущее утро.
— Начальник, кормить когда будут?! — громко стучу ложкой по решётке.
Сижу уже второй час в той же самой камере, из которой исчез, никто моего присутствия не замечает. Вообще служивые лямку тянуть не хотят, обленились.
Через час от начала стука пришёл недовольный надзиратель, дремать бежняге мешал. Осмотрел меня, проверил решётку, открывается. Испугался, запер, и зло заорал:
— Ты кто такой?! Чего орёшь?
— Миссеар Смелый — доложил — Жду кормёжки. Сколько можно, начальник? Совесть поимейте.
Шестерёнки в голове надзирателя вращались долго, но, наконец, встали в правильное положение.
— Тот самый? Беглый? — недоверчиво.
— Какой беглый, чо плетёшь, чо плетёшь-то?! — искренне возмутился — Сижу, не видишь? Жрать тащи!
— Сейчас принесу — многообещающе — Мало не покажется.
И торопливо удалился.
Через двадцать минут вернулся с офицером, продемонстрировал ему феномен. Офицер сравнил мою физиономию с магофото, похмыкал. Ушли. Эй, а завтрак?
Ещё через час заявилась целая делегация. Офицер, три солдата,
Ничего не решили, ушли докладывать ещё более вышестоящим инстанциям. Это надолго. Поэтому сделал свежую подстилку, раз в пять толще предыдущей, одеяло, потому что дует. И с комфортом развалился. Делаю то же самое, что и на свободе, ничего. Но зато не преступник, на душе приятно.
После обеда, который мне так и не принесли, вызвали на допрос. Несправедливо, я считаю. Не кормят, но допрашивают. Зато не ждал три дня, как в прошлый раз. Обыскали на предмет амулетов, надели наручники, и, пихая в спину и комментируя мою незавидную долю, повели наверх. В допросной ждал уже знакомый офицер. Сходу обработал меня ментальным заклятием, приказал объяснить, где я пропадал и как вернулся.
Ответил, что сам не знаю, сидел себе, сидел, и вот. Досидел. А раньше учился в академии, никого не трогал. Арестовали ни за что, три дня мучился в камере бессоницей. Уснул, проснулся голодным. Возмутился, что не кормят, меня привели сюда. Всё.
Вижу, не верит. Смотрит мне в глаза, и не верит. Я бы на его месте тоже засомневался, честно говоря. Но пусть себе не верит, мне его вера и не нужна, нужен протокол допроса. Протокольчик он вёл, так что всё в порядке. Но бедняга решил начать по новой. Имя, где родился, чем занимался, как попал в столицу, зачем, про учёбу спрашивал, про дуэль. Я честно излагал старую легенду, не забывая поддерживать обычное для допрашиваемых дебильное выражение лица. Через два часа приказал увести меня. Вовремя, у меня уже лицевые мышцы почти онемели.
Больше никто не беспокоил, наконец-то принесли ужин, но надзиратель при мне в него плюнул. Ну я и отправил содержимое тарелки обратно в его наглую рожу. Питаться местной кухней всё равно не собираюсь, а подлость должна быть наказуема. Выслушал всё, что он обо мне думает, посоветовал срочно почистить мундир и улёгся на свой персональный сеновал. Чем был недоволен, почему сбежал? Вполне комфортная камера, работа непыльная. Глупый был, молодой и обидчивый.
Ночью, в первом перерыве между обходами, сгонял к Сарэн, доложился, попили чай, рассказал про условия в тюрьме. Вовремя вернулся и только тогда понял, что мог бы и не торопиться, если бы вместо себя оставил иллюзию. Не догадался, я ими вообще никогда не пользовался. И зря, потому что получилась неплохая, создал на пробу. В следующий раз буду умнее, чо. Завтра ночью, когда в Рощу уйду.
Продержали меня в общей сложности пять дней. Водили на допросы, потом перевели в другую камеру, этажом повыше и без сквозняка, потом опять водили на допросы, которые становились всё изощрённей и детальней. Всю мою жизнь захотели досконально изучить и поймать на противоречиях. Но с этим у них случилась беда, я всегда мог посмотреть, что уже успел наговорить. Пришлось себе даже пару мелких грешков придумать, иначе слишком уж подозрительно выглядело бы. Карму, наверняка, испортил капитально, но вывести меня на чистую воду так и не смогли.