Отравительница (Трилогия о Екатерине Медичи - 2)
Шрифт:
Шагая к дому Руджери, удобно расположенному возле реки, - его можно было покинуть через заднюю дверь, возле которой покачивалась на воде привязанная лодка, - Катрин не удержалась от соблазна смешаться с базарной толпой, поговорить с людьми, заставить их высказать мнение о королевском доме.
– Войны... войны... войны...– промолвила одна женщина.– Почему наша страна: должна быть залитой кровью?
– Это необходимо ради Веры, - ответила дородная торговка с платком на голове.
– Ради Веры! Ради знати, которая дерется за власть.
–
– Говорят, португалец получит жирный кусок.
Грубо рассмеявшись, Катрин приблизилась к женщине.
– О юной принцессе ходят любопытные слухи.
– Вы разве не знаете? Она страстно влюблена в герцога де Гиза - да благословит его Господь! Она уже много лет его любовница... чуть ли не с пеленок.
– Говорят, Марго без ума от герцога Генриха... она похожа на своего деда, нашего великого короля Франциска. Вот это был мужчина! Каждая женщина вызывала у него желание затащить ее в постель. Говорят, Марго - его копия.
– Так это правда, что она должна скоро выйти замуж?
– Это пойдет ей на пользу... а может, и ему?
Катрин пошла дальше. Значит, слухи о Марго уже вылетели за стены дворца!
Братья Руджери встретили ее с обычным радушием, которое они проявляли во время визитов Катрин. Они сразу провели королеву-мать в секретную комнату.
– Мне нужен подарок для джентльмена с высоким положением в обществе и весьма развитым вкусом; эта вещь должна быть изысканной и необычной.
Братья смущенно переглянулись - как всегда, когда их просили помочь в устранении важных врагов Катрин. Они охотно участвовали в ликвидации незначительных людей, мешавших королеве-матери, но боялись поставлять яды для умерщвления сильных мира сего.
– Если, - сказала Катрин, - вы предпочитаете не знать имя этого человека, я не стану называть его.
Но они понимали, о ком идет речь. Любой слух, вылетавший за стены дворца, неминуемо находил дорогу в дом Руджери; едва ли не каждая торговка сплетничала о романе между принцессой Марго и герцогом де Гизом.
Братьям Руджери не хотелось содействовать Катрин в устранении человека столь высокого положения.
Страх сделает их более изобретательными; именно это и требовалось для успеха.
– Я даю вам двадцать четыре часа, чтобы вы что-то придумали. Метод не должен вызвать у людей подозрения. Книга и перчатки тут не подойдут. Найдите что-то новенькое. Но эффект должен быть быстрым.
Катрин покинула братьев, которых ее приказ поверг в дрожь. Они знали, что их попросили помочь в устранении главы самой могущественной семьи Франции. Как им уклониться от этого дела. Они не могли выбросить из памяти хитрое, умное лицо кардинала Лоррена, забыть о могуществе рода Гизов. Королева-мать просила их помощи в осуществлении убийства красивого молодого герцога!
Покинув братьев, Катрин вышла на улицы.
Она не заметила, что одна из женщин, стоявшая в группе людей, с которой королева-мать обменялась несколькими фразами, последовала за ней к лавке
Она приблизилась к потайной двери, за которой переоделась. Затем Катрин пошла в свои покои, отперла дверь и направилась к дочери.
Марго лежала в кровати. К счастью, ее лицо мало пострадало, но девушка из-за ушибов и ссадин не могла двигаться. Она была болезненно бледной, непохожей на обычную оживленную Марго. Увидев мать она сжалась под одеялом.
Катрин положила руку ей на лоб.
– О, дочь моя, по-моему, тебе уже лучше. Дай мне посмотреть, насколько сильно ты ушиблась, упав в моих покоях.
Она отбросила одеяло и задрала ночную рубашку Марго.
– Бедное дитя! Жаль, что твоя красота пострадала, ведь ты очень хороша собой. Верно?
Катрин повернулась к фрейлинам, которые стояли рядом. Потом она снова перевела взгляд на съежившуюся в постели Марго.
– При дворе нет девушки красивее принцессы, - подтвердили женщины.
– Я пришлю тебе мою особую мазь для ран. Думаю, они не слишком серьезные. Ты поправишься через неделю или даже раньше.
Катрин закрыла дочь одеялом и подоткнула его, как любящая, заботливая мать.
Затем она отправилась одеваться к балу, который должен был состояться вечером.
Мозг Катрин работал, пока женщины укладывали ее волосы и надевали на свою госпожу бриллианты. Она должна приглядывать за Карлом. Он был несдержан. Он мог сорвать завесу тайны с ее намерений убить герцога де Гиза. К счастью, ее любимый сын Генрих обладал разумом и держался с герцогом де Гизом дружелюбно - в той мере, чтобы притупить опасения последнего и не укрепить его подозрения излишней любовью. Но Катрин не могла ждать подобной мудрости от сумасшедшего Карла.
Она отправилась в покои короля и, отпустив свиту сына, стала предостерегать его.
– Умоляю тебя - когда ты увидишь вечером Гиза, не соверши какой-нибудь необдуманный поступок.
– Хорошо, мама. Но я ненавижу его. Он пытается отнять у меня трон. Я уверен, что в этом королевстве не будет мира, пока Гизы так сильны.
– Это верно, но мы должны действовать осторожно. Обещай мне, что ты не станешь кричать на него сегодня при встрече. Ради Святой Девы, не покажи ему, что ты жаждешь его смерти.
– Хорошо, мама. Я не так глуп, как ты полагаешь.
– Конечно, ты не глуп. Ты - мой умный маленький король.
– И все же, - сказал Карл, - я не успокоюсь, пока он не понесет наказание за то, что он сделал с Марго.
– Лучше пусть он будет наказан за то, что он может сделать с тобой и твоим братом, дорогой.
Но что толку говорить с Карлом! Он был безнадежно психически болен.
Когда в роскошном зале объявили о прибытии Генриха де Гиза, Катрин испуганно заметила, что краска залила сердитое лицо короля. Она не успела остановить Карла - он шагнул к двери, преградив путь герцогу.