Отравленная кровь
Шрифт:
– Никогда ему не перечь. Меня он не тронет, тебя же уничтожит.
Она говорила тихо, чтобы только он слышал, словно они заговорщики. Рейн проводил ее недоуменным взглядом. Что это было? Попытка оградить его от неприятностей? Похоже, прошлая ночь крепко их связала. Догадывается ли кто-нибудь из ее окружения, что она пыталась с его помощью покончить с собой? Разве что Арда.
На террасе, куда они пришли, возвышалось несколько кресел. Одно золотое, массивнее прочих. К нему и направилась Эль. Удобно ей сидеть на таком? Он ведь жесткий. Но у нее хоть было кресло,
Вскоре на террасе появился седовласый бородатый мужчина лет пятидесяти в небрежно накинутой на плечи хламиде – живое воплощение вальяжности и величия. В его глазах читалась пресыщенность, а в жестах скука. Мужчина чуть ли не зевал. За ним следовала свита аристократов.
Рейна распирало любопытство. Он наклонился к ближайшей служанке и спросил, кто таков бородач.
– Ты что, – она округлила глаза, – это же император Иллари – Клеон Багряный.
– Почему Багряный? – шепотом уточнил Рейн.
Но служанка так посмотрела, что желание узнавать ответ пропало. Прозвище императора ассоциировалось у нее с чем-то ужасным. Но поболтать-то хотелось. Уже несколько недель ни с кем нормально не общался. А служанка молоденькая и симпатичная – светлая коса, карие глаза с крапинками, добродушная улыбка. К тому же местная.
Рейн попросил ее рассказать о церемонии дарения. Признался, что понятия не имеет, чего ожидать, что весь в предвкушении. В ответ снова этот взгляд, словно она сомневалась в его умственном здоровье. Да что ж такое! С досады Рейн замолчал. Не клеилось у него в последнее время общение с противоположным полом.
– Меня зовут Верда, – успела сообщить ему служанка перед тем, как площадь огласилась ревом.
Рейн вздрогнул от неожиданности, но быстро понял, что это трубы подали сигнал к началу церемонии. Он вытянул шею, чтобы ничего не пропустить.
Зрители умолкли, едва трубы стихли, установилась гнетущая тишина. Поразительно, как огромное количество людей может стоять так тихо. Раздался протяжный скрип – под террасой открылись ворота. На круглую площадь, усыпанную песком, вышли пять девушек и пять юношей в сопровождении жрецов. Шествие возглавлял тот самый вольный, что подарил Рейна госпоже. Его лысина блестела на солнце, точно начищенный сапог.
Процессия под звуки труб проследовала в центр площади. Девушки и парни бухнулись на колени прямо в песок лицом друг к другу, за их спинами встали жрецы – на каждого по одному. Лысый взял слово, обращаясь к толпе простолюдинов.
– Жители Иллари, сегодня великий праздник. Именно в этот день тысячу лет назад Богиня впервые почтила нас своим присутствием. Она принесла на острова светоч знаний. Без нее мы как слепцы бродили по тьме. Но она осветила наш мир, поделилась с нами любовью, красотой, благодатью, взамен попросив лишь нашей верности. Чтобы доказать, что мы и по сей день верны, раз в году мы проносим Богине дар. Отрываем от сердца лучших из лучших и отдаем ей в знак нашей бесконечной любви и поклонения.
Люди благосклонно внимали речи жреца, поддерживая его гулом. И только плечи
– О, Великая Богиня, – теперь жрец обращался непосредственно к Эль, – прими наш дар.
Жрец умолк. Эль полагалось как-то отреагировать, но она тянула время. Все, включая императора, смотрели на нее. Последний с осуждением.
– Госпожа, – одними губами прошептала Арда.
Эль, дернувшись, пришла в себя и подняла руку. Тонкое запястье чуть ли не просвечивало на солнце. Пальцы подрагивали, но едва ли это кто-то заметил кроме Рейна.
Сложив безымянный и мизинец, она прижала их к ладони большим пальцем, одновременно направив указательный и средний к небу. Знак был дан. Жрецы на площади пришли в движение. У каждого в руках было по шелковому шнурку. Рейн сперва не обратил на них внимания, а разглядев, не сразу понял для чего они. И лучше бы он оставался в неведение.
Жрецы накинули шнурки на шеи девушкам и парням, стоящим перед ними на коленях. Те не дергались, не пытались вырваться. То ли их чем-то опоили, то ли они искренне верили, что приносят себя в жертву ради общего блага. Когда их душили, они не сопротивлялись. Все произошло быстро и в абсолютной тишине. Один за другим молодые, полные сил и жизни люди валились замертво, а Эль так и сидела с поднятой рукой.
– Всемогущие боги, – пробормотал Рейн, – да что ж это такое?
– Тише, – одернула Верда. – Делай вид, что наслаждаешься зрелищем, не то в следующий раз подарят тебя.
Вот так дар Богине. Рейн далеко не впечатлительный мальчишка. За свои двадцать семь лет много чего повидал, но ему стало дурно. К горлу подкатила тошнота. Он с трудом боролся с рвотными позывами, наблюдая, как уносят тела принесенных в жертву людей. Эль, наконец, опустила руку.
А дальше началось гуляние, народ веселился. Не понятно, что их радовало – то, что Богиня довольна, или что в этот раз в дар принесли кого-то другого.
Пока Эль исполняла свои обязанности – стояла как истукан, давая толпе вдоволь налюбоваться собой, Рейн потихоньку расспросил Верду о местных традициях.
– Тысячу лет назад, – объяснила служанка, – на острова явилась Великая Богиня. До ее прихода здесь жили разрозненные племена. Ни письменности, ни культуры. Городов и тех не было. Варвары, одним словом. Но она создала государство и возглавила его.
– Много ума не надо, подчинить дикарей, – хмыкнул Рейн, но увидев недовольство Верды, умолк.
– Богиня сотворила народ Иллари из ничего. С тех пор мы ей поклоняемся.
– Но зачем приносить раде нее человеческие жертвы? Нельзя обойтись животными?
– Их приносили всегда. Еще во времена жизни Богини, – ответила Верда. – Она питалась людьми.
У Рейна вытянулось лицо. Что за существо – Великая Богиня Иллари? И была ли она на самом деле или ее выдумали? Он осторожно поинтересовался об этом у девушки, стараясь не задеть ее религиозных чувств.
– Конечно, была, – уверяла служанка. – Приплыла из-за океана на корабле. Вся из золота.