Отравленная роза
Шрифт:
На уроках аппарации мало кому удавалось не расщепиться или вообще сдвинуться с места. Мне не хотелось в этом участвовать, но я не имела права. Естественно первой у кого это вышло — была я, а точнее гриффиндорская всезнайка Гермиона Грейнджер. Никто не удивился тому, как я стала развлекаться с аппарацией на последнем занятии, появляясь то тут, то там в пределах Большого Зала, заслужив похвалу от министерского профессора.
Время тянулось очень медленно, Тёмный Лорд не вызывал к себе, да и мне нечего было ему рассказывать. Всё что крутилось в голове — это диадема Когтевран, хотелось хоть глазочком взглянуть на неё, но предупреждение об опасности всё же останавливало. Я прозябала в библиотеке, обложившись всевозможными учебниками, составляла формулы, выводила заклинания,
Глупо, скоро старик умрет, совсем скоро всё поменяется, новый режим, новая империя… волшебникам придется смириться или их будет ждать в лучшем случае Азкабан. Точно не знаю, чем будет мир после захвата власти, но мне будет в нем место, на самом верху, в рядах самых приближенных. Стоять надо всеми, почувствовать силу, манящую, чарующую…
Тёмный Лорд будет щедр, я уверена, после всего, что я делаю для него. Я посвящена в тайну крестражей, но пока не знаю о них ничего, в сущности, поэтому пока не стоит касаться диадемы. Стоит иметь представление об этом артефакте…
Но один раз мне все же довелось посетить Выручай-комнату, проверить одно заклинание, которое, впрочем, не помогло. Я намеренно не стала искать её даже глазами, а целенаправленно занималась исчезательным шкафом…
Хогвартс превратился в рай для кукол четырнадцатого февраля. Изобилие розового цвета всех оттенков раздражало глаза. Повсюду были расклеены бумажные сердца, поющие гимны любви, даже привидения словно окрасились в розовый. Полная дама — картина Гриффиндора — стала похожа на пирожное цвета фуксии, нацепив платье с кринолином. Она изменила гардероб благодаря заклятию МакГонагалл, что занималась украшением замка. Мерлин, её еще не тошнит от «разнообразия» расцветок? Но, похоже, декан делала это с удовольствием. Даже во время уроков в классы залетали маленькие феи, занимающиеся разносом любовной почты. На мою долю поздравлений не выпало. Только устные от Гарри и Рона, когда Лаванды не было рядом.
Только на один урок, я думала, феи просто не посмеют залететь. Снейп был даже угрюмее прежнего, когда сновал меж партами, ища нарушителей тишины. Он снял несколько баллов с Невилла за то, что тот слишком громко скрипел пером, выписывая термины и определения с учебника. Тема урока была нудной и скучной. Мы углубленно изучали заклятие Круциатус. Снейп без особого энтузиазма поведал о том, как оно действует. Ему, как никому другому, известно, сколько боли оно приносит, да и мне тоже. Вспомнилась та ночь, когда Тёмный Лорд приказал наказать Снейпа. Я не чувствовала угрызений совести, так было нужно, я жаждала мести… Теперь же, несмотря на все чувства и желание сохранить ему жизнь, я не замечаю за собой вины, он заслужил то Круцио. Заслужил только потому что совершил отвратительное деяние, он изуродовал моё сознание, но привел к Тёмному Лорду собственноручно. Я благодарна Северусу за это. На сердце защемило, одно воспоминание перетекало в другое. Как была глупа я в своей детской влюбленности, и как жесток был он, человек, что не смог взять себя в руки. Человек, в чью душу я плюнула, а он нагадил в мою…
Мы просто конспектировали учебник под его пристальным взглядом, когда в помещение впорхнули две маленьких фейки. Шарики света, они были похожи на ангелов или больших светлячков, оставляющих за собой золотистый шлейф в воздухе. У каждой в руках была ноша — два абсолютно белых конверта, два послания для кого-то…
Снейп с отвращением скривил губы и с равнодушным взглядом взмахнул палочкой, прогоняя существ, но к его удивлению ничего не произошло, феи продолжили свой путь.
— Убирайтесь
— Профессор Дамблдор сказал, что нас никто не имеет права останавливать, — пропищала маленькая фея, показалось, что в её голосе было превосходство.
— Тогда отдавайте послания и убирайтесь отсюда, — рявкнул профессор.
Да, Снейп был явно не в духе. Мне ли не знать, как могут угнетать подобные праздники, а ещё когда Дамблдор специально их навязывает. Как же, тяжелое время, нельзя зацикливаться на страхе. Сегодняшняя пламенная речь директора за завтраком не очень-то впечатлила. А тем временем две маленьких феи продолжили путь к адресатам. Одна полетела к Рону. Лаванда, сидящая рядом с ним, была похожа на ёлочную гирлянду, её счастливое лицо просто освещало всех присутствующих. Письмо явно было от неё. Северус скептически отвел взгляда и пошел к учительскому столу. Вторая фея летела… Да какого черта? Нет, нет, мимо, прошу, нет, умоляю, только не ко мне. Я не знаю что было с моим лицом в тот момент, когда письмо аккуратно упало прямо перед моим носом, наверное, это была «легкая» раздраженность. Со стороны могло показаться, что из моих ушей вот-вот повалит пар. Осторожно, словно боясь заразиться драконьей оспой, я коснулась конверта и брезгливо отодвинула от себя.
— Бон-Бон, это от меня, — послышался шепот Лаванды, зачем-то подтверждающей не только очевидного отправителя, но и свою очевидную глупость.
О, Мерлин, меня распирало от внезапно нахлынувшего приступа смеха, но я сдержалась и просто прыснула, закрывшись учебником ЗОТИ.
— Мисс Браун, идёт урок, решайте свои любовные дела после, — сказал Северус, сурово оглядывая парочку. — Минус пять баллов с Гриффиндора за нарушение тишины.
Лаванда ничуть не покраснела, но вняла приказу и уткнулась в учебник искать знакомые буквы. Мой взгляд был прикован к собственному посланию. Ещё одна шутка? Да нет, что может быть опасного в письме, тем более, их проверяют, но после двух замечательных сюрпризов что-то не очень хотелось вскрывать конверт. Гарри пристально посмотрел на меня, я лишь пожала плечами, отодвинув послание ещё дальше.
— Мисс Браун, минус десять баллов с Гриффиндора. Я не ясно выразился? — а потом Снейп на мгновение замолчал, выражение лица едва заметно сменилось, что заметить могла только я. Он явно что-то задумал. — Мистер Уизли, распечатайте, наконец, конверт, иначе Мисс Браун не даст вам работать. Читайте вслух, — самодовольно произнес Снейп.
— Но, профессор, это личное…
— Молчать, Финигган, — равнодушно бросил тот, даже не повернув головы в сторону студента.
Симус покорно заткнулся. Слизеринцы перешептывались на задних партах. Уизли посмотрел на него негодующе, но обреченно потянулся к письму. Браун была на седьмом небе. Посмотрев на Гарри и меня, Рон сглотнул и принялся распечатывать. Но к всеобщему удивлению из конверта пулей вылетел красный листок бумаги и завопил голосом Лаванды в самых слащавых его проявлениях:
– «Мой обожаемый, дорогой, ненаглядный Бон-Бон! Я люблю тебя мой нюхлерёночек, наши чувства невероятно сильны. Мы, как два единорога, бегущие по Запретному Лесу, всегда будем вместе. Нас соединила сама любовь, — Рон стал напоминать свеклу, но уши — это было что-то, даже не знаю таких оттенков красного; слизеринцы схватились за животы, да и мы с Гарри не выдержали, а Снейп лишний раз унизил гриффиндорца. — Никогда и никто не разлучит нас, потому что мы созданы друг для друга…».
Но внезапно, оборвавшись на слове, вопиллер истлел и пеплом осыпался на учебник Рона, который, казалось, уже не замечал никого вокруг. Помешательство на лицо, а Браун вцепилась в него и пыталась встряхнуть. Это Северус уничтожил письмо, не выдержав больше мерзопакостных признаний в любви. Я тихо хихикала. Закрыв лицо учебником.
— Эй, нюхлерёночек, у тебя просто талант краснеть, — послышался смешок с задних парт Слизерина.
— Заткнись, Забини, или я тебе в…
— Мистер Уизли! — злобно прошипел Снейп. — Постарайтесь сдерживать себя на моих уроках!
Северус смотрел на меня, потому что лицо мое практически сравнялось с цветом лица Рона, только по причине едва сдерживаемого хохота.
— Мисс Грейнджер, надеюсь, ваше письмо окажется куда более содержательным, — скрестив руки на груди, произнес Снейп.